Последний поклон президента
Шрифт:
– Господи, с таким светом мимо унитаза трудно промахнуться!
– иронично сказал он сам себе.
Опустив стульчак - Смирнов запрыгнул на унитаз и, встав на него - потянулся к подвесному потолку. Отодвинув одну из плиток, засунул в отверстие руку. Пошарив в пыльном закутке ладонью, Андрей спрыгнул на пол. На его лице была растерянность и тревога - бумаг в тайнике не было....
– Ну, принес?
– высокий мужчина, в длинной черной кожаной куртке - стоял, упершись в перила моста.
Внизу нес свои воды седой Енисей. Бурлящая черная вода завихлялась о гранитные "быки" и словно живое существо издавала невнятные звуки движенья. Сила водной стихии завораживала. Быстрое течение гигантской реки притягивало и в то же время пугало. Мужчина перегнулся через перила моста и повторил вопрос.
– Ну, не слышу ответа?! Принес или нет?
– из-за налетевшего порыва ветра ему пришлось повысить голос.
Рядом стоявший человек прятал подбородок в воротник кашемировой куртки. Поморщившись от колючего воздушного потока, он раздражительно ответил:
– Принес, не принес! Вы деньги то принесли? И встреча эта на мосту, как - то меня пугает, что больше места не нашли? Страшно тут и холодно! Февраль - не место для прогулок по мосту!
– Ты мне зубы не заговаривай! Принес или нет?
– Хм, можно сказать так - они у меня, то есть, в надежном месте. Но пока вы мне деньги не отдадите, бумаг не получите! Я ради них каким то шпионом стал! Столько пришлось копать, что бы выяснить, где Смирнов их прячет!
Мужчина в кожанке, покосился на собеседника, и злобно улыбнувшись, ответил:
– Ладно, ладно! Успокойся!! Я вижу - ты мужик хитрый, башковитый! Не зря мы на тебя вышли и связи у тебя кое-какие, как оказывается, имеются! Помог ты нам. Не обидим мы тебя. Слово наше твердое, что обещал, получишь!
– Хм, я надеюсь и все-таки я подстраховался!
Тот, который был в кожанке, хмыкнул и, отвернувшись, вновь посмотрел вниз на воду:
– Ну, ну и где же бумаги? Как ты хочешь их нам передать?
– А где деньги?
– Тут...
– мужчина в кожанке кивнул на стоящую рядом спортивную сумку.
Человек в кашемировой куртке жадно посмотрел на нее и проведя по губам перчаткой возбужденно спросил:
– Сколько?
– Как и договаривались, как и договаривались - торг здесь не уместен господин Пронькин! Ха. Ха.
– Рассмеялся человек в кожанке.
Пронькин зло сощурился и противно пропищал:
– Прошу, не называйте меня по фамилии - это меня раздражает! Я подозреваю - вы можете писать наш разговор! А мне это не надо! И вообще, я могу пересчитать деньги?!
– Пожалуйста, господин шеф редактор! Ха.. ха...
– человек в кожанке вновь кинул на сумку.
Пронькин боязливо оглянулся вокруг и прошипел:
– Нет! Так я не хочу! Я буду считать у себя, что бы машинка была, а то подсунете мне, какое-нибудь фуфло! Сейчас много фальшивок-то ходит! Доллар стал ненадежен! Тем более в вашей конторе сто штук напечатать - как два пальца обоссать!
– Ну, ты! Говнюк журналистский! Пасть-то закрой! Мы люди солидные - слово дело! Сто штук баксов! Чистоган! Мелкими, если бы ты знал, они - чуть ли не из двора национального казначейства США из Денвера!
– Все равно я хочу пересчитать и проверить их! На всякий случай! Деньги счет любят! А большие деньги постоянный пересчет! Так что поехали ко мне и посчитаем! Я машинку у знакомого взял, а потом, потом я вам скажу, где бумаги эти!
Высокий в кожанке пожал плечами и хмыкнул:
– Ну как знаешь, только давай быстрей! Нам некогда возиться! И так затянули мы тут, в вашем Белоярске!
– Спешка нужна при ловле блох и при поносе!
– Пронькин противно улыбнулся.
Высокий покосился на него и, кивнув на сумку, сказал:
– Бери, я за тебя ее не понесу, я не носильщик!
Пронькин с радостью схватил сумку и прижав ее бережно к груди словно ребенка, засеменил по мосту вслед высокому. Тот шел быстрым уверенным шагом по узкому тротуару моста.
Ева открыла глаза. Маленькая комната с окном. Желтые грязные шторы закрывали серое стекло. Ева поморщилась и посмотрела себе на ноги. Она лежала одетая - на широкой двуспальной кровати. Пошевелив руками, нащупала пружины матраса и попыталась приподняться на локтях, но в голове тот час закружилось. Ева откинула голову на жесткую подушку. Какой то кошмар. В висках непонятная боль, словно она была с глубокого похмелья. Ева зажмурила глаза и застонала. Рядом послышались шаги, кто-то подошел к ней и тихо спросил на чистом немецком языке:
– Ну, фройлян Штольц, как вы себя чувствуете?
Ева от неожиданной родной речи вздрогнула и попыталась открыть глаза. Сквозь пелену она увидела силуэт незнакомого мужчины. Ева прошептала пересохшими губами:
– Кто вы? Что вам надо?
Незнакомец помялся и ответил:
– Вам еще немного нужно поспать, пить хотите?
– Да, если можно.
Незнакомец поднес ей ко рту чашку с водой. Ева, сделав два глотка, вновь откинулась на подушку и попыталась рассмотреть человека. Это был Герхард, вернее тот человек - рыжий мужчина, приехавший из Берлина.
– Кто вы?
– жалобно повторила вопрос Ева.
– Зовите меня Александр или Герхард, как вам будет угодно. Мне все равно.
– Вы немец?
– Хм, нет, я русский.
– А как же...
– недоуменно спросила Ева.
– Вы хотите сказать настоящий Герхард? Он уехал далеко! Его больше не интересует командировка в Белоярск, - подхватил ее мысль рыжий.
– Куда, как?
– Ева все еще ничего не могла понять.
– Ну, скажем, в Швейцарию, там сейчас сезон горнолыжный...