Последний
Шрифт:
Транспорт тем временем приближался. Грохот его двигателей уже отчетливо выделялся среди городского шума. Из коротких труб, рогами торчащих из верхней части дисковидного корпуса, валил черный дым.
Всего в Центральном Городском Порту оборудовано пять взлетно-посадочных мест для паролетов. Сейчас из них пустыми оставались всего два. Фагода знал, что этот транспорт сядет на площадку номер три, около которой стоит группа переселенцев. Сейчас его беспокойство мог ощутить каждый в радиусе нескольких метров. Что сказать послу Ламбе, когда тот сойдет с трапа? Слова приветствия? Формальность, не более того. Какие-то глупые и ненужные ритуалы, когда
Зажглись посадочные огни, очерчивая круг десятиметрового радиуса. Грозная тень повисла над площадкой. Транспорт опускался, грохоча механизмами и выдыхая струи пара и жара.
Фагода и Меркил направились к посадочному кругу номер три. Фагода еще раз прислушался к чувствам переселенцев. Фантомы. Ему стало даже жутковато: не люди, а стерильные существа, чуждые восприятию…
Тут транспорт коснулся земли и, скрипнув пневматикой, замер. Стало не до новистов. Голос в рупоре объявлял о прибытии, но все желающие и так уже собрались у трапа, который громыхая шестерёнками выдвигался из днища корабля. Вскоре дверь открылась, и показался худощавый человек. Из-за высокого роста ему пришлось слегка пригнуться. Он спускался по трапу не спеша, с интересом поглядывая на встречающих.
Фагода поспешил к трапу.
– Добро пожаловать в Золотой Город, посол Ламбе Крато, – произнес он, вспоминая наставления Психослужбы. – Меня зовут Фагода Лога. Я ваш встречающий.
– Добрый день, – с улыбкой ответил посол и вопросительным взглядом указал на второго встречающего.
– Это мой брат, Меркил Лога, член Научного Совета Города. Мы вас проводим до Наоса Совета, если вы пожелаете.
– Очень приятно. Спасибо.
– Мы действительно рады приветствовать вас и надеемся, что вам понравится, – звучали заученные слова. – Паромобиль ждет вас.
– Благодарю.
Посол снисходительно улыбнулся. И хотя Фагоде такое поведение не нравилось, он старался скрыть свои негативные эмоции. Еще ни разу в жизни ему не доводилось делать таких странных вещей, но даже не высокомерие Ламбе его расстроило. Встречающий не чувствовал гостя, не ощущал его нутро. Говорить заученные слова человеку, которого не ощущаешь, всё равно что разговаривать с пустотой. Одно утешало: совсем скоро миссия завершится. Скорее бы довести Ламбе, а что случится потом, уже не его забота. Пусть Меркил и его Психослужба работают, а он, просто фермер, волей случая выбранный встречать высокого гостя, наконец, сможет вернуться домой, к своим простым делам. Хотя Фагода подозревал, что случай здесь не причем – к этой встрече Меркил приложил усилия. Вот только зачем? Хотелось бы знать.
Паромобиль, предоставленный Службой Транспорта Города, развивал скорость до тридцати миль в час. Фагода гнал его по центральному проспекту города. Двигатель выдыхал пар и натужно гудел, словно умолял сбавить обороты.
Посол устроился на заднем диване и разглядывал город с таким видом, будто бы видел его впервые. Указав пальцем на здание театра, Ламбе спросил:
–
– Совершенно верно. Он построен два года назад по проекту Маритоо, – произнес Фагода.
– Любопытно.
Что в этой новости гость увидел любопытного, фермер так и не понял. К счастью, вдали уже виднелся Наос Совета, а Ламбе больше ни о чем не спрашивал.
Позже, уже ближе к вечеру, когда закончилась встреча посла с Советом, Фагода встретился с братом. Здесь, на балконе шестого этажа Наоса Совета, расположенного в самом центре Города, открывался величественный вид на всё когда-либо сотворенное человеком. Еще никогда обычный фермер не поднимался столь высоко. В первый раз, когда он посмотрел вниз, закружилась голова, но теперь Фагода привык и не обращал внимания на пространство в несколько этажей под ним. Теплый восточный ветер мягко дул, и он иногда закрывал глаза, чтобы насладиться его дыханием.
– Как прошла встреча? – спросил Фагода, глядя на предзакатное солнце. Лучи слегка касались домов, растягивая длинные тени.
– Сложно сказать, – Меркил выглядел встревоженным.
– Я не пойму, зачем он вам понадобился. Разве нет более достойных людей? Признаться, пока я ехал сюда, думал о рокте и о дождях, но про посла в последнюю очередь…
Меркил улыбнулся и сказал:
– Так надо было.
– Объяснишь?
– Объясню, – брат выпрямился, расправляя затекшие плечи и, посмотрев по сторонам, продолжил. – Видишь ли, у нас было предположение, что посол не носит при себе никаких приборов, подавляющих проникновение в психосферу.
– Но, – удивился Фагода, – я же его не чувствовал. Он же не машина.
– Не машина, – кивнул ученый. – Он, конечно, человек, но ты верно заметил, что мы его не слышим. Мы хотели убедиться в этом.
– А причем здесь я? Щупали бы своими приборами. Зачем меня-то вызывать?
– Фагода, ты открытый человек, твои эмоции всегда бьют через край и видны. Посол сильней бы чувствовал твои эмоции, чем мои, человека рационального, понимаешь?
– Как будто…
– Так вот, пока Ламбе отвлекался, он не мог понять, какие эмоции испытываю я. Вот, допустим, я встречаю его один. Всё внимание приковано ко мне. Я пытаюсь его сканировать, волнуюсь, что он непременно заметит. Ламбе легко бы это почувствовал. Раскрыл меня в два счета.
– Значит, нам удалось его обмануть?
– Надеюсь. И не без твоей помощи, – Меркил похлопал брата по плечу. – Кстати, Совет просил передать тебе благодарность.
– Я всегда готов помочь, – кивнул Фагода, – но я не понимаю, как же он без глушилки и не в психосфере…
Меркил снова, как бы невзначай, осмотрелся. Вместо ответа брат достал механизированную записную книжку. Нажав золотистую кнопку на обложке, он активировал механизм – тот пришел в движение, открыв исписанные страницы. Фагода смотрел на графики. Их было много: тесты на психовосприятие, психозеркало, связь с психосферой и многое другое. Большинство из них представляли собой линейную функцию с константным значением близким к нулю.