Последний континент

Пратчетт Терри Дэвид Джон

Хотя нечасто встретишь картины из жизни сосисок.

— Называется «Сон Сосиски и Чипсов», — сообщил Достабль.

— Да, такое я вижу впервые, — признался Ринсвинд. — Надо же, даже кетчупу место нашлось.

— И что с того? — обиделся Достабль. — Подлинное народное искусство, подлиннее не бывает. Изображение традиционной городской закуски, изготовленное самым настоящим местным жителем. Сделка честная, будь спок.

— А, сейчас до меня вдруг дошло. Талантливый абориген в данном случае не кто иной, как ты? — догадался Ринсвинд.

— Угу. Подлинный и неподдельный. Есть возражения?

— Слушай…

— Но

я готов это доказать! Родился на Паточной улице, в Плутджери, там же, где мой отец и дед. И его дед. Я-то не приплыл сюда на бревне, как прочие выскочки, — не будем показывать, кто именно, хотя я могу. — По крысиному личику Достабля пробежала тень. — Припираются сюда, занимают наши рабочие места… Так как насчет произведения искусства? Бери, друг, не пожалеешь. Честная сделка.

Какое-то мгновение Ринсвинд раздумывал, не проще ли сдаться Страже.

— Ладно, мне пора, — торопливо произнес он, снова оглядывая улицу. — Приятно познакомиться с человеком, кому небезразличны проблемы местного населения.

— Местного?! Да что они знают о жизни, полной ежедневного труда? Пускай гребут туда, откуда приплыли! — распереживался Достабль. — Работать им, видите ли, не ПО НУТРУ!

— Так для тебя ж это только хорошо, — подсказал Ринсвинд. — Они не хотят работать, значит, не могут лишить тебя твоей работы.

— Да я куда больше местное население, чем эти! — воскликнул Честная Сделка Достабль, тыча самым что ни на есть местным пальцем себе в грудь. — Я свое право быть местным ЗАСЛУЖИЛ.

Ринсвинд вздохнул. Порой логика уже не помогает — дальше нужно подхватываться и кидаться вперед очертя голову.

— И главное для тебя — честная сделка, — сказал он. — Правильно?

— Точняк!

— Так… есть такие люди, которые не должны катиться туда, откуда пришли? По-твоему?

Честная Сделка Достабль надолго задумался.

— Ну, САМО СОБОЙ, я, — пожал плечами он. — Еще мой друган Дункан, потому что Дункан — мой друган. Ну и, конечно, госпожа Достабль. И еще парочка-троечка друганов из рыбной лавки. Многовато народу набирается.

— Вот что я тебе скажу, — произнес Ринсвинд. — Я ОЧЕНЬ хочу отправиться туда, откуда явился.

— Молодец!

— Твой социополитический анализ очень на меня подействовал.

— Зыко!

— А не мог бы ты подсказать мне, как именно отсюда быстрее всего убраться? Где здесь, к примеру, доки?

— Я бы, конечно, ПОДСКАЗАЛ, — нерешительно произнес Достабль, разрываясь меж противоречивыми устремлениями. — Только через два часа будут вешать, а у меня еще пироги не разогреты.

— А я слышал, что казнь отменили, — заговорщицки сообщил Ринсвинд. — Тот тип смылся.

— Не может быть!

— Точно тебе говорю, — заверил Ринсвинд. — Сам подумай, буду ли я вешать тебе на уши креветок.

— А последнее слово он какое-нибудь сказал?

— Вроде как «Всем пока».

— А как же обязательная перестрелка со стражей? Ее что, не было?

— Видимо, не было.

— И это называется побегом? — разочарованно протянул Ч.С.Достабль. — И чего только я сюда перся? А ведь у меня было отличное торговое место на Гале. Но что, спрашивается, за казнь без хорошего пирога? — Воровато оглядевшись, он наклонился поближе к Ринсвинду. — Кстати, что бы там ни говорили, на Гале очень даже неплохо. Деньги там такие же, как везде, вот что я тебе скажу.

— Гм… да. Наверняка. Иначе это были бы… другие деньги, — согласился Ринсвинд. — ТАК ВОТ, раз уж вечер для тебя все равно испорчен, может, ты мне подскажешь, в какой стороне тут доки?

Лицо Достабля выразило некоторую неуверенность. Ринсвинд сглотнул. На него нападали пауки, злющие люди с копьями и падучие медведи. Но момент истины в его общении с этим континентом настал только сейчас.

— И знаешь, — добавил Ринсвинд, сглатывая, — я… я даже… готов… кое-что у тебя КУПИТЬ!

— Веревку?

— Нет, не веревку. Только не веревку. Гм-м… я понимаю, мой вопрос может показаться весьма эзотеричным, но все-таки — что за начинка у тебя в пирогах с мясом?

— Мясо.

— И какое же?

— О, я вижу, ты истинный любитель ДЕЛИКАТЕСНЫХ пирогов с мясом…

— Понятно. Они, стало быть, с деликатесами внутри?

— Точняк.

— И ты можешь сказать, что у них внутри, только после того, как покупатель откусит?

— Ты что, намекаешь, что мои пироги недостаточно высокого качества?

— Выразимся так: я лишь предполагаю подобную возможность. Ладно уж, попробую деликатесный.

— Молодчага. — Достабль пошарился в едва теплой половине лотка и вынул оттуда пирожок.

— Так… что там за мясо? Кошачье?

— Да ты что! Баранина куда дешевле кошатины.

Достабль плюхнул пирожок в миску.

— Что ж, тогда… — Ринсвинд чуть не подавился. — О нет, только не надо лить сверху гороховый суп! Ну почему вечно этот гороховый суп?

— Будь спок, друг. Он отлично обволакивает желудок, — успокоил Достабль, доставая красную бутылку.

— А это что?

— Настоящий кетовый чуп, друг.

— Ты залил мне мясной пирог гороховым супом и думаешь, что я еще буду сдабривать все это… томатным соусом?

— Неплохая цветовая комбинация, а? — просиял Честная Сделка Достабль, вручая Ринсвинду ложку.

Ринсвинд потыкал ею в пирог. Тот мягко ударился о стенку миски.

Что ж, была не была… Он ел сосиски в тесте Себя-Режу-Без-Ножа Достабля и разноцветные древние яйца, которыми торговал Сам-Себе-Харакири Достаби. И при этом он, Ринсвинд, выжил — хотя некоторое время желал себе смерти. Более того, он ел более чем подозрительный кусь-кусь Аль-Джиблы, пил кошмарный яковый чай Да-Не-Достигнуть-Мне-Никогда-Просветления Достабланга, проталкивал себе в горло чудовищный сморгасброд Доста Достаблессонсона, старался глотать, не жуя, куски мороженной гадости, поставляемой исключительно Да-Пнут-Меня-В-Заледеневшую-Дырку Достабукки (при одном воспоминании об этом желудок вставал на дыбы: в конце концов, одно дело — освежевать выбросившегося на берег дохлого кита, и совсем другое — оставить его там валяться, пока он сам не взорвется). А уж что до зеленого пива, сваренного Подавись-Мною-Собственные-Дети Достабля-Стабля…