Последний шанс

Руиз Сара Грандер

Мне приходится сделать шаг назад, когда Рэйн встаёт на ноги. Не помню, чтобы мой офис казался таким маленьким.

Рэйн обходит меня с улыбкой на лице. Она садится на пол рядом со своими ботинками, натягивает первый ботинок и начинает завязывать шнурки, но останавливается.

— Подожди. А о чём мы будем совещаться? Я думала, что мой рабочий день давно закончился.

— Он снова начался, — говорю я. — Наше совещание будет посвящено листовкам, раз уж ты настаиваешь на том, чтобы работать сверхурочно.

Она скептически смотрит на меня.

—

Мне почему-то кажется, что это такая уловка, чтобы вытащить меня с работы, и как только мы выйдем наружу, ты скажешь всего одно слово насчёт листовок, после чего сменишь тему на что-то не связанное с работой.

Я подталкиваю её ботинок большим пальцем ноги.

— Именно так всё и будет.

* * *

— Угадай, что я сегодня сделала? — говорит Рэйн, когда мы выходим из паба и направляемся в сторону порта.

— Поиграла на гитаре, почти доделала дизайн листовок с рекламой викторины и составила половину чудесного коллажа, — говорю я.

Она закатывает глаза.

— Хорошо, что ты сегодня сделала? — говорю я.

— Помнишь тех музыкантов, которых мы встретили на улице Оливера Планкетта, когда ездили в Корк на прошлой неделе?

Уж я-то помню. Рэйн нашла себе друзей через несколько минут после нашего прибытия в Корк. Она заметно оживилась, когда услышала музыку, зашагала чуточку быстрее и стала как будто подпрыгивать. Я заметил, как её мысли начали уноситься куда-то вдаль по мере нашего приближения к улице Оливера Планкетта. Она стала не сразу отвечать на мои вопросы и к тому моменту, как мы выяснили, откуда доносится музыка, она оказалась настолько ей поглощена, что вообще перестала мне отвечать.

Музыкантами оказались две женщины. Одна была с гитарой, а другая с ноутбуком и небольшой клавиатурой. У обеих были микрофоны, а в ногах — множество педалей. Рэйн остановилась перед ними, как вкопанная. Я заметил, что всё её внимание полностью обращено на их музыку.

Она, должно быть, почувствовала, что я смотрю на неё, потому что развернулась и сказала:

— Ты не против, если мы дослушаем песню?

Я покачал головой и тоже повернулся к музыкантам, но на самом деле всё моё внимание было обращено на Рэйн, которая качала головой в такт музыке и улыбалась. Люди шли мимо нас, словно не замечая музыки, а Рэйн, казалось, была полностью ей поглощена, и я не мог оторвать глаз от того, как она наблюдала за музыкантами. Она переводила взгляд с одной женщины на другую, словно изучала их технику игры.

И как только они закончили песню, Рэйн выудила несколько монет из пакетика на застёжке, где она хранила все свои деньги, и бросила их в чехол от гитары. Через пару мгновений она уже разговаривала с музыкантами и к тому моменту, как она с ними попрощалась, они успели обменяться контактами в социальных сетях и пообещали друг другу сходить куда-нибудь выпить в следующий раз, когда Рэйн будет в Корке.

— Так что насчёт тех музыкантов? — спрашиваю я.

— Я переписывалась с Тарой… с той, что играет на гитаре… и угадай, какой паб они добавили в своё расписание на

следующий месяц?

Мой взгляд останавливается на ближайшем пабе.

— "Келлис"? — говорю я, кивая на паб.

Рэйн толкает меня локтем в бок.

— Какой ещё "Келлис"! Конечно же "Ирландец"!

Я смотрю на неё.

— Правда?

— Если ты не против.

Я останавливаюсь посреди тротуара.

— Конечно же, я не против. Но как ты убедила их приехать сюда?

Рэйн начинает кружиться передо мной.

— С помощью своей харизмы и грации, — говорит она и делает небольшой поворот.

Как только слово "грация" вылетает у неё изо рта, она запинается о тротуар и покачивается. Я бросаюсь вперёд, хватаю её за руку и успеваю удержать её, не дав ей упасть.

— С помощью чего ты их убедила?

Она широко мне улыбается.

— Ладно, никакой грации. Только харизма.

— Я тебе верю, — говорю я и неохотно отпускаю её рукав.

— Не дразни меня.

— Я не дразню! Я серьёзно. Думаю, ты очень обаятельная.

Рэйн улыбается, опустив глаза на свои ботинки. Мне нравится то, с какой лёгкостью я заставляю её улыбаться. Я хочу делать это снова и снова, но мне нужно быть осторожным. Я не должен забывать, что у нас исключительно рабочие отношения.

— Я просто спросила, не желают ли они иногда выступать у нас за бесплатное пиво.

— Что может сравниться с бартерными сделками? — говорю я.

Она качает головой и смеётся.

— Они сказали, что смогу приезжать два раза в месяц, по крайней мере, пока. В будущем они, возможно, станут приезжать чаще.

— Уточни даты и дай мне знать, что тебе от меня нужно. Подумать только, а ведь ты говорила, что не знаешь, что делать на этой работе.

— Ну, не стоит меня переоценивать. Я всё ещё могу облажаться.

Тон её голоса лёгкий, но я думаю, что она говорит на полном серьёзе.

— Мне сложно представить, как ты можешь здесь облажаться.

— Ты будешь удивлён, узнав о том количестве способов, которыми я могу этого достигнуть.

И прежде, чем я успеваю ответить, она смотрит на порт Корка и вздыхает.

— Не могу поверить, что я всё ещё здесь.

— Если представить, что твои вещи не украли. Где бы ты сейчас была?

— О, я не знаю. Я стараюсь не планировать сильно заранее. Я собиралась провести в Кобе один вечер, затем я планировала переночевать в Корке, поиграть на улице Оливера Планкетта пару дней и поехать в другое место, — она замолкает. — Может быть, в Голуэй.

Она перестаёт идти и опирается на заграждение. Я встаю рядом с ней и слежу за её взглядом, который следует по водной глади в сторону мельниц, которые вращаются вдалеке. Они похожи на мои мысли, от которых я не могу избавиться. Они проникают мне в голову и не перестают крутиться там.

— Если бы ты мог поехать куда угодно, куда бы ты поехал? — спрашивает Рэйн.

Я смотрю на неё.

— Ты ведь из Бостона, верно?

— Ага.

Я широко ей улыбаюсь.

— Я бы поехал в Бостон.