Последний из рода. Том 3
Шрифт:
* * *
Прошёл день, и сейчас мне предстояло сразиться с Даниэлем, и в другой ситуации я пожалуй размышлял бы только о самом поединке.
Но вместо этого я грузил себя одной мыслью — правильно ли я поступаю.
Быть лидером — равно нести ответственность за свои решения. И с каждым разом мои решения всё сильнее затрагивают моих людей.
Если я продолжу, то они будут подвергать их ещё большему
И то, что меня больше всего сейчас волновало — я могу сделать неправильный выбор. Даже если сделаю всё по своему и на своих условиях.
Я и до этого прекрасно это знал, но теперь очень сильно стал ощущать на своей шкуре.
Появление Вика было знамением, а руины лишь отсрочка. Разборки с кланами, тёмными, фанатиками, Императором…
В такие моменты очень не хватало Хендрика. Ему я хотя бы мог высказаться и возможно получить совет.
Я даже не могу представить, что чувствовал отец, управляя целым кланом и отвечая за десяток тысяч жизней.
С таким душевным состоянием я стоял на арене и смотрел на противника, даже когда судья ударил в гонг.
Должно быть я выглядел слегка подавленным, потому что он перешёл на открытые издёвки.
— Что, неужто испугался меня? Думаешь я тебе позволю использовать то заклинание? Нет! Твоя подруга может и уничтожила больше дисков, но я всё равно…
Его лепет мне напоминал надоедливый комариный писк. Хотелось просто взять и прихлопнуть, чтобы не мешал.
— Три удара. Выдержишь три удара — победа твоя. Проиграешь — будешь лбом землю целовать и извиняться, — нагло оборвал я его.
Даниэль от такого поворота потерял дар речи. Он буквально пытался что-то сказать, но слова не выходили из его рта.
Да чего уж там, даже вся трибуна охренела от моих слов.
Во-первых, это чертовски самоуверенные слова для финала, и во-вторых, мощная оплеуха самому клану.
Заставить извиняться наследника великого клана, да ещё и падать в ниц? Мне даже сложно представить, какие веские причины должны быть, чтобы это произошло.
Тут как минимум надо провиниться перед Императором.
Я же ему предложил извиниться перед безродной… Да, это чертовски большое унижение среди кланов.
— Как безродный вообще смеет говорить мне такое?! Знаешь, что мой клан с тобой за такое… — снова не дал я договорить ему, потому что он нёс чушь.
— Твой клан мне ничего не сделает. По крайне мере до того, пока мы в стенах академии. И то что ты пытаешься прикрыться им, лишь делает из тебя шута. Мало того, ты ведь ещё и нагло врёшь. Я не безродный. Я последний в своём роде. И пока жив я — жив мой род.
— Да плевать! Из какого рода ты бы ни был, мой статус выше твоего! Ты не имеешь право такое говорить! Иначе… — резко замолчал он, не найдя что сказать.
— Иначе что? Пожалуешься отцу? Изобьёшь меня? Дерзай. Я подожду. Да чего там — можешь ударить по мне со всей силы. Я не сдвинусь с места и не ударю в ответ, пока не закончишь атаку. Потому что ты ведёшь себя хуже отброса. Ты ни во что не ставишь людей, и я плачу тебе той же монетой. Ну давай, — сказал я и раскрыл руки, давая себя полностью атаковать.
— Думаешь мне нужны твои подачки?! Я хочу честный бой! У меня есть гордость!
— Нападай. Или же я нападу на тебя. Жду пять секунд. Уже четыре, — сказал я и заметил, как Даниэль заколебался.
Он до последнего тянул момент с атакой, пока в его руках не появился меч и не заискрился молниями.
— Громовая завеса. Глава вторая, — сказал он и в последнюю секунду его клинок молниеносно ударился об мой барьер.
Я почувствовал, как немного поредели объёмы моего резерва, и всё. Удар даже не смог сдвинуть меня с места. Барьер полностью поглотил удар.
Удивление так и читалось на глазах Даниэля. Он просто отказывался воспринимать факт того, что его сильнейший удар не смог меня даже поцарапать.
— Как?.. — дрожащим голосом спросил он, и я почувствовал от него страх.
Я его сильно переоценил в начале отборочных. Это был трус, который до этого выезжал только на своей силе.
— Один, — сказал я и в кулаке резко появилось пламя, после чего атака прителела ему прямо в нос.
Он даже не стал уклоняться и мгновенно улетел на другой конец арены.
Пробить защиту не составило никакого труда и он скорее выглядел как мясная отбивная, нежели на что-то способный воин. Но при этом не терял сознание и даже поднялся.
Однако судья, будто подыгрывая мне, не останавливал матч. Я же продолжил свою месть за Лилит.
— Крикнул он хой, — вспомнились мне слова одной песни, которая сюда подходила как нельзя кстати, после чего я резко оказался возле него и ударил апперкот. — Челюсть долой.
Отсюда Даниэль полетел уже на середину арены, где уткнулся лицом в землю, не способный что-либо сделать.
— Ну, будем считать, что ты извинился, раз уж лбом землю поцеловал, — сказал я и обратил свой взгляд на трибуны, где взглядом встретился с Йозефом.
К моему удивлению он сидел вместе с Гарретом и Робертом, и показывал мне большой палец, заодно сверяя довольным взглядом — дескать я всё правильно сделал.
— Раз оппонент не способен более сражаться, то победа присуждаемся Алексу Хевинстону. Поаплодируйте юному гению, что будет вести нашу Империю к светлому будущему, — поднял кулак вверх судья, отчего мне на секунду даже неловко стало.