Последний поклон президента
Шрифт:
Ева кивнула головой.
– А что еще? Про бумаги какие-то он говорил? Он сам-то что собирается делать?
– Ну, это я не знаю, вы у него сами спросите!
– А бумаги он говорил вам про бумаги?
Ева сделала паузу и, посмотрев на окно, тяжело вздохнув, с неохотой ответила:
– Да, говорил, есть какие то документы.
Рыжий тоже вздохнул. Ева услышала как он, сжав кулаки, щелкнул костяшками суставов.
– Так, а показывал ли он вам эти бумаги?
– Нет!
– Ева, вдруг поняла, что своими ответами она подписывает
Господи! Андрей! Она вдруг испугалась за него. Ей стал дорог - этот русский мужчина. Андрей! Андрюша! Прости! На глаза Евы навернулись слезы. Рыжий, увидев блестящие капли на щеках девушки ласковым тоном сказал:
– Ну, ну, плакать-то не надо, ничего страшного-то нет!
– Вы его убьете?
– Ева встревоженно посмотрела на рыжего.
Тот улыбнулся злой улыбкой и, помолчав, покачал головой:
– Нет, мы бы его давно. Вернее, так сказать, устранили. Но мы не палачи. Тем более вопрос щекотливый - замешан международный скандал, может быть! Ой! Как-то неловко это я сказал. Вы можете помочь, если конечно пожелаете! Его жизнь в опасности, и все будет зависеть от вас!
– От меня?
– Да, милочка - от вас! Хотите, чтобы он остался жить - надо сделать так, чтобы все, вернее, эта вся история осталась, просто историей - выдумкой! Тем более, что документов-то у него нет! Но, вот есть одно обстоятельство...
– Какое?
– Ева с надеждой и тревогой посмотрела на рыжего.
– Все еще гораздо серьезнее, чем вы думаете, все серьезнее, но об этом вы и я надеюсь - узнаете на родине когда вернетесь! А когда это произойдет, будет зависеть от вас!
Ева нахмурила брови. Рыжий говорил какие-то непонятые вещи, но по его тону, она поняла, что лучше сейчас не противиться и вести себя спокойно, ее капризы и истерика могут только всему навредить. Рыжий, вновь словно уловил ее мысли кивнул головой и сказал.
– Да вам сейчас надо все взвесить. Вы должны подумать и отдохнуть поесть вам принесут, а пока отдыхайте. Часа через два мы с вами поговорим, что вам делать! И как помочь и нам и нам!
– с этими словами он встал со стула и вышел из комнаты. Ева с тревогой посмотрела на закрывшуюся за ним дверь.
– Мужчина, мужчина! Мы отправляем посылки и бандероли за рубеж - только с предъявлением паспорта! У вас паспорт с собой?
– толстая тетка выглядывала сквозь окошечко в стеклянной перегородке
Народа в помещение почты было не много, но седой мужчина, стоящий у стойки, постоянно оглядывался и осматривал посетителей отделения связи.
– Да, вот, пожалуйста!
– мужчина протянул почтальонше темно красные корки.
Тетка взглянула и стала сверять данные паспорта с заполненной квитанцией.
– Петр Иванович Моргунов.
– Точно так...
– Оправляете - Германия, Берлин, главпочтамт, до востребования?
– почтальонша удивленно посмотрела на мужчину.
– Да, а что такого?!
– Нет, просто мне надо
– виновато оправдалась почтальонша.
– Понятно, понятно, вот кассета, магнитофонная - своему внуку, отправляю. Он там работает, но адреса пока постоянного нет. Вот и поэтому до востребования. Главпочтамт. А паспорт у меня в норме и данные получателя вот!
Почтальонша внимательно читала квитанцию и водила по ней карандашом.
– Андрей Иванович Смирнов, фамилия, какая - то знакомая!
– произнесла тетка, не глядя на Моргунова.
– Да, Смирнов - популярная фамилия в России, - заметил Моргунов загадочно.
– Ладно, вроде все нормально. С вас триста рублей!
– Триста?!
– Моргунов присвистнул.
Тетка виновато улыбнулась и произнесла:
– Что сделаешь - мировые, европейские цены!
– Ну, дожили! Кассетку отправить - триста рублей! Вот те раз!
– ворчал Моргунов, доставая деньги из внутреннего кармана пальто.
Тетка уверенными движениями упаковала кассету сначала в целлофан, затем завернула в плотную светло коричневую бумагу. Полюбовавшись на свою работу, она посмотрела на Моргунова и, улыбнувшись, весело сказала:
– Ну вот! Теперь дойдет - в целости и сохранности!
– Я надеюсь!
– буркнул Моргунов и, повернувшись, направился к выходу.
– Эй! Мужчина! А квитанцию об оплате и паспорт?!
– окликнула его почтальонша.
Моргунов стукнул себя по лбу ладошкой и, вернувшись - виновато сказал:
– Склероз, устал я жить уже, старый стал...
– Ну что вы - такой солидный дядечка!
– бросила комплемент тетка.
Но Моргунов, забрав паспорт и квитанцию, нечего не ответил и вышел на улицу.
За углом он сел в старенький четыреста двенадцатый "Москвич". На переднем сиденье сидел Егоров.
– Ну, как прошло?!
– спросил Илья Васильевич друга.
– Нормально. А ты уверен, что все получится?!
– Хм, я уверен, что мы с тобой стали старые и что скоро подохнем! Вот в этом я уверен! А в том, что кассетка дойдет - это как всевышний распорядится! Даст Бог, все получится! Андрюха должен справиться!
– Ну, дожили! В чекистов играем! В родной стране! Мать вашу! Все это дерьмократы хреновы! Развалили страну! Берии на них нет!
– возмущался Моргунов.
– Хватит! Ты опять за свое?!
– прошипел Егоров.
– Да ладно! Поехали! Штирлиц хренов!
– Я не могу понять одного?! Кто знал, что вы прячете эти чертовы документы в туалете?
– Поляков взволнованно ходил по кабинету.
Андрей, понуро свесив голову, сидел на кресле. Рядом стоял майор Серегин. Он, как всегда, вытянулся в струнку в присутствии полковника.