Последний из рода Демидовых
Шрифт:
— У меня не более пятисот тысяч в фишках, если вас устроит такая ставка, то почему нет?! — глаза Морозова загорелись азартом, как новогодние гирлянды.
— Как играем? — с суровым видом спросил я.
— Четыре круга без повышений и ставок, а потом вскрываемся! Кто победил, забирает всё. — нарочито безразлично ответил барон.
— Меня устраивает! — согласился я.
Он сгрёб все свои фишки в центр стола, а я на эту гору положил жемчужину в раскрытом футляре.
Мне пришли пиковые восемь и дама, а затем на стол первой картой выпал король. Ещё две карты оказались теми самыми тузами. Барон, не скрывая своей радости, забарабанил пальцами столу.
— Ну что, открываем?! — с жаром спросил барон.
— Ещё не все карты лежат на столе! — возразил я, — Играем, как договаривались.
— Конечно… — согласился Морозов, но было видно, что он уже считает себя выигравшим и даже не скрывает этого.
На последнем круге пришла десятка, а последней общей картой оказалась девятка пик. Всё получилось, как и предсказывала Герда. Вот он, мой стрит флеш! Морозов победно бросил карты на стол. У барона оказались четыре туза, а у меня стрит флеш.
Барон потянулся было к жемчужине, но крупье его остановил:
— Простите, господин Морозов, но у вашего оппонента карта старше! Вы проиграли.
— Что?! — барон не сразу осознал, что сказал крупье, он ещё раз взглянул на карты, — Чёрт! Твою мать! Как так?!
Морозов встал и с силой ударил по стене. Этим моментом воспользовалась Герда и быстро зашептала мне на ушко:
— Господин, играйте ещё! Я видела карты на следующую игру. Собирайте фулл хаус на вольтах и девятках!
Морозов весь покраснел и с трудом сдерживал гнев, на меня он старался не смотреть.
— Александр Николаевич, может, сыграем ещё раз? — безразличным тоном предложил я.
Я лихорадочно думал, как мне использовать ситуацию к своей пользе. Долг перед банкирами и Морозовым как ставка? Это хороший способ прощупать барона. Нет, я не надеялся, что так просто удастся отыграть долг, но вот посмотреть на реакцию барона… Он действительно игрок или марионетка, кукла, которую кто-то дёргает за ниточки?
— И что будет ставкой? — Морозов обернулся ко мне.
— Сашенька, поедем домой! Ваше везение закончилось. — умоляюще попросила его жена.
— Мой долг вам, по проекту моего отца! — я внимательно наблюдал за Морозовым.
Барон покраснел ещё больше, на лбу выступила испарина, а желваки заходили ходуном. Он хотел, я видел это, желал поставить на кон этот долг, но сказал следующее:
— Я не могу этого сделать, граф. Ваш долг разделён между несколькими заинтересованными лицами, и я не в праве его трогать!
Понимал ли Морозов, что сболтнул сейчас лишнего? Или мой возраст играл мне на руку? А барон не воспринимал меня как серьёзную фигуру? Время покажет… Но вывод можно было сделать следующий: Морозов не принимает в этой ситуации окончательное решение. А значит, он лишь мелкая сошка и за ним стоит кто-то ещё!
— Но разве жемчужина не сможет помочь вашему сыну в освоении бахира? — скучающим тоном поинтересовался я.
От моей фразы барон скривился, будто ему в рот отправили мелко нарезанный лимон.
— У меня к вам другое предложение: я поставлю на кон моё поместье в Подмосковье! Там почти шесть гектаров земли, постройки и колбасный цех… Его оценивают в шесть миллионов рублей!
— Николай! — жена Морозова чуть не взвизгнула от возмущения, — Это уже слишком. Где мы будем жить?!
— Заткнись! Это ты виновата, что у сына нет способностей, поэтому ничего не говори мне! — огрызнулся барон.
— Если проиграешь поместье, я с тобой разведусь! — женщина, не дожидаясь ответа, быстрым шагом направилась к выходу.
На миг повисла тишина.
— Я принимаю вашу ставку! Крупье, можно ли оформить данное обещание со стороны барона на бумаге и юридически?
— Да, граф, после игры, если вам будет угодно!
— Ну, что, играем?! — Морозов был напряжён, как натянутая струна.
— Играем! — подтвердил я.
А Герда прижалась ко мне сзади, уперев тёплую, но упругую грудь мне в голову. Это отвлекало, но было очень приятно.
Карты ложились на сукно игрового стола. Напряжение чувствовалось в воздухе, мне показалось, что даже крупье стал скованным и слишком сосредоточенным. Хотя, наверное, так оно и было, в случае спорных ситуаций, он будет вынужден встать на чью-то сторону.
Всё повторилось, с той только разницей, что теперь нужные мне карты пришли на третьем круге, а Морозов протянул до четвёртого.
— Не может быть! Ты, мелкий молокосос, ты сжульничал! — взревел раненым зверем Морозов.
— Успокойтесь, барон! — вмешался крупье, — Иначе я буду вынужден позвать охрану.
— Я раздавлю тебя, как таракана! Ты слышишь меня?! Я тебя уничтожу!
Я же сдержанно улыбался на всё это.
— Александр Николаевич, я всего лишь пытаюсь найти деньги, чтобы вернуть вам долг! — ответил я, растягивая улыбку ещё шире.
— Ты…
Барон буквально выпрыгнул из-за стола словно ошпаренный. Он чуть ли не бегом направился к выходу, но его остановили на входе и вернули. Крупье озаботился тем, чтобы Морозов подтвердил распиской свой проигрыш поместья. За что получил приличные чаевые от меня.
Я уже не помнил, как мы с Гердой вышли из игорного дома «Молли и Блум». Лишь то, как сидели на заднем сиденье автомобиля и не могли оторваться друг от друга. Нохай же благоразумно помалкивал, лишь изредка посматривая в зеркало заднего вида, на то, как мы целуемся.
Тёплый ветер задувал через приоткрытое стекло и приносил с собой ароматы цветов и деревьев. А я наслаждался Гердой. Не знаю, почему девушка поцеловала меня первой. Говорят, вместе пережитые сильные эмоции сближают. Сегодня у нас этих эмоций оказалось через край. А может, сыграл свою роль алкоголь, девушка была достаточно пьяна. Но всё это было сейчас неважно! Я оказался счастлив впервые за многие годы, прорицательница мне нравилась, и сейчас для меня, кроме Герды никого не существовало.