Последний шанс
Шрифт:
– Да, слушаю, – приятный сонный голос.
– Добрый вечер, Мариам – это Мирослава, извините если разбудила, – выруливаю на дорогу.
– Да, Мирослава, что-то случилось? – строго.
– Я прилетела, еду за Тимуром, – выстраиваю маршрут до старой квартиры.
– Он спит, – жестко, ей не нравится.
– У меня есть кресло, я уже выехала, буду через десять минут, – не даю возможности ответить, кладу трубку.
За десять минут мне раз двести хочется повернуть назад, но страх остаться одной и превратиться в комок боли намного
– Добрый вечер, – в дверях стоит грозная недовольная женщина в голубой пижаме и длинном халате, руки держит перед собой, закрыта.
– Добрый вечер, приехала за Тимуром, – пытаюсь пройти внутрь, но она преграждает мне путь, – Ну ладно Мариам, в чем дело?
– Ты приехала за моим внуком, но ему ты абсолютно чужая, – зло.
Боже, как же ей больно. Морщусь от неприятного столкновения.
– Я не чужая ему Мариам, – стараюсь улыбнуться, но губы дрожат от напряжения.
– А то как же, мой сын не отвечает на звонки, я не отдам тебе ребенка, – смотрит прямо в глаза.
– Хм, – усмехаюсь, закусывая губу, – как быстро вы меняете лагерь. Ваш сын развлекается…– обрываю себя на полуслове.
– Это ваши проблема Мирослава, вам нужно разобраться в этом. Тебе нужно поговорить с ним и не строить из себя невинную жертву, – отчеканила она размахивая руками.
– И в чем же я по вашему виновата? – губы дрогнули, чувствую приближение слез.
– Я не говорила этого, – запинается отводит глаза, плечи уже не так напряжены.
– А то как же, вы же видеть меня не хотите после всего… – прохожу в холл, любуясь дворцом через витражные окна, вспоминая моменты здесь несколько лет назад. Сколько же мы упустили тогда?
– Мирослава, – тяжело вздыхает.
Конечно, а что на правду скажешь.
– Давай выпьем чаю, – приглашает на кухню.
– Хорошо, – прохожу усаживаясь за стол, – только я к чаю ничего не взяла, извините, – развожу руками.
– У меня все есть, – начинает суетится и передо мной появляется белая чашка с чаем, какие-то пирожные.
– Нравится Италия? – указываю на десерт.
– Да, только квартира для меня слишком большая, хочу в Москву, – карие глаза в момент становятся стеклянными.
– Мариам, все ваши дети здесь, – прячусь за чашкой вдыхая приятный запах мяты.
– Мой муж там, девочка, – вытирает слезы.
– Он бы хотел, чтобы вы были с внуками и заботились о них, – пытаюсь ее успокоить и не заплакать.
– Да, он бы сам хотел быть с ними Мирослава, – отпивает чай, шмыгая носом.
– К сожалению, – не нахожу слов утешения.
– Мы ведь столько лет вместе, почти пятьдесят, я вышла за него замуж совсем девчонкой, – вытирает слезы салфеткой.
– Мариам, у каждого свой срок, прошу не вините никого в его смерти, – ищу понимание в глазах.
– А я и не
– Да, именно так и думала. Почему вы тогда избегаете меня?
– Я видела какую боль перенес мой сын из-за тебя и твоих секретов, – машет головой, – это сложно простить дочка, на это был способен только мой муж, который трезво смотрел на поступки младшего сына, но я не могу, я мать, – шепчет с досадой.
– Понятно, – отворачиваюсь к окну, смотрю на город.
– Я бы хотела чтобы он был счастлив и мой внук был счастлив, но это не возможно пока вы вместе, – она говорит слишком очевидные для меня вещи, то на что я закрывала глаза и не могла признаться себе.
– Когда вы вместе – это приносит столько несчастья Мирослава, – шепчет, – Ты ведь сама его не любишь. Тот мужчина, что прилетел на следующий день после аварии, что затеял драку с Амираном, Давид кажется, твой любовник с которым у вас была семья. Почему же ты не осталась с ним?
Не могу сдержать слезы от досады, зажмуриваю глаза ловя навязанное чувство вины. Я даже не предполагала, что Волк был рядом и была драка. Но я четко помню то чувство отчаянния в последнем звонке.
– Давид не любовник, он близкий человек, – рассматриваю свой красный маникюр.
– Этому мужчине ты звонила последний раз. Этот мужчина сидел возле тебя неделю пока мой сын хоронил отца. Вы не любите друг друга, они были прекрасной парой с Тамарой, – плачет. Продолжает резать меня на куски.
– В ее смерти наверно тоже я виновата? – поворачиваюсь к ней и смотрю прямо в бесстыжие глаза, которые ищут виноватого в своих бедах, – Чего вы молчите? А в смерти моего отца тоже я виновата? Виновата, что ваш сын опасный человек с плохой репутацией? А может я виновата в том, что ваша дочь жива?
– Мирослав, как ты можешь? – ее губы затряслись.
– Я виновата только в своих потерях – давлю, вставая со стула, опираясь руками о стол, – Я хотела жить, дышать, хотела семью, я хотела ребенка! Я люблю вашего сына до сих, сколько бы боли он мне не принес! – кажется я потеряла себя в своих чувствах к нему, потеряла мир вокруг, потеряла всё.
– Что здесь происходит? – в комнате появляется Гора, злой, в том же костюме в котором был на вечере, только без галстука.
– А, ты! Как развлечения с молоденькими девочками? – переключаю свое внимание, выходя изо стола.
– Что ты несешь? Ты пьяна? – с презрением.
– Я пьяна? – подхожу к нему и прежде чем подумать замахиваюсь, слышу шлепок и ощущаю огонь в руке, – Ты чертов изменщик, понравилось?! – начинаю кричать.
Стремительно хватает за горло, сжимая руку так, что дышать становится трудно. Его ноздри раздулись, а глаза потемнели, мощный подбородок вышел вперед.
– Что ты несешь? – спокойно, растягивая слова.
– Тебе же понравилась та девка, какого хуя ты мне соврал? Захотел ее?! Да?! – пытаюсь оторвать его руку, хриплю.