Последний маршал
Шрифт:
— А что я должен сделать? — спросил я наконец. — В смысле взамен?
— Я скажу, не торопитесь, — ответил мне Петров. — Но прежде чем мы договоримся, скажу еще кое-что: вы не пожалеете, Александр Борисович, если свяжете свою жизнь с деятельностью нашей солидной и авторитетной организации. Тогда вы многого добьетесь. Хорошие работники, профессионалы, нам всегда нужны, а мы, в свою очередь, подумаем о вашем будущем. Что скажете?
— Ура, — пожал я плечами, — наконец-то хоть кто-то будет думать о моем будущем.
Он снова улыбнулся:
— Итак, я, пожалуй, начну говорить о том, чего мы хотим от вас, Александр Борисович.
— Слушаю.
— Представьте себе Аничкина на свободе, — сказал он наконец вожделенные слова, и сердце мое запело, готовое выскочить из груди.
Он, видимо, заметил мои вспыхнувшие глаза, но, слава Богу, понял все по-своему.
— Не торопитесь, — предупредительно поднял он руку. — Никто просто так не собирается выпускать Аничкина. Это было бы в высшей степени глупо. Есть иные варианты…
Уйми свои эмоции, Турецкий. Веди себя прилично, пусть люди радуются, что раскусили тебя. Доставь генералу эту радость, что тебе стоит?
Я снова сделался глуповатым.
— А как же быть? — спросил я. — Ведь обвинения не предъявлено. Знает он, похоже, много. И держать его в любой момент под рукой было бы, конечно, замечательно. Для следствия. Но вот опять же и жена его, Таня, просила… Мне бы хотелось выполнить ее просьбу. Надо бы как-то освободить человека…
— Да уж, — усмехнулся генерал, и я был неприятно поражен: как давно они за мной следят?
— Но вот каким же образом Аничкин может оказаться на свободе? — спросил я. — Разве что сбежит из Лефортова?
Нормально, Турецкий! Человек, организующий побег, не станет первым об этом заговаривать. Осталось совсем немного. Чуть-чуть. Вот сейчас этот долбаный генерал откроет рот и скажет то, ради чего я и затеял всю эту мутотень.
Генерал открыл рот и сказал:
— Вот именно. Именно это я вам и предлагаю.
Что и требовалось доказать. Гремите, фанфары, славу Турецкому!
Я потрясенно уставился на генерала:
— Вы хотите организовать побег Аничкина?!
Не переигрывай, Турецкий.
— Нет, — покачал он головой. — Побег ему организуете вы. А мы только поможем.
— Но почему — я?! — Демонстрируя изумление, я прекрасно знал ответ.
— Потому что нам он не поверит, — отвечал Петров. — Он опытный чекист и сразу заподозрит неладное. Если к нему подойдет кто-то из нас или любой посторонний, он почувствует ловушку. И откажется. А вы сможете его убедить, потому что вы как раз в первую очередь заинтересованы в том, чтобы он был на свободе. И он это поймет. И есть шанс, что поверит вам.
— Не знаю, не знаю, — качал я головой. — Слишком рискованно.
Генерал нетерпеливо затарабанил пальцами по столу.
— Никакого риска нет, — раздраженно заявил он. — Детали уточним, и вы сами можете убедиться, что в нашей организации работают люди неглупые.
— Да я и не сомневался, — пробормотал я будто в смятении, — но… как-то…
— Что-то я не пойму, — внимательно изучал меня Петров, — по моим данным, вы довольно решительный следователь. А тут мы предлагаем вам такую помощь. А вы трусите. В чем дело, господин Турецкий?
Я даже похолодел внутренне при мысли, что он поймет сейчас, что я просто разыгрываю комедию. В конце концов, он кадровый разведчик и вполне может понять, что я блефую…
Я вскинул голову, надменно посмотрел на генерала и оскорбленным голосом проговорил:
— Что вы себе позволяете, господин генерал?!
— Ну слава Богу! — облегченно вздохнул он. — А то я видел перед собой мальчика, а не мужа. Ну так что, Александр Борисович? Согласны?
— Согласен.
— И замечательно, — сказал он. — А теперь обговорим детали.
— Минуточку, — поднял я руку. — Мы забыли кое-какую другую деталь.
— Да? — недоуменно уставился он на меня. — И какую же, позвольте полюбопытствовать?
— Вы обещали мне отдать убийцу Смирнова.
— Ах это, — улыбнулся он. — Не порите горячку, Турецкий. Раскроете вы это дело в лучшем виде, уверяю вас. Но прежде — Аничкин. Сейчас это — самое важное.
Президент победил, но не так, как хотелось его самым большим почитателям.
Лидер коммунистов отстал совсем ненамного, и второго тура не избежать. Представляю, какая теперь свистопляска начнется по телевидению и в газетах.
Ирину нужно срочно отправлять, и пусть Лиля Федотова мне в этом помогает. Она же обещала помочь достать путевку в Прибалтику. И чем скорее, тем лучше.
До операции с Аничкиным осталось два дня. Все рассчитано мною правильно.
Генерал Петров и его коллеги из Стратегического управления думают, конечно, что повесили мне на уши высококлассную лапшу. Они считают, что я поверил каждому слову генерала. Пусть так считают и дальше.
Их план понятен: как только вы, господин Турецкий, вместе с Аничкиным окажетесь в открытом пространстве, они сначала проследят, куда бросится Владимир, чтобы извлечь свои грозные чемоданы. Но, скорее всего, он этого не сделает, а Петров со товарищи это не могут не понимать. Чего же они хотят? Там, в Лефортове, у них возникнут проблемы, ежели они станут его пытать. А вне Лефортова — кто же им может помешать? Для начала на глазах у Аничкина они помучают, а потом и пристрелят доверчивого придурка Турецкого, чем продемонстрируют мятежному полковнику серьезность своих намерений. Все очень просто.