Последний викинг. «Ярость норманнов»
Шрифт:
– Откуда ожерелье? – воскликнул Харальд. – Ты отобрал его у Кетиля?
– Оно ему не понадобится. Он издох, задохнувшись во сне.
– Халльдор!
– Мара все же настигла и задушила его. Предатель опасен, Харальд. Изменил один раз, изменит и в другой. Зато ты не нарушил данного ему слова. Я совершил это против твоей воли, но думаю, ты простишь меня.
– Ложись спать, Халльдор. Мара забрала жертву и оставила нас в покое.
До утра он любовался ожерельем, поворачивая его в разные стороны и подставляя под лунный свет. Когда луна растаяла и стало светло, он разбудил дружинников. Они потянулись к бочке, однако им не удалось нацедить ни капли пива. Все удивлялись, как они опорожнили целую бочку и не слишком захмелели. Кто-то предположил, что викинги сделали незаметное отверстие и вылакали пиво вопреки строгому запрету Торира. Внезапно Харальд хлопнул себя по лбу:
– Кажется, я догадался, в чем дело!
Подождав, пока дружинники подкрепят свои силы едой, он велел им выстроиться и произнес речь на языке словен:
– Вы славно потрудились ночью. Никто из вас не пострадал, за исключением нескольких человек, получивших пустяковые раны. Но впереди нас ждет гораздо более трудная битва. Я хочу добраться до Торира Собаки. Он мой кровный враг. Вы можете возразить, что он не ваш кровник, чтобы сражаться с ним не на жизнь, а на смерть. Однако имейте в виду, что на его корабле множество мехов и серебра. Если мы захватим его корабль, конунг Ярицлейв получит больше дани, чем собирают за год во всей Стране Бьярмов. Каждый из вас получит законную треть, а поскольку я объявляю, что отказываюсь от своей доли и буду биться только ради чести, то вы получите вдвое. Чтобы вы поняли, о каком богатстве идет речь, я покажу вам малую толику мехов, которые Торир Собака на всякий случай спрятал на этом корабле.
Так говорил Харальд на языке словен. Теперь поведаем, о чем он умолчал. Уже упоминалось, что конунг Олав Святой послал своего дружинника Карли на север в Страну Бьярмов. Дружинник взял из конунгова добра столько, сколько тот ему разрешил, и выбрал себе корабль, подходящий для поездки. Карли заключил с конунгом договор: каждому из них должна была достаться половина прибыли от этой поездки. Ранней весной Карли повел свой корабль на север, в Финмарк. На корабле у него было двадцать пять человек. Торир Собака, узнав об этом, просил передать, что тоже хочет летом плыть в Страну Бьярмов, и предложил плыть вместе и добычу разделить поровну. Карли согласился, но велел передать Ториру, что у того должно быть двадцать пять человек, столько же, сколько у него. Когда гонцы Торира вернулись обратно, он уже спустил на воду большой боевой корабль и приказал готовить его к плаванию. Он взял с собой своих работников, и у него на корабле оказалось около восьмидесяти человек. Когда Карли увидел, что на корабле Торира гораздо больше народа, он заподозрил неладное.
Все же они поплыли вместе. Когда ветер был несильный, быстрее шел небольшой корабль Карли, а когда ветер дул сильнее, то впереди шел большой корабль Торира. Они редко оказывались рядом, но каждый все время знал, где другой. Когда они приплыли в Страну Бьярмов, то пристали у торжища и начали покупать меха. Когда торг кончился, они отправились вниз по реке Вине и объявили, что не будут больше соблюдать мир с местными жителями. Потом они стали держать совет. Торир предложил ограбить святилище Юмали. Дружинник Карли согласился.
Они высадились на берег и ночью проникли в святилище, воспользовавшись тем, что охранявшие его язычники отправились отдыхать, а те, кто должен был их сменить, еще не пришли. Торир взял чашу, полную серебра, а Карли, как уже рассказывалось, отсек голову идола и забрал богатое ожерелье, висевшее у того на шее. Им удалось благополучно унести добычу. Они сели на свои корабли, вышли в море и уплыли из Страны Бьярмов. Потом они пристали к какому-то островку и начали делить сокровища. Между ними вспыхнула ссора. Торир потребовал, чтобы Карли отдал ему ожерелье. Карли сказал, что ожерелье принадлежит Олаву конунгу. Тут Торир пошел обратно, но скоро остановился и попросил Карли поговорить с ним с глазу на глаз. Карли пошел к нему навстречу, и, когда они встретились, Торир воткнул в него копье так, что оно пронзило его насквозь. Торир сказал: «Теперь ты попомнишь, Карли, человека с острова Бьяркей!»
Когда Олав конунг узнал, что произошло во время похода в Страну Бьярмов, он был очень недоволен. Он послал Финна, сына Арни, на север. Он приплыл в Халогаланд, созвал бондов на тинг и объявил о приказе конунга собрать ополчение. В этом краю у бондов были большие корабли, годные для военных походов. Бонды подчинились приказу конунга и снарядили свои корабли. Финн послал своих людей на остров Бьяркей к Ториру Собаке и потребовал, чтобы там тоже собирали ополчение.
Когда Торир узнал о приказе конунга, он набрал людей, снарядил корабль, на котором летом плавал в Страну Бьярмов, и собрался в путь. Всем халогаландцам, живущим к северу от Вагара, Финн назначил встречу в Вагаре. Весной там собралось большое войско. Туда приплыл и Торир Собака. Финн велел трубить сбор и созвать на тинг все войско. На этом тинге каждый показывал свое оружие, и проверялось, все ли, кто был должен, снарядили свои корабли. Когда это было сделано, Финн сказал: «Я хочу спросить тебя, Торир Собака, какую виру ты заплатишь Олаву конунгу за его дружинника Карли и как ты возместишь захваченное добро? Конунг поручил мне узнать это, и теперь я хочу услышать твой ответ».
Торир посмотрел вокруг и увидел, что с обеих сторон от него стоят вооруженные люди. Он узнал среди них родичей Карли. Тогда Торир сказал: «Я подчинюсь решению конунга». Финн объявил условия примирения: Торир должен заплатить конунгу десять марок золота, еще десять марок родичам убитого Карли, а за разбой и грабеж еще десять марок. Кроме того, Торир должен был вернуть ожерелье, снятое с идола в святилище бьярмов. Торир начал отнекиваться, что никакого ожерелья не брал, и добавил: «Даже если у нас и есть какое-то ожерелье, то оно сейчас дома, на Бьяркей». Тогда Финн приставил копье к груди Торира и сказал, чтобы тот прекратил пререкаться. Тут Торир снял ожерелье с шеи и отдал Финну. После этого Торир повернулся и пошел к своему кораблю. За ним на корабль пошли Финн и многие другие люди. Они прошли по кораблю, открыли трюм и увидели под палубой у мачты две огромные бочки. Бочки эти были такие большие, что все были поражены. Финн спросил, что в бочках. Торир ответил, что там пиво. Финн говорит: «Что же ты тогда не угощаешь нас, приятель, раз у тебя так много пива?» Торир велел своим людям налить из бочки в чашу, и Финна и всех, кто был с ним, угостили пивом. Оно было отменное.
Потом Финн велел Ториру уплатить все, что причиталось конунгу. Торир ходил взад и вперед по кораблю и переговаривался со своими людьми. Он отвесил из кошеля десять марок. Потом он принес еще много узелков. В одних было по марке, в других по полмарки или по нескольку эйриров. Торир сказал: «Это те деньги, которые мне дали взаймы, так как все свое серебро я уже отдал». Еще не была уплачена и треть денег. Тогда Финн сказал: «Ты что-то не спешишь расплачиваться, Торир. Видно, тебе очень трудно расставаться с деньгами. Что же, пока хватит. Остальное ты выплатишь самому конунгу».
Торир, поставив паруса, вышел в море и направился на юг вдоль берега. Так он плыл дальше на юг, пока не вошел в Английское море и не подошел к Англии. Там он отправился к Кнуту Могучему, и тот его хорошо принял. Стало известно, что у Торира полным-полно денег. У него было все то добро, которое они вместе с Карли захватили в Стране Бьярмов. Никто не понимал, как он спрятал его на корабле.
Харальд разгадал хитрость Торира Собаки. Он обнажил меч и несколькими ударами прорубил дубовые доски бочки. Из проделанной бреши выпали соболиные шкурки. Бочка имела двойное дно. Снизу было налито немного пива, а сверху бочка была набита драгоценными мехами. Дружинники сразу повеселели и бросились делить добычу. И только один дружинник, человек рассудительный и бывалый, укоризненно покачал седеющей головой:
– Княже, пошто дариша куны?
– Я слегка раззадорил их голод перед настоящей трапезой. Основные сокровища на корабле Торира. Здесь только малая доля.
– Лепше синичка в деснице.
Харальд понял свою ошибку. Он давно заметил разницу между богатым Хольмгардом и землями вокруг него. Новгородские торговцы и ремесленники были корыстны и предприимчивы, знали толк в роскоши и бахвалились друг перед другом заморским платьем и обширными палатами. За пределами купеческого Хольмгарда люди привыкли довольствоваться малым. Если удавалось запастись скудной едой на зиму, человек считал себя счастливым и забирался на полати дремать и почесывать бока. О том, чтобы отправиться в викинг и раздобыть богатство, никто не помышлял. Даже дружинники предпочитали синицу в руках, а не журавля в небе.