Последний из рода Демидовых
Шрифт:
На пороге стояли, судя по форме, полицейские, человек десять. В стороне расположились Герда и Нохай, слуги пребывали в недоумении. Я спустился с лестницы и остановился в трёх метрах от полицейских.
— Вы Клемент Аристархович Демидов?! — спросил уверенным голосом полицейский в сером плаще и с папкой в руках.
— Я, а вы по какому вопросу?!
— Я из полицейского управления города Москвы его императорского высочества Александра Романова! — полицейский представился, назвал номер своего жетона, обозначил звание — капитан, а затем буднично сообщил, — Вы обвиняетесь в убийстве князя Франческо Сан-Донато! И мы пришли вас арестовать. Ордер готов за подписью судью, всё оформлено, как полагается.
— Вот как?! — у меня внутри разгорался огонь азарта, — А вы учли все детали и то, что князь вломился в моё поместье?
Я почти не сомневался, что всё это представление — подстава. Оставался вопрос только в том, кем и для чего.
— Да, рассмотрели. И пришли к выводу, что вы могли привезти своего дядю домой, а проникновение в усадьбу инсценировать!
— Вы позволите взглянуть на бумаги? — язвительно попросил я.
— Разумеется! — полицейский открыл папку и вытащил из неё несколько листов, затем передал их мне.
Я не видел местных документов, но выглядело всё вполне натурально и не вызывало сомнений в подлинности. Неужели меня действительно отвезут в полицию? Я вернул документы, завёл руки за спину и заиграл желваками. Полицейские все эти жесты восприняли по-своему:
— Прошу вас, граф, не стоит сопротивляться. Мы готовились и к силовому захвату, не стоит усугублять своё положение!
Полицейские оживились и разошлись полукругом, заняв позиции вокруг меня. Попытка сопротивления при аресте всегда, при любой ситуации, играет против подозреваемого. А если я хотел выйти сухим из воды, то мне следовало не только выполнить контракт долбаного демона, но и избежать судебных тяжб по отношению к себе любимому. А ещё мне стало интересно, действительно ли убийцы рода действуют руками полиции? Или это просто ряженые?
Я поднял руки.
— Ладно, ладно! Я сдаюсь, но позвольте мне переговорить со слугами.
— Конечно! У вас пять минут, граф.
Я отвёл Нохая в сторону, к нам присоединилась Герда:
— Господин… — начала предсказательница.
— Помолчи, пожалуйста, Герда, — оборвал я девушку и улыбнулся, как бы извиняясь, — Сейчас вам нужно слушать и запоминать!
— Да, господин! — Нохай обозначил поклон.
— Адвокат, нужен независимый и амбициозный, денег не жалей! Позвони Гречкину, пусть он поработает!
— Будет сделано, господин!
Так, что ещё можно сделать, вот прямо сейчас? Да ничего, собственно… или можно кое-что предпринять?
— Узнай всё о Болотной Магии!
— Господин? — удивился Нохай.
— Ты не ослышался, я хочу знать всё, что только можно, о своей новой стихии!
— Хорошо. — отозвался слуга.
— Время вышло, Клемент Аристархович! — напомнил о себе полицейский.
— Я уже иду.
Подойдя к полицейским, протянул руки для наручников.
— В этом нет необходимости.
Капитан первым вышел из моего поместья, меня же окружили по двое спереди и сзади. Во дворе стояли три полицейские машины. Меня посадили в одну из них. Нужно сказать, вполне комфортабельную и удобную.
К моему удивлению, меня отвезли не загород, а в отделение полиции. Вот только общение со следаком показало и ещё сильнее утвердило мою уверенность в том, что всё это подстава! Следователя абсолютно не интересовали детали случившегося. Полицейский просто отрабатывал свои обязанности для галочки. Что наводило на нехорошие мысли. Зачем меня доставили в отделение полиции? Чтобы сокамерники меня случайно зарезали? Или будут варианты? Из глубокой задумчивости меня вывел Гречкин:
— Клемент Аристархович, здравствуйте! К сожалению, все документы оформлены верно, заявление на вас написала княгиня Сан-Донато и она утверждает, что у вас была ссора с её мужем накануне его гибели! И у княгини есть несколько свидетелей из её слуг.
Я кивнул.
— Добрый день, Василий Петрович. Это правда, но ссора не является доказательством вины!
— Вы совершенно правы, граф. Мне жаль, но тут ничего не поделаешь…
— Могу я переговорить со своим адвокатом наедине? — обратился я к следователю.
— Это ваше право, Клемент Аристархович! — безразлично согласился следователь.
Оказавшись наедине, я заявил следующее:
— Василий Петрович, я думаю, что меня хотят убить. Причём не сегодня, так завтра!
— Что? — удивился адвокат.
— Да! Но этого не случится! А вы должны быть готовы к тому, что меня обвинять ещё в некоторых преступлениях! И я хочу, чтобы вы приступили к работе сразу же, как станет известны новые детали.
— Я ничего не понимаю… — смутился адвокат, — вы утверждаете, что вас хотят убить, но при этом заботитесь о будущих юридических проблемах?!
— Василий Петрович, вы всё поймёте. Просто сразу же приступайте к работе!
— Хорошо. Я пока ничего не понимаю, но раз вы настаиваете…
— Отлично! Значит, я могу на вас рассчитывать…
На этом моё общение с адвокатом и следователь закончилось.
Меня вели в наручниках по серому коридору. На потолке горели тусклые плафоны, а по бокам в камерах скалились уголовники. И это тоже отличалось от того, с чем я был знаком. Количество камер оказалось значительно больше, чем в привычных ментовках моего мира!
Ну и что вы сделаете? Посадите меня к убийцам, у которых по недосмотру окажутся заточки? Или, напротив, ко мне будет заброшен особо опасный пассажир? Но я не угадал. Меня провели мимо всех заполненных камер.
А затем миновали и пустые. Я не задавал вопросов, лишь размышлял. Арест заказной, и тот, кто за ним стоит, намерен избавиться от меня самым радикальным образом, примерно так же, как от моего рода.
Меня отвели в самый конец коридора. В замке загрохотал ключ, и дверь заскрипела несмазанными петлями, приглашая меня войти в узкую комнатку два на два метра. Тюрьма, она и в Африке тюрьма. Слева шконка, справа в углу металлический туалет, рядом умывальник, который никто и никогда не чистил. Шагнув внутрь, услышал писк мыши, та шмыгнула в щель.