Последний шанс
Шрифт:
— Хуже точно не будет. Можем сначала попробовать и посмотрим, как всё пройдёт.
— О, это будет весело. Пойду, возьму тамбурин.
Я разворачиваюсь на каблуках, но Джек, смеясь, окликает меня.
— Рэйн Харт, твой телефон!
Я поворачиваюсь обратно к нему.
— Я просто хотела, чтобы ты его немного подержал.
Я протягиваю руку за телефоном, но Джек не отдаёт мне его.
— У тебя осталось всего три процента зарядки. Как это возможно? Полдень ещё даже не наступил. Ты заряжала свой телефон ночью?
Я
— Некоторые из нас могут не чувствовать острой потребности следовать строгим правилам зарядки телефонов. Я спонтанная. Я весёлая. Я живу на грани.
— Не знал, что ты настолько опасная. Я немного напуган.
Я снова прищуриваюсь, но когда он широко мне улыбается, мои губы тоже растягиваются в улыбке.
— Ой, кто бы говорил, Джек Данн.
Я тянусь за телефоном и чуть не врезаюсь ему в грудь, когда он отводит руку подальше.
— Что это ещё значит? — говорит он.
"Ты стоишь слишком близко", — предупреждает меня голос разума. "Хотя бы задумайся", — хочет сказать он. Но я не очень-то его слушаю.
— Ты выглядишь так, словно сошёл с одной из фотографий из подборки "Эстетика плохих парней" на Pinterest, но в реальности ты такой же пушистик, как вон тот кот, — говорю я и киваю на Себастьяна.
— Из всего этого я услышал, — говорит Джек, — что у тебя есть подборка фотографий на Pinterest с хэштегом "Эстетика плохих парней".
— Не правда!
И когда Джек приподнимет бровь, я добавляю:
— Не совсем.
Джек широко улыбается.
— Что значит, не совсем?
— У меня нет подборки фотографий на Pinterest, которая называется "Эстетика плохих парней".
— А как она называется?
— Вайб: угрюмо-хмурые-парни, — бормочу я.
— Как, ещё раз, ты её назвала?
Я не отвечаю. Вместо этого я вырываю свой телефон из его руки.
— Ты меня услышал. А теперь, прошу меня извинить, но мне нужно снять видео с тамбурином.
Глава 9
Джек
Неделю спустя после того, как Рэйн начала работать в пабе, я сижу за столом с ноутбуком и пачкой стикеров, притворяясь, что записываю наши расходы, но на самом деле наблюдаю за тем, как Рэйн порхает вокруг с телефоном в руках, снимая паб для социальных сетей. Я должен сидеть в офисе. Я никогда не занимаюсь бумажной работой здесь. Но как только она спустилась вниз вместе с Себастьяном, я сел в углу, чтобы убедиться в том, что её никто не обижает.
Но, как оказалось, это не требовалось. Большинство из тех людей, кто находится сейчас здесь, я знал всю свою жизнь, при этом Рэйн каким-то образом удаётся вытягивать из них такие истории, которые я никогда не слышал. Когда она спрашивает их о том, может ли она их сфотографировать, они охотно соглашаются. И к тому моменту, когда они уходят из паба, создаётся ощущение, что она знакома с ними всю жизнь.
Поэтому у меня нет
Незадолго до обеда Рэйн заглядывает мне через плечо, а затем садится на стул напротив.
— Не знала, что в пабе столько бумажной работы, — говорит она. — Единственные бумаги, о которых я обычно переживаю, это разрешительные документы и визы.
Я кладу ручку на стол, радуясь тому, что у меня есть повод с ней поговорить.
— Думаю, бумажная работа это самое неприятное. Когда я делал татуировки, я имел дело только с бланками информированного согласия.
— Надеюсь, у тебя остались образцы этих бланков. Я готова сделать себе татуировку, как только ты будешь тоже готов.
— Я с радостью отведу тебя в тату-салон, если ты действительно так этого хочешь.
— Меня интересуют только оригинальные татуировки от Джека Данна.
Всю последнюю неделю мы постоянно шутим о том, что я сделаю Рэйн её первую татуировку. По крайней мере, я думаю, что это шутка. Я бы не хотел, чтобы она ожидала того, чему никогда не суждено случиться.
— Что там с фотографиями? — спрашиваю я. — Есть что-нибудь достойное?
Рэйн мне не отвечает. Вместо этого она засовывает руку в карман и достаёт оттуда помятый чек, который она разглаживает на столе, после чего смотрит на мою ручку.
— Могу я её одолжить?
Она хватает её прежде, чем я успеваю ответить, и начинает что-то писать на чеке. Её волосы рассыпаются вокруг лица, из-за чего мне не видно, что она там пишет.
— Рэйн?
Она продолжает писать, что-то напевая себе под нос. Когда я снова произношу её имя, она просит меня помолчать, но не перестаёт писать. Что бы это ни было.
Я не понимаю, что она делает, но решаю, что лучше помолчать и подождать. Она прерывается каждые пару секунд, затем начинает что-то напевать, после чего снова прижимает ручку к бумаге. Спустя минуту или две она выпрямляется и убирает волосы с лица. Прищурившись, она пробегает глазами по чеку. Её лоб хмурится, но лишь на мгновение. Она записывает что-то, после чего снова начинает просматривать чек. Её лицо разглаживается, когда она переворачивает исписанный листок.
— Фотографии получаются классные, — говорит она, словно последние две минуты ничего не происходило. — Фотографию, которую я запостила сегодня, набрала больше десяти лайков. Это немного, но это только начало. И надо отдать должное Себастьяну. Он невероятный.
Я не знаю, что сейчас отразилось на моём лице, но должно быть это недоумение, потому что Рэйн замолкает.
— Мы ведь об этом говорим? — она приподнимает брови. — Я… затыкала тебя?
— Совсем немного.
Она прижимает руку ко лбу.