Последний пассажир
Шрифт:
Теперь у меня есть представление о планировке этого гигантского судна. Мостик расположен в передней части корабля над баром «Каюта капитана», а под ним находится корабельный театр. Чуть в стороне – обширное центральное лобби, через которое мы вошли. За ним – гриль-рестораны. За всем этим, ближе к корме корабля, находятся танцевальный зал, смотровые площадки, библиотека и машинное отделение.
Нам сказали, что в каютах и на балконах курить категорически запрещено. Утюгами пользоваться запрещено. Свечи зажигать запрещено. Мне уже не по себе. Нас предупредили, что нельзя ничего выбрасывать за борт. В случае чрезвычайной ситуации мы должны оставить багаж и проследовать к соответствующему пункту сбора, захватив с собой спасательные жилеты, необходимые медикаменты и теплую одежду. В случае пожара
В поисках поддержки бросаю взгляд на Пита, но он читает новости в телефоне. Вдалеке я замечаю рыжеволосую кудрявую девочку-подростка, путешествующую со своими родителями. У нее такой вид, будто она не хочет здесь находиться. Нам объясняют, что лифтами пользоваться запрещено, так как в случае чрезвычайной ситуации мы можем застрять между этажами. В конце тренировки мы надеваем спасательные жилеты, следуя четким инструкциям экипажа.
После учений мы переодеваемся к ужину, только Пит больше сосредоточен на том, чтобы раздеть меня. Официально это наше тринадцатое настоящее свидание, и он ведет себя как подросток. Может, это потому, что мы покинули сушу. Сейчас мы в открытом море, и ощущается движение корабля. Коридор перед нашей каютой на девятой палубе удивительно длинный. Темно-красное ковровое покрытие такое мягкое под ногами. Пит замедляет шаг, притягивает меня к себе и наклоняет голову, чтобы поцеловать в шею. На мгновение закрываю глаза, а потом, когда у меня начинает кружиться голова, отстраняюсь, смотрю ему в глаза и говорю, что я так голодна, что могла бы съесть буйвола.
Сотни дверей и сверкающие хромированные перила вдоль стен, чтобы держаться во время сильной качки. Некоторые пары одеты более официально, чем мы. Духи и дорогой одеколон с цитрусовыми нотками. Взволнованные лица.
Мы проходим через центральное лобби, мимо ледяной скульптуры-макета корабля, затем минуем спа-салон, комнату для курения и направляемся к главному ресторану.
– Это «Голд Гриль», – объясняет Пит. – Восемь из десяти пассажиров будут ужинать здесь. А нас ждет «Платинум Гриль» на десятой палубе.
Мы поднимаемся на стеклянном лифте и попадаем в нужный ресторан. В центре столов возвышаются цветы: каллы и белоснежные гортензии. Потолки с резьбой и изысканные хрустальные люстры. Пит говорит, что они венецианские, и я отвечаю, что знаю это. Никогда прежде не видела такого изысканного зала. Звучит пароходная сирена, и я чувствую вибрации звука. Подходит мужчина в галстуке-бабочке.
– Позвольте проводить вас к столу.
– Спасибо… Том, – благодарю я, взглянув на его бейджик с именем. Том улыбается, а я замечаю, как Пит закатывает глаза. Если ты когда-нибудь обслуживал столики до боли в ногах и спине, то никогда не забудешь, каково это, когда к тебе относятся как к человеку.
– Это Глория, – знакомит нас Том. – Мы будем обслуживать вас на протяжении всего вашего пребывания на борту «Атлантики». Этот стол зарезервирован для вас на время путешествия.
– Как здесь прекрасно, да? – говорю я после их ухода. – Чувствую себя виноватой перед Джеммой и мамой.
– Это твой отпуск, – отвечает Пит. – Заслуженный. Тебе нужно научиться сбрасывать напряжение.
Нам подают канапе. Кростини [3] с муссом из лосося. Маленькие ложечки с салатом из спаржи. Мы заказываем основные блюда, и я выбираю вина.
3
Кростини – популярная итальянская закуска в виде поджаренных кусочков хлеба с разными начинками. – Прим. ред.
В кармане пиджака Пита нет коробочки с кольцом. Ее не может быть там, это было бы слишком рано, не в его стиле, чересчур опрометчиво. Джемма думает, у него на меня планы, но я убеждена, что это обычный романтический отпуск на неделю. Стараюсь выбросить эту мысль из головы.
К основному блюду я расслабляюсь и чувствую, что пара за соседним столиком становится все более напряженной, поэтому стараюсь говорить тише. Тут Пит отпускает шутку о своем младшем брате, и я громко хохочу.
– Впервые путешествуете через океан, да? – Дама задает вопрос с невозмутимостью матадора, закалывающего быка.
– Прошу прощения?
– Я спросила, это ваше первое путешествие через океан?
Ее муж продолжает поедать копченого лосося.
– Семнадцатое, – отвечаю я.
Она выглядит мертвенно-бледной. Изумрудно-зеленое платье и малиновые ногти.
– А Питер был зачат на борту «Куин Элизабет 2» [4] , скажи же, Питер?
– В ужасный шторм, – сверкнув глазами, подхватывает Пит. – Эти кошмарные ветры у берегов Южной Африки. Судно чуть не затонуло.
– Как… необычно, – произносит дама с тугим пучком и подплечниками. С каждой минутой ее пучок выглядит все туже. Она наклоняется ближе ко мне. – Если говорить серьезно, сегодня у нас обычный вечер, дорогая, но на море мы, как правило, не надеваем кроссовки после шести вечера. Только, пожалуйста, не краснейте.
4
«Куин Элизабет 2» – океанский лайнер. С 1974 по 1980 год являлся крупнейшим в мире действующим пассажирским лайнером. В 2008 году судно было выведено из эксплуатации и перебазировано в Дубай. С 2018 года используется в Дубае как плавучий отель. – Здесь и далее прим. переводчика.
– Ах, это? – Я смотрю на свою обувь. – У меня специальное разрешение.
Ее муж что-то бормочет, но я перебиваю его:
– Мозоли.
Дама повторяет это слово одними губами, и я киваю.
После всего этого нам даже удается мило поболтать. Она извиняется за то, что была такой взвинченной, а я – за легкомысленность и инфантильность. Мы обсуждаем Нью-Йорк и их планы поехать в Бостон, чтобы пройти по Тропе Свободы [5] , а затем отправиться в Мэн. Супруги рассказывают, что «Атлантика» – океанский лайнер примерно вдвое больше «Титаника» и вдвое меньше современных круизных лайнеров. Мужчина пренебрежительно называет их плавучими кондоминиумами. Дама очень хочет подчеркнуть, что сейчас мы ужинаем не на круизном лайнере. Это океанский лайнер. Для нее это существенная разница.
5
Тропа Свободы – пеший туристический маршрут в Бостоне, берущий свое начало в парке Бостон-Коммон и заканчивающийся у корабля «Конституция». – Прим. ред.
– Это самый лучший круизный лайнер, который я когда-либо видел, – замечает Пит.
Я подталкиваю его локтем под столом, призывая остановиться.
– Мы на океанском лайнере, – не унимается дама. – Взгляните, какая у него форма корпуса. Он создан для штормов и любой непогоды. Этот корабль предназначен для пересечения океана, а не для круизов. Думайте о нем как об альтернативе авиарейсу. Он перевозит нас, а не описывает нелепые круги.
Мы допиваем кофе и желаем супругам приятного вечера. Я еще раз приношу им извинения за шум. Мы с Питом выходим прогуляться на палубу. Холодный соленый воздух и приглушенные голоса. Морские птицы, сидящие на леерном ограждении, и влюбленные парочки, взволнованные мыслью о том, что их ждет впереди. На горизонте видны огни: прибрежные города и корабли, входящие в Ла-Манш. Мы покидаем этот мир и выходим в открытое море.
– Пойдем, – улыбается Пит. – У меня для тебя сюрприз.
Неужели Джемма права? Я всегда считала, что мне самой придется делать предложение.
Быстро и взволнованно Пит ведет меня обратно в центральное лобби.
Не могу думать об этом. Я слишком стара для неоправданных надежд и пережила достаточно разочарований в своей жизни. Все это в прошлом.
Мы проходим мимо консьержа, высокого лысого мужчины с добрым лицом и родинкой под глазом, и тот приветствует нас, а затем я слышу, как его коллега говорит что-то о попутном ветре и спокойном море другой паре.