Последний курорт
Шрифт:
Мариель посмотрела на Дэвида, ожидая его ответа. В конце концов, не в силах больше сдерживаться, она заявила:
— На самом деле это худшая идея для названия и логотипа из всех, что я видела. Скажу вам откровенно. Пенни, меня удивляет, как вы можете называть себя главным редактором, если ваша оценка полностью не совпадает с поставленной перед нами задачей.
Пенни не стала высказывать все, что думала по этому поводу, и снова перевела взгляд на Дэвида.
Наконец он поднял голову и спокойным тоном попросил:
— Мариель, не могли бы вы оставить нас?
Мариель вытаращила
— Можете идти, Мариель, — добавила Пенни, продолжая смотреть на Дэвида.
Дэвид подождал, пока за Мариель закрылась дверь, затем швырнул образец на стол Пенни.
— Ладно, мы оба понимаем, что это дрянь, но к чему вся эта комедия?
— Между прочим, мне нравится этот образец. И как я уже сказала, думаю, нам стоит его утвердить.
— В таком случае я считаю, что следует показать его остальным сотрудникам и выслушать их мнение.
— Для чего?
— Давайте назовем это демократией, ладно?
— А почему бы нам не назвать это «Дэвид хочет поступить по-своему»? Как бы там ни было, образец утром должен быть в типографии, так что решение нам надо принять сегодня.
— С типографией можно подождать, а вот с выяснением отношений ждать не следует. Лучше заняться этим прямо сейчас.
Пенни чувствовала. Что почва стремительно уходит у нее из-под ног: она не ожидала, что Дэвид так легко разгадает ее намерения. Сейчас она даже не помнила, что в действительности заставило ее выбрать такую тактику в разговоре с ним. Уж он-то, это было ясно, настолько поднаторел в борьбе за власть, что Пенни внезапно стало мучительно стыдно за свои жалкие попытки. Полет на парашюте без одежды на глазах у журналистов со всего мира казался теперь куда более безобидным, чем ситуация, в которую она сама себя загнала. И все же сидевший в ней демон, похоже, еще не успокоился.
— Мы с вами занимаемся выбором образца художественного оформления, — спокойным тоном начала Пенни. — Я сделала свой выбор, вы — свой. К сожалению, они не совпадают. Но отступать я не собираюсь. Считаю, что «Прыжок» — отличное название, и мне нравятся резвые лягушки.
Казалось, Дэвид молчал целую вечность, затем промолвил:
— Хорошо, тогда мы принимаем его.
От неожиданности Пенни заморгала. Ладони у нее вдруг стали липкими, сердце бешено заколотилось; она почувствовала себя до отвращения нелепой… как эти резвящиеся лягушки. Такого ответа от Дэвида она никак не ожидала. Пусть бы он начал «качать права», тогда она заставила бы его признаться, кто стоит за всей историей с журналом! Господи, если бы у нее сейчас было хоть немного времени, чтобы подумать, а не действовать импульсивно! От Дэвида ей хотелось только одного — чтобы он вел себя честно по отношению к ней и перестал притворяться, что является таким же наемным работником, как и она. Но, черт побери, он согласился с ее выбором, и Пенни ничего не оставалось, как пойти на попятную.
— Я не могу этого сделать, — устало промолвила Пенни.
— Простите?
— Я сказала, что не могу этого сделать. Не могу играть в те игры, в которые играете вы. У меня нет для них опыта, да я и не хочу его иметь. Я влезла в этот проект с полной верой в тех, с кем работала, а теперь обнаружила,
— Вас кто-то обманывает? — спросил Дэвид проникновенным тоном.
Пенни резко вскинула голову.
— Вы! — уже не сдерживаясь, выкрикнула она.
— Это почему?
— Потому, что этот журнал ваш, а не Сильвии, и мы оба это знаем.
Лицо Дэвида начало медленно кривиться в усмешке, и Пенни поняла, что никогда ни к кому в своей жизни не испытывала такого отвращения, как сейчас к Дэвиду.
— Рада, что вы находите это забавным, — только и сказала она. — Теперь все могут хорошенько посмеяться надо мной.
— Что ж, такое случается, когда плохо продумываешь свое поведение, — резюмировал Дэвид, поднимаясь с подоконника и засовывая руки в карманы.
— Это меня мало утешает! — огрызнулась Пенни.
— Ничего, сами заварили эту кашу, сами будете ее и расхлебывать.
— Нет ничего проще. Я увольняюсь.
Некоторое время Дэвид задумчиво смотрел на. Пенни, кивая головой. Затем, резко вскинув брови, изрек:
— Хорошо.
У Пенни аж все перевернулось внутри. Такого она не ожидала. Однако, заметив, что Дэвид с трудом сдерживает смех. Пенни осознала, что он в очередной раз безжалостно дурачит ее.
Чувствуя себя совершенно погибшей, но решив на этот раз пойти до конца, чем бы все это ни обернулось. Пенни послушно, как школьница, спросила:
— Когда вы хотите, чтобы я ушла?
Дэвид глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
— Я думаю, Мариель может с успехом занять эту должность уже завтра утром, так что, если желаете собрать свои вещи сейчас…
Тупо кивнув. Пенни схватила портфель и принялась укладывать туда свои вещи.
— Ради Бога, Пенни! — Дэвид рассмеялся. — Ну сколько можно на меня дуться! Это ведь не в первый раз и, увы, не в последний. Успокойтесь и ведите себя как взрослая, проглотите обиду и забудьте обо всем.
— Не надо меня опекать! — взорвалась Пенни.
Дэвид вскинул руки, как бы защищаясь.
— Хорошо, хорошо, я выразился не вполне тактично. Но мы ведь с вами знаем, что вы не хотите сейчас бросать…
— Не указывайте мне, чего я хочу, а чего нет!
— Послушайте, почему бы нам не начать все сначала? Вы показываете мне образец художественного оформления, который вам понравился, и мы начинаем его обсуждение.
— Мне не требуется ваше одобрение. Я пришла в журнал с убеждением, что я — главный редактор, а вы — управляющий делами, а теперь обнаружила, что вы мой босс, а я такой же руководитель журнала, как, скажем, Самми.
— Разве я босс? Что заставляет вас так думать?
— Ох, да ничего особенного, просто тот факт, что, по словам Сильвии, вы владеете половиной этого проклятого мира, так что не пытайтесь убедить меня, что вы просто наемный сотрудник: все равно это не больше, чем ложь.
— Нет, Пен, я не лгу, — спокойно заверил Дэвид. — Основным держателем акций компании является Сильвия.
А раз так, значит, она ваш босс.
— Но здесь, в журнале, всей полнотой власти обладаете именно вы. Другими словами, вы оба солгали мне. А ведь мне говорили, что у нас будут равные права…