Последний из рода Демидовых
Шрифт:
Дверь захлопнулась, и я аккуратно присел на краешек койки. Скорее всего, за мной придут под утро, часиков в пять. Ну ничего, можно и подождать. Или, может свалить на фиг отсюда? А что? Сделать в полу прорубь и проплыть до улицы? Я потянулся к стене и обнаружил, что Магия Болота мне недоступна. В принципе логично, в КПЗ, как и в тюрьмы, попадают одарённые, и могут натворить дел. Значит, стоят подавители? Но Нохай говорил, что на Магию Крови подавители не работают.
Я подумал о шраме, о превращении в одержимого. Магия Крови откликнулась. В этот раз шрам не просто болел, но и жутко чесался, я бы даже сказал, невыносимо зудел. Всё же подавитель действовал и на Магию Изнанки, но не сковывал её до конца. Я ощутил, что могу превратиться в одержимого, но займёт это больше времени, чем обычно. Вот только применять её не стоит! Инквизиторы с лёгкостью определят, что в моей камере использовали Магию Крови. И мне потом будет крайне затруднительно что-то доказать. Поэтому, превращаться в одержимого я не буду! Ну, если только совсем прижмёт.
Я задумался, из сложившейся ситуации можно попытаться извлечь некоторую выгоду для себя. Всё же те, кто меня сюда посадил, понимали, что я не так прост, раз смог убить князя Сан-Донато. А значит, предпримут меры, отправлять абы кого не будут. Я, немного брезгуя, прилёг на кровать.
В размышлениях провёл часа три, может, четыре, пока в коридоре не звякнула дверь. Послышались шаги, судя по звукам, в коридор вошли четверо или пятеро. Шли они спокойно, шаг в шаг. Не стали ждать до утра? Настолько уверены, что им всё сойдёт с рук? Значит, начальство тоже при делах. Да нечего гадать, сейчас всё узнаю! Подошли к двери и уставились на меня.
— Ну что, граф, готов отправиться к мамке с папкой?! — презрительно спросил человек, судя по всему, он у них главный.
Это намёк на то, что пришедшие причастны к гибели рода? Не то чтобы слова меня задели. Но кое-что позволили понять о говорившем и о его спутниках. Как я это понял? Всё просто. Говоривший вложил в слово «граф» столько презрения, что хватило бы на маленькую армию бомжей. Кто они? Простолюдины, лишённые магии или с минимальными способностями? Нужно попытаться выяснить!
— Что я вам сделал? Откуда столько ненависти? — спросил я как можно более обречённым голоском глупого мальчишки.
Но пришедшие сами были не прочь поболтать:
— Да за то, что тебе все дороги открыты! За то, что с самого рождения тебе жопку подтирали и с золотой ложечки кормили! А нам, простым безродным, чтобы мы не делали, не прыгнуть выше определённой планки, вот хоть что делай!
Что там говорил дедушка Ленин? Классовая борьба. Ну, она здесь налицо.
— Ну и чего вы хотите добиться? Свергнуть императора?
— Нет! Хотя и это тоже! — кажется, говоривший запутался, — Мы хотим больше возможностей для нас, простолюдинов. Но никто по своей воле власть не отдаст, ведь так? А значит, нам придётся взять её силой!
Они тихонько захихикали, наслаждаясь своим положением.
— Ну, допустим, а что вы делать будите с соседними государствами, где у власти остались аристократы со способностями? А если они решат вас завоевать? Что противопоставите?
— Какой разговорчивый! — подал голос второй, — А тебе какое дело? Ты ведь сейчас отправишься на тот свет!
Я чуть не ляпнул: не говори гоп, пока не перепрыгнул, но вовремя себя остановил.
— Я же сказал: хочу понять ваши мотивы. Откуда столько ненависти ко мне и моему роду. Но ты не ответил, если вырезать наших аристократов, то кто сможет остановить аристо из соседних стран? Они с вами миндальничать не будут!
Кажется, борцы за идею общего равенства об этом забыли подумать.
— Эй ты свой пургамёт прикрой! — завопил нервным голосом кто-то стоявший сзади.
Но меня отчего-то понесло:
— Вам не приходило в голову, что вы действуете в интересах иностранных государств, в том числе великобританских аристократов? Ведь Франческо Сан-Донато был князем и «мастером»! А ваши подавители магии? Они имеют также английское происхождение! Да и Морозов не отрицайте, я знаю, что он с вами, он тоже аристократ. И наверняка банкиры, которые за ним стоят, не заработали свои капиталы, маша кайлом на золотом прииске!
— Мне надоело это слушать! Надо дело сделать и валить отсюда, — пришёл к выводу главный.
Я опустил голову и криво усмехнулся. Ничего, придётся вспоминать, чему учили в Высшей школе КГБ…
В руках у полицаев я рассмотрел биты, а у одного монтировку, увидел нож у главного. Они хотят сымитировать нападение уголовников?
Замок в двери моей камеры зловеще щёлкнул, дверь заскрипела. Я резко встал и забился в угол, опустил голову и сделал вид что мне страшно. В камеру зашли двое, остальные остались стоять снаружи. Два ублюдка в форме полицейских встали напротив меня. Нужно начинать первым, используя эффект неожиданности.
— Что притихло, чучело? Язык в жопу засунул?!
Эти двое не видели во мне угрозы и решили поиздеваться или доказать мне, а главное, себе, что они правы, а я ошибаюсь. Но у меня были другие планы.
Резкий удар носком ботинка угодил в сухую кость голени стоявшему справа, о нём можно было забыть на пару секунд. Сразу же провёл хлёсткий удар второму в блуждающий нерв, это немногим выше солнечного сплетения. Тот, кто стоял слева, повалился кулём на пол камеры. А тот, кто находился с права, успел распрямиться.
Бить по таким точкам нужно не с силой, но максимально резко. В этом смысл! Боксёры любят бить боковой в челюсть, но есть нюансы. Удар должен быть настолько резким, чтобы мозг получил микросотрясение. В идеале удар должен быть встречным и невидим противником. Это очень травмоопасно, но действенно. Были случаи, когда боксёры с хорошо поставленным ударом убивали по неосторожности в уличных драках.
Я вложил в удар все части тела: ноги, таз, плечо, руку, всё тело работало как рычаг, ради ускорения! Раздался резкий и хлёсткий шлепок. Получилось! Удар вышел что надо. Нет, противник не улетел на два метра, как показывали в американских фильмах. Вовсе нет! Он лишь слегка повернулся вокруг своей оси и упал рядом со своим приятелем, словно пожухлая осенняя листва. Я оказался немного удивлён, что вышло всё так чётко, тело у меня вовсе не тренированное.