Последний ворон
Шрифт:
Рука действовала. Карман пиджака набит бинтами. Он повернулся к телевизору, чтобы убедиться в том, что уже предвидел: ни о нем, ни о Кэтрин Обри ни слова. Дело рук Харрела. Никакого упоминания о происшествии в Саусалито. В соседней комнате протестовала женщина, мужчина, вероятно, сутенер, мучил ее, требуя денег.
Встал из-за стола, пощупал пистолет и, шаркая ногами, вышел в пустой мрачный коридор. Запах кофе, лепет ребенка, звуки радиоприемников и телевизоров, словно ропот медленно собирающейся толпы. Спустившись по лестнице в вестибюль, миновав неряшливо одетого швейцара, вышел наружу,
– Дай мне его, – сказал он, услышав голос Годвина. – А мне требуется все об озере Шаста... Да, место катастрофы; все, что тебе известно. – Несмотря на то, что воздух в это ноябрьское утро еще не разогрелся, ему стало жарко. Витрины, стекла машин, стоящие автомобили, пешеходы, особенно праздношатающиеся. Ничего.
– Соберу до кучи, – ответил Годвин с оттенком удовлетворения. – Даю сэра Кеннета...
– Патрик?
– Кто же еще? Что у нас?
– Почти нее утро просидел на заседании Объединенного комитета но разведке...
– Не будем трепаться попусту, сэр.
– Патрик, нашел, где Катрин? И... она жива, а?
– Что? Да, жива. Харрел знает, что я к нему явлюсь. Ею будут махать, как флагом, чтобы привлечь меня. А теперь мне нужна информация от Годвина. Дайте ему трубку. И буду позванивать. Пусть по этому номеру дежурят. Круглосуточно. Поскольку работаю без страховки, – не удержался он от злорадства. – Извините, что не уделено должного почтения вашему семейству, но ему нужен я.
– Хорошо, – тихим расстроенным голосом произнес Обри. – Хайд пожал плечами. Автомобили, витрины, двери, проехавшая, не задерживаясь, сине-белая патрульная машина, никто в ней не поглядел в его сторону. – Патрик, извини, что не могу организовать...
– Положение тупиковое. Значит, пока что придется обходиться без подстраховки? Давайте Годвина.
– Хорошо, Патрик.
Пошарив в наружном кармане, Хайд достал и развернул карту. Он, невольно комкая бумагу, вертел ее в руках, разглядывая пометки. Заливы озера, словно пальцы огромной наполовину ампутированной кисти.
– Карту удалось спасти, порядок. Департамент лесоводства, озеро Шаста – у тебя есть такая?
– Да. Пришлось сбегать на Гровнор-сквер... под видом туриста...
– Черт побери, хватит болтать, Годвин! Короче, есть или нет?
– Хорошо, эта карта у меня есть.
К телефонной кабине небрежной походкой подошел мужчина с газетой под мышкой. Хайд наклонился под прозрачным плексигласовым колпаком. Средних лет, в пальто. Хайд долго смотрел ему вслед, потом оглядел улицу, постепенно приходя в себя. Вроде ничего. Патрульная машина в обратном направлении. Подождал. Ничего.
Посмотрел на карту.
– Порядок. На экземпляре Фраскати много пометок – хочешь отметить у себя, дорогуша?
– Да, мистер Хайд.
Хайд на время даже испугался, осознав, что иллюзию спокойствия он создал сам своей дерзкой болтовней.
– Рядом с Лошадиной горой дне буквы: М – Мэри, К – Кэтрин. Ото что – место катастрофы?
– М...м?.. Да, порно. – За тысячи миль от него раздавался хруст развертываемой карты. О'кей, что дальше?
Мужчина в пальто не спеша шел обратно, на этот раз уделяя больше внимания витринам, дверям, даже движущимся машинам, всему, кроме телефонной будки.
– П – Патрик, У – Уильям. Это в самом озере. Какие соображения?
Патрульная машина исчезла. Коричневый "форд", "линкольн", "ниссан", "порше", "файрбэрд" – все как прежде... Старый зеленый "бьюик" в тридцати ярдах на другой стороне улицы, раньше его не было. Хайд нетерпеливо постучал по карте.
– Ну? – рявкнул он. – Что ото?
– Что там у тебя еще?..
– На другое может не остаться времени! Что, мать твою, означает Н и У, ты, идиот?
Человек в пальто и шляпе, помахивая за спиной газетой, остановился, разглядывая отражение Хайда в витрине. Выправка полицейского или военного. Дверцы зеленого "бьюика" раскрылись, и двое пестро одетых чернокожих... он расслабился... двинулись слишком быстро, чтобы полностью упустить их из виду.
– Патрик... Ты сказал: в озере? Что там у тебя?
– Неприятность! – Двое чернокожих решительно направлялись к нему, а человек в шляпе и пальто поворачивался в его сторону. На его стороне улицы в восьмидесяти ярдах, крадучись двигалась еще одна машина. – Что это? – заорал он, наклонившись к аппарату.
– II и У означают пульт управления, Патрик. Ты говорил, что у Фраскати был гидрокостюм – возможно, он отыскал в озеро грузовик с пусковым устройством и пультом управления. Они, должно быть, сбросили... Патрик? Патрик, ты слышишь?
Годвин посмотрел на Обри, маленького, съежившегося старичка. За окном – тусклый дождливый вечер.
– Положи трубку. Тони. Надо разъединиться, – издохнув, сказал Обри и, опираясь на трость, заходил по комнате.
– У него все в порядке, сэр?
– Тони, не знаю я! – вскричал Обри.
Годвин побледнел. Трость, не переставая, стучала об пол. Чемберс сосредоточенно шуршал бумагами. Тони уткнулся в карту.
Обри, чуть не разорвав, выхватил карту из его рук. По стеклам, словно слезы, стекали капли дождя. За окном, на Оксфорд-стрит, по домам расходились люди, мелькали тормозные огни. Годвин успел только заштриховать район катастрофы, больше ничего.
Звонок телефона заставил вздрогнуть всех троих. Годвин схватил трубку.
– Патрик... господи! Что случилось... что? Слушай, тебе нужно знать... О'кей, ты перезвонишь, но где эта пометка, ПУ? Рукав реки Макклауд, близ карстовых провалов в озеро, чуть к северу, сноска... да – что? Да, передам. Пока!..
Кладя трубку на место, Годвин пожал плечами, но при этом расплылся в улыбке.
– Облава на наркоманов, сэр, только и всего. Его совсем не коснулась. – На высоком лысеющем лбу Годвина выступили капельки пота. Обри облегченно вздохнул. Ему тоже стало жарко.