Последний курорт

Льюис Сьюзен

В его движениях, во всей манере поведения сквозила уверенность, но не было и малейшей тени высокомерия или чванства.

Пенни даже не поняла, когда и каким образом Кристиан втянул ее в разговор, но прошло еще некоторое время, прежде чем она осознала, что, когда говорит, Кристиан не сводит с нее обманчиво ленивого взгляда, словно пытаясь прочесть самые потаенные мысли. Пенни даже показалось, что она отвечает ему, как бы проникает в него, становится частью его сознания. Эстер, похоже, отошла на задний план, а Пенни и Кристиан,

как бы изолировавшись от всего окружающего, замкнулись в своем мире, изучая друг друга.

Прошло минут десять или более того, прежде чем Пенни почувствовала, что погрузилась в какой-то хаос и не может вспомнить ни единого слова из того, о чем они говорили. Соображения вежливости заставили Кристиана снова переключить свое внимание на Эстер, и Пенни оставалось только надеяться, что у нее не открывается рот, когда она смотрит на него. Выход из этого не слишком приятного состояния показался Пенни настолько ошеломляющим, как будто она вынырнула на поверхность после долгого пребывания под водой. Звуки вокруг внезапно стали отчетливыми, чувство удушья испарилось. «Боже мой, — подумала Пенни, — что он делает со мной?»

— Эй, — Кристиан рассмеялся, увидев, как Пенни залпом допила шампанское, — не так быстро. У нас впереди еще долгая ночь.

Пенни глуповато усмехнулась, сдвинув в сторону нижнюю челюсть. Слава Богу, он не мог прямо сейчас прочитать ее мысли. А если бы мог, то, наверное, покраснел не меньше, чем она сама.

— Пенни, вы когда-нибудь бывали на Дальнем Востоке? — спросил Кристиан.

Пенни удивленно вскинула брови. Затем, осознав с запозданием, что Кристиан и Эстер говорят сейчас именно об этом, она ответила:

— Нет. Никогда.

— Кристиан специализируется в области восточного искусства, — с гордостью сообщила Эстер. — Он написал об этом книгу и снял документальный фильм для телевидения.

Кристиан рассмеялся, заметив изумление на лице Пенни.

— Понимаете, раньше у меня была нормальная, по-настоящему полная жизнь. Надеюсь когда-нибудь снова вернуться к ней.

— А что вам больше всего нравилось в той жизни? — поинтересовалась Пенни.

Кристиан улыбнулся, и Пенни снова почувствовала, как розовеют ее щеки.

— Все очень просто, — ответил он. — Это море. Вы знаете море. Пенни?

Пенни нахмурилась, затем улыбнулась.

— Пожалуй, что нет.

— Тогда ты должна заставить его познакомить тебя с морем, — с улыбкой посоветовала Эстер. — Это его страсть.

Пенни снова перевела взгляд на Кристиана; он тоже смотрел на нее, но сейчас его лицо было серьезным.

— Вы извините меня? — спросил он. — Мне надо позвонить.

Когда он ушел. Пенни повернулась к Эстер.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовалась Эстер.

Пенни задумалась на секунду, стараясь подобрать верные слова для ответа.

— Честно говоря, — промолвила она наконец, — я совершенно не понимаю, что со мной происходит.

Вроде бы все хорошо, и вместе с тем как-то нереально.

Эстер хмыкнула.

— Надо сказать тебе, вы очень симпатичная пара, — заметила она, допивая шампанское.

Пенни улыбнулась.

— А куда он звонит? — спросила она.

Эстер пожала плечами:

— Понятия не имею. Он все время звонит кому-нибудь.

То одни дела, то другие. Ему сейчас надо как можно лучше вести свои дела, чтобы иметь что-то, когда выйдет… если только все не конфискуют. — Эстер взяла со стола свою сумочку. — Ладно, думаю, я вам больше не нужна.

Попрощайся за меня с Кристианом, и надеюсь, что вы проведете прекрасный вечер.

Пенни пришлось ждать довольно долго, и к тому времени, когда Кристиан вернулся, она пила уже третий бокал шампанского. Пока он усаживался за столик, Пенни не удержалась и оценивающим взглядом оглядела его тело, пытаясь угадать, когда он последний раз занимался любовью.

— Эстер попросила меня попрощаться с вами за нее, — сообщила Пенни.

Кристиан кивнул и взял свой бокал. Затем, посмотрев несколько секунд на пол, он поднял глаза на Пенни и спросил:

— А как вы отнесетесь к тому, чтобы пропустить балет?

У Пенни дрогнуло сердце, она с трудом сглотнула слюну.

— Мне нравится эта идея, — тихо промолвила она.

Внезапно Кристиан зажмурился и прижал пальцы к глазам. Пенни смотрела на него, пытаясь придумать, что бы сказать. Наконец он снова открыл глаза и внимательно посмотрел на нее.

— Вы знаете все обо мне? — спросил Кристиан. — Знаете, что произошло? Знаете, в каком я сейчас положении?

Пенни кивнула:

— Да, знаю.

— И вы понимаете, что в любой момент сюда могут войти люди, с которыми я буду вынужден уйти?

— Да.

Кристиан помолчал немного, продолжая внимательно глядеть на Пенни.

— Вы сделаете из этого сенсацию для своего журнала, не так ли?

— Я здесь не для этого, — ответила Пенни, выдерживая его взгляд.

Кристиан продолжал смотреть на нее; бесконечная глубина его глаз, казалось, отражала ее собственные мысли.

— Вы знали, что это случится с нами? — спросил он наконец.

— Да, думаю, что знала, — прошептала Пенни. — А вы?

Кристиан покачал головой:

— Трудно сказать. Наверное, знал, но я стараюсь не думать много о таких вещах.

Кристиан, похоже, тоже осознал абсурдность их разговора, и они оба рассмеялись.

— Сейчас слишком неудачный момент для того, чтобы вы вошли в мою жизнь, — сказал Кристиан.

Пенни грустно улыбнулась.

— Я начинаю думать, что никогда не войду в нее, — промолвила она, внимательно глядя на Кристиана.

Его глаза потеплели, он осушил свой бокал и поставил его на стол — Должен признаться, что мне были не до конца понятны мотивы вашего желания встретиться со мной, — сообщил Кристиан.