Последний вздох
Шрифт:
И он дает мне больше. Мужчина медленно и настойчиво раскачивает бёдрами, даря мне блаженство. А я обнимаю его за шею, пока он продолжает лизать и сосать мочку моего уха. Вскоре я уже постанываю под его натиском, отчаянно цепляясь за Дениэла. У меня всё тело пульсирует, а груди болят от желания, но толчки Дениэла похожи на метроном - медленные, устойчивые, ровные. Если бы он ускорился, я была бы ближе к оргазму.
Но он не меняется. Даже когда я умоляю и дико трясусь под ним от возрастающей потребности во мне. И всё же Дениэл продолжает медленные настойчивые толчки внутри меня, целуя мое ухо и нашептывая в него все грязные
— У тебя когда-нибудь был оргазм с членом внутри, Рэйган? Доводил ли тебя кто-нибудь до такого состояния, что ты практически засасывала член внутрь себя?
Он шепчет мне на ухо, касаясь его кончиком языка.
Я дрожу от желания, а в ответ вырывается лишь стон, смешанный с его именем.
— Думаю, нет, — бормочет он. — И думаю, что это позор. Я доведу тебя до такого состояния, когда ты сожмешь мой член внутри так сильно, что я увижу звезды, моя девочка-боец.
Он что готов кончить? Это намек, чтобы я поторопилась и получила оргазм? Я могла предугадывать Майка, но Дениэл мне неизвестен. Тем не менее, я покорно сдерживаю дыхание и сжимаю мышцы внутри себя, разыгрывая представление, чтобы он мог кончить.
— Ох-ох, — говорит он, — мне нужна настоящая реакция.
Мое удовольствие внезапно пропадает.
— Дениэл, я не знаю...
— Я знаю, — говорит мужчина, двигая бедрами из стороны в сторону.
Он находит пальцами мой клитор, кладет свой большой палец на него и не убирает, продолжая двигаться.
Мое тело с силой сжимается, и я поражаюсь удовольствию, накрывшему меня. Я задыхаюсь, а глаза широко распахиваются. Чувства, которые он вызывает во мне сейчас, настолько сильны, что почти пугают меня.
— Дениэл...
— Тихо, девочка-боец, — бормочет он, начиная медленные настойчивые движения, и подыгрывает пальцем на клиторе каждому толчку.
Я больше не могу сидеть, сложа руки, и просто наслаждаться поездкой. Схожу с ума под ним. Я двигаю бедрами, чтобы усилить каждый его толчок и удар по клитору. Наши тела с силой бьются друг о друга.
Я в неистовстве, и мягкие стоны выскальзывают из моего горла, когда приближаюсь к концу. Этого слишком много, но я не хочу, чтобы это заканчивалось. Схватившись за Дениэла, я задыхаюсь с его именем и ногтями царапаю его плечи.
— Именно так, Рэйган, дорогая. Сладкая, чёртова девочка-боец, куколка. Кончи для меня, — его голос – это рычание желания, а толчки становятся более грубыми, но мерный медленный темп не меняется.
Я пытаюсь оттолкнуть его руку от своего клитора, потому что ощущений становится слишком много, но он не позволяет мне сделать этого. Он знает, что я почти на грани, и когда кончу, это будет жёстко. Я немного боюсь этого. Мои стоны становятся пугающими.
— Тихо, Рэйган, ты моя, — говорит он, глубоко входя в меня. — Я здесь, и ты моя.
И с рыданиями я кончаю. Мой оргазм такой сильный, что я и правда вижу звезды. Кажется, каждая мышца в моем теле вытягивается в линию и взрывается. Мое дыхание прекращается с последним вскриком. Чувствую, как моя киска сжимается вокруг Дениэла, повторяя сокращения всех мышц, когда я продолжаю кончать и кончать. Дениэл что-то говорит мне на ухо, а его движения грубые, и я понимаю, что он тоже вот-вот кончит.
Он кончает, оставаясь внутри меня.
Когда я снова могу дышать, Дениэл падает на меня и подскакивает, будто обжегся. Через секунду он переворачивается,
— Прости. Я не хотел тебя напугать.
— Я... я в порядке, — говорю я, с ужасом понимая, что плачу.
Плачу. Не знаю, было ли это последствием моего освобождения благодаря Дениэлу, но я плачу и мне хорошо.
— В самом деле. Я не знаю, почему плачу.
Мужчина похлопывает меня по плечу.
— Потому что это было так плохо? Ты можешь сказать мне прямо. Я знаю, что немного заржавел.
Почему-то это заставляет меня захихикать сквозь слезы.
— Нет, это было отлично, — говорю я сквозь слезы. — Спасибо. Думаю, мне стало легче.
Я набираю воздуха в лёгкие.
Знаю, почему я плачу.
Я плачу, потому что влюбилась в Дениэла, чего абсолютно точно не должно быть.
Глава 19
Дениэл
После секса плачущая Рэйган так же хороша, как и палка в заднице. Я неловко глажу её одной рукой, а второй снимаю презерватив, завязываю и бросаю в урну. Восстановив в памяти картину произошедшего, пытаюсь понять, был ли момент, когда я заставил её продолжать. Кажется, ей понравилось. Её киска так сильно сжала мой член, что думал, он сломается, но был чертовски счастлив. Ради собственного здравомыслия я соглашаюсь, что её слезы – это облегчение. Погладив её спину, я наслаждаюсь ощущением её мягкого тела, распластанного на мне. Электрические разряды всё ещё облизывают мой позвоночник. Одного раза мне явно недостаточно. Я хочу трахать её, пока в наших телах не останется никаких эмоций, чувств и жидкостей. Хочу, чтобы мы трахались так долго и сильно, и всё, что мы могли делать после – это таять в постели, как два бесформенных существа, истощенных сексом. Окружающий мир может хоть в ад попасть, пока я буду лежать здесь внутри неё.
Месяцами я носился, заглядывая в каждую дыру в Европе, Азии и Америке. Но всё, чего я хотел сейчас – это обнимать Рэйган. Ну, хорошо, обнимать и трахать, но с большим смыслом. Мне будет трудно отпустить её, ведь за то короткое время, которое мы провели вместе, я понимаю, она подходит мне лучше, чем кто бы то ни было. Её не возмущает моя хитрожопость, даже более того, мы друг другу равны. Она всё сильнее, но не замедляет меня. Плюс, она горяча, как солнце в пустыне.
— Тебе нужно переехать в Техас, — ляпаю я, потому что моим ртом все еще управляет маленькая головка между ног.
Внезапно, и мне хочется пролить несколько слез. Как же я не додумался купить несколько презервативов в аптеке? Черт, а можно заклеить мой член медицинским клеем? Нет, конечно, я бы разбил его, как грецкий орех, своей спермой.
— Да? — спрашивает девушка, вытирая влагу на щеках.
— Да, — продолжаю я, раз уж озвучил эту идею.
Я легко могу представить Рэйган на ранчо в одной из моих старых рубашек с подвернутыми рукавами и завязанную узлом под грудью, как у болельщиц Далласских Ковбоев. Её гладкий обнаженный живот ласкает солнце, а узкие джинсы плотно сидят на бедрах. Мы выехали бы в поле и наблюдали, как солнце опускается все ниже за горизонт, пока звезды и глубокая ночь не захватят нас. А затем я расстелил бы огромное одеяло, и мы стали бы любоваться шалфеем, растущим в поле.