Последний курорт
Шрифт:
Сняв с крючка связку сушеного кориандра. Пенни вышла из кухни и отдала ее шеф-повару.
— Тебя раздражает ее присутствие? — спросила Самми, когда Пенни вернулась.
Пенни удивленно посмотрела на сестру:
— Чье присутствие?
— Сама знаешь чье, Кассандры.
— Нет. А с чего оно должно меня раздражать? — ответила Пенни, чувствуя, как невольно напряглись нервы.
Самми пожала плечами.
— Понимаешь, я подумала, что, возможно, он притащил ее сюда с целью вызвать у тебя ревность. Вот я и интересуюсь, получилось ли у него это.
Полунасмешливо-полураздраженно
— Самми, мне казалось, что мы уже давно все выяснили. Дэвид совершенно не в моем вкусе. Что касается меня, то он может трахаться с кем угодно… Мне абсолютно все равно.
Самми прищурилась.
— Это ты так говоришь. Но если честно. Пен, я в этом совсем не убеждена.
— Что ж, очень жаль, — спокойно отозвалась Пенни, — но я не собираюсь для твоего удовольствия копаться в наших с Дэвидом отношениях. И вот что я тебе скажу, — к своему удивлению. Пенни снова услышала в своем голосе злобные нотки, с которыми, казалось, уже давно справилась, — для Дэвида я всего лишь главный редактор «Нюанса» и персона, над которой он может подшучивать, когда в настроении. Вот и его я воспринимаю только как шутника. Иди ответь на телефонный звонок.
Прежде чем Самми успела возразить ей. Пенни вышла из летней кухни. Вокруг творилось что-то невообразимое.
Повсюду сновали повара; официанты и официантки бегали взад и вперед между круглыми столиками, расставленными на лужайках; организаторы приема с планшетами под мышками кричали на всех — от электриков до музыкантов. Пенни уже собралась спросить, не может ли она чем-нибудь помочь, но в этот момент из окна высунулась Самми и крикнула ей, что звонит Эстер Делани.
Когда Пенни вернулась в дом, ее сердце билось сильнее обычного. Она очень надеялась, что Эстер звонит не для того, чтобы передать извинения Кристиана Муро.
Пенни чувствовала, что если Кристиан не придет на прием, то для нее весь день пойдет насмарку.
— Привет, Эстер, как дела?
— Ох, у меня все в порядке, спасибо. Я просто звоню для того, чтобы передать, что немного задержусь. А Уолли придет пораньше.
— Очень хорошо, спасибо, что предупредили.
В разговоре возникла небольшая пауза, затем Эстер сказала:
— Кристиан рассказал мне, что ты его пригласила.
— И он будет? — спросила Пенни. Сердце ее замерло в ожидании ответа Эстер.
— Возможно. Да-да, вполне возможно.
У Пенни тут же поднялось настроение.
— Очень хорошо. Если увидите его, передайте, что я жду встречи.
— Ладно. Как говорят французы, се soir. [18] .
Пенни еще некоторое время стояла с трубкой в руке, испытывая странные чувства. Разумеется, это разгулялись нервы, и не стоило слишком уж тешить себя надеждой.
Ведь Эстер всего лишь сказала возможно…
— Пен, вы в порядке?
Пенни резко обернулась и увидела стоявшего в дверях Дэвида.
18
До вечера (фр.).
— Да-да, все в порядке! — заверила она, кладя трубку на рычаг. — Просто задумалась.
— Есть какие-то
— Нет-нет, совершенно никаких. Как раз наоборот. — Пенни заулыбалась. — Все идет прекрасно, не так ли? — «Почему он так смотрит на меня? — подумала Пенни. — Может быть, у меня только что выросла вторая голова?» — Что вам предложить? — спросила она.
— Ничего. Я зашел, чтобы переодеться. Мне надо съездить на пару часов в Канны.
— Понятно. А Кассандру вы берете с собой?
В глазах Дэвида запрыгали смешинки.
— Честно говоря, мне надо немного отдохнуть от нее.
Вы не возражаете, если я ее оставлю здесь?
Пенни пожала плечами:
— Мне все равно. — Она направилась к двери, но неожиданно обернулась. — Увидите в Каннах Сильвию, передайте ей, что лимузин заказан на семь часов. А если не увидите, я сама позвоню в отель.
— Передам. Между прочим, кто-нибудь догадался отключить на вечер систему поливки?
— Ох, черт возьми, конечно же, нет! — воскликнула Пенни и пошла к двери.
— Прежде чем вы уйдете. Пен, — остановил ее Дэвид, — я хотел бы поговорить о сегодняшнем приеме. Я надеюсь, что мы с вами выступим, как говорится, единым фронтом.
Никакой ругани, никаких подковырок, ничего такого, что могло бы навести Сильвию, или любого другого на мысль об отсутствии взаимопонимания между нами. Это не составит для вас труда?
— Нет. Я целиком «за». Пусть только кто-нибудь попробует сказать, что между нами нет единства!
Дэвид рассмеялся:
— Вы меня прекрасно поняли. Ладно, мне пора ехать.
Наслаждайтесь обществом Кассандры.
— Оно не доставляет мне такого огромного удовольствия, как вам, а жаль, — беззаботно бросила Пенни и выбежала в сад.
К восьми часам вечера собрались почти все приглашенные. «Мерседесы», «ягуары», «БМВ», «порше», еще несколько лимузинов и более скромных автомобилей разместились на площадках перед домом, позади него и даже на отдаленных лужайках. Шоферы, специально приглашенные для парковки машин гостей, сновали взад и вперед, создавая хаос. Официанты уже переоделись в аккуратную черную униформу; оркестр из пяти музыкантов, расположившийся на эстраде возле бассейна, тихонько наигрывал джазовые мелодии, а огромный плакат, изображавший обложку первого номера «Нюанса», уютно поблескивал в свете мягких, пастельного оттенка огней.
Прием изумлял своим размахом. Здесь собрались все, от редакционных курьеров до ее величества принцессы Стефании. Дэвид ухаживал за принцессой, а Сильвия дружески болтала с мэром Ниццы, как будто знала его много лет. «И может, они действительно давно знакомы», — подумала Пенни, с трудом сдерживая распиравшую ее радость.
Хотя только треть каждого номера «Нюанса» должна была выходить на французском, по грубым подсчетам Пенни по крайней мере половина гостей были французы. Все они выглядели просто шикарно! Нет, Пенни вовсе ничего не имела против шведов, датчан, немцев, англичан, итальянцев и представителей других национальностей, присутствовавших на приеме, но французы явно выделялись среди гостей. И все же они не могли затмить собой красавицу, которая улыбалась им с многочисленных плакатов.