Последний
Шрифт:
– Ага, конечно, размечталась. Вечерком побалуемся.
Он наклонился к ее уху и что-то прошептал, не переставая самодовольно улыбаться, но девушка никак не отреагировала на его слова. Казалось, она даже не слышала их. Тогда тюремщик толкнул девушку – она буквально влетела в камеру. Вся группа одобрительно засмеялась и направилась к себе.
Миру стало стыдно и противно, словно бы он оказался виновным в том, что здесь происходит. Его это даже немного удивило, но больше поразил тот факт, что его мысли направились в совершенно иное русло. Сейчас юноша не думал о предстоящей смерти и о страшной потере, которую ему пришлось пережить. Присутствие здесь девушки казалось лучом света, пробившимся через плотную завесу туч. И пусть этот луч светил не ему, это ничего не меняло. Его интересовал только один вопрос: что же она натворила, раз попала в столь ужасное место? Казалось, нельзя было представить себе наказания хуже. Намерения тюремщиков выглядели совершенно очевидными. Здесь они хозяева, и могут делать все, что захотят.
– Что же привело сию… э-э-э… прекрасную нимфу, – не преминул начать Капен, – да в наше темное место? Ну же, не смотрите на нас как на убогих. Здесь ваш взгляд не уместен. Я же безвинно пострадал за вашу честь. А ведь я всего лишь хотел уберечь вас от палачей.
Мир прислушался – что-то шаркнуло за стеной.
– Не отворачивайтесь. Уделите нам хоть толику внимания. Я так понимаю, вы из знатного рода, верно? – вор сделал паузу, но соседка молчала. – Если так, то вам абсолютно нечего бояться. Среди нас даже есть аристократы. Вот мой дед был вельможей при дворе самого Климина Первого. Вот только после восстания на Эрцзейских рудниках доходов не стало, и он обеднел, а придворные интриги совершенно лишили его сил – мой род обнищал. И вот теперь я политзаключенный, последний, так сказать, из тех, кто связан со славным именем короля, – весьма артистично всплакнул Капен и добавил. – Через деда, разумеется.
– Ты браконьер, Капен, – перебил его Олик. – Не слушайте его. Он болтает от отсутствия ума. Меня зовут Олик, а вас?
Видимо, даже относительно благородные слова и жесты Олика, не возымели действия, потому что тот сказал:
– Зря вы от нас отворачиваетесь. Поверьте, мы гораздо лучше тех, кто привел вас сюда.
Соседка по-прежнему таинственно хранила молчание. Оба вора еще минут десять пытались разговорить заключенную, но все попытки оказались тщетными.
***
Что-то капнуло на лицо – Мир мгновенно проснулся. Влага скопилась на потолке и падала вниз как раз недалеко от него. Капли, ударяясь о пол, разлетались мелкими брызгами.
Мир приподнялся и провел ладонью по лицу. Через окно на него смотрели звезды. Юноша понял, что насквозь замерз. Он сел и стал растирать плечи руками. Стало слегка теплее, и ему вспомнилась соседка. Если эта девушка действительно аристократка, то ей, наверное, гораздо тяжелее переносить эти неудобства.
Юноша тихо приподнялся и подошел к решетке. К сожалению, стена не позволяла разглядеть, что происходит в соседней камере. Как ни старался, ему это не удалось.
Мир отошел обратно и сел. Какие глупости его сейчас волнуют, когда остался всего один день жизни. Он поймал себя на мысли, что не верит в происходящее. Нет, он осознавал, где находится, почему так вышло, но по-прежнему не чувствовал опасности и страха.
«Очень странно», – подумал Мир. – «Неужели я родился таким, чтобы не бояться своего конца?»
Он понимал, что это ненормально, необычно, но разве его чувства соответствуют человеческим? Еще одно маленькое доказательство, штрих к картине внутреннего «я». Внутри он тоже не такой, как люди, те живые, у которых есть родные мать и отец.
Не успел Мир подумать об этом, как услышал шорох в соседней камере, а затем звон металла. Неужели соседка пыталась освободиться от оков? Юноша снова подошел к решетке и открыл рот, чтобы позвать ее, но тут что-то тяжелое упало на пол, негромко, но в тишине звук прозвучал как удар колокола. Повисла напряженная тишина. Юноша оглянулся, прислушиваясь: ни тюремщики, ни заключенные никак не отреагировали. Только тихий свист ветра разносился по коридору.
Мир снова повернулся, готовясь заговорить, но замер – его прошиб холодный пот. Перед собой он увидел привидение. Точнее, сначала так показалось, но только когда он понял, что перед ним стоит та самая девушка из соседней камеры, испуг прошел. В руках она держала связку ключей и торжествующе показывала на один из них, словно бы говоря: «А вот что я нашла».
Откуда у нее ключи от камер? Заключенная никуда не уходила. Если бы тюремщики приходили, он бы обязательно услышал. Не приползла же связка, в самом деле. Затем он понял второе: девушка не уходит и явно ждет от него каких-то действий, но совершенно непонятно, каких.
– Ты неразговорчива, – почему-то отметил Мир. – Чего ты хочешь от меня?
Девушка усмехнулась и подошла к двери. Ключ, который она так победоносно держала, вошел в замок – раздался тихий щелчок.
Мир удивленно уставился на открывающуюся решетку, не веря своим глазам. Чувство нереальности не покидало его.
– Выходи, – внезапно прошептала девушка.
Мир совершенно сбился с толку.
– Долго ты еще будешь стоять? – раздраженно прошептала она. – Могу закрыть, если хочешь. Тебе что, есть что терять?
– Нет…
До сих пор не верилось, что это не очередной сон. Вот только зачем ей освобождать приговоренного к смертной казни? Если только… Александра говорила, что за ним придут в любом случае. Она сказала даже, что это будет девушка, дочь ее знакомого. Неужели и в самом деле она?
– Ну, ты и тугодум. Пошли. Нам нужен еще один человек, иначе мы не справимся.
Девушка обернулась и посмотрела на Олика, который спал спиной к ним.
– Надо его разбудить.
Мир подошел к камере и позвал вора. Тот не пошевелился.
– Эй, Олик, проснишь, – прошептал юноша.
Соседка подняла крошечную выщерблину с пола и бросила ее в сторону спящего. Камушек отскочил от стены и упал точно в переносицу. Олик дернулся. На его лице застыла маска удивления, а девушка тем временем уже открывала замок. Вор сориентировался мгновенно – он не издал и звука, и вскоре вышел из камеры.
Что-то холодное вцепилось Миру в ногу. Юноша дернулся и чуть не упал. Капен крепко держал его.
– Без меня решили уйти? – прошипел вор. – Кинуть решили, значит? Ай, как некрасиво. Не по-братски это. И ты, Олик, меня снова предал.
– И в мыслях не было.
– Дверь открывай, красавица. У меня оперный голос – все мигом услышат.
В ночи довольная хищная улыбка Капена выглядела особенно угрожающе. Не оставалось никаких сомнений – он выполнит обещание.
– Светоч мой, будь добра, открой дверку, – промурлыкал вор.