Последняя амазонка
Шрифт:
– Так – будем пробиваться через хазар.
– Это же верная смерть!
– Еще вернее, что умрем от жажды, если останемся.
Полыня наклонил голову и заплакал:
– Ты чего? – спросил Дубыня.
– Она уже не может ходить, – сквозь слезы проговорил Полыня.
– Ты принеси ее к воротам, а там я тебе помогу, – сказал Дубыня.
– Ты поможешь? – вскинулся Полыня и тут же опустил голову. – Нет. Если ты будешь ее нести, то как ты будешь сражаться? Как я буду сражаться? Мы погибнем, если возьмем ее.
– Но что же делать? – спросил Дубыня.
Полыня вытер глаза:
– Пойду, увижу ее в последний раз. Прощусь… Она была хорошая жена.
– Иди, – сказал Дубыня.
Глава 66
Хотя каган и был правителем без власти, однако даже беку требовалось разрешение на его посещение. Поэтому Абадии сначала пришлось послать к кагану просьбу, чтобы тот принял его.
Кагану было скучно. Поэтому он согласился принять Абадию в тот же день перед ужином.
На встречу Абадия оделся умышленно скромно – в простую черную одежду. Этим он хотел показать, что живет скромно, словно аскет, и служит кагану на высокой должности, исключительно ради преданности и любви к нему.
Кагана он застал в летнем саду за столом рядом с бассейном. В хрустальной воде бассейна лениво плавали остроносые тени осетров. На дорожках между роз бахвалились радужными хвостами павлины.
Стол был заставлен фруктами.
Каган полулежал на низкой кушетке. Перед каганом сидели на коленях три восхитительно красивые девушки в прозрачных одеждах. Отщипывая от виноградных кистей ягоды, они кормили ими кагана.
Абадия узнал их – две были иудейками.
Подойдя к столу, Абадия почтительно поклонился.
– Да будет славен великий каган! – поприветствовал он. – Надеюсь, здоровье кагана прекрасное и все его желания исполняются.
Каган, молодой человек с изнеженным лицом, лениво повел рукой:
– Присаживайся, Абадия. Попробуй винограда.
Рядом с кушеткой стояли мягкие пуфики.
Абадия почтительно отказался:
– Господин, я не смею сидеть в твоем присутствии.
Каган опустил ноги на мраморный пол и сел:
– Так какая нужда привела тебя ко мне, Абадия? Я слышал, что ты повел мою армию на войну со славянами?
Абадия негромко хихикнул, прикрыв рот рукой:
– Какая уж война со славянами? Так, безделица… Идя навстречу желаниям народа, я разрешил ограбить славянский город, который они незаконно поставили на наших землях.
Каган удивленно поднял тонкие брови:
– Как? Славяне ставят на нашей земле свои города? Кто им позволил это?
Абадия понял, что проговорился о том, чего каган не должен был знать, и поспешил исправить ситуацию:
– Потому мы и пошли войной на славян, чтобы наказать их за самовольство.
– Наказать их надо, – сказал каган. – И наложи на них еще большую дань, чтобы они всегда помнили, кто их господин.
В отличие от кагана, Абадия хорошо помнил, что славяне не платят дань хазарам. Но к чему расстраивать кагана? Поэтому он только проговорил:
– Так я и сделаю, господин. Но я пришел к тебе по другой, более важной причине.
– Какой? – нахмурил брови каган.
Абадия показал глазами на девушек.
– Господин, позволь мне говорить с тобой наедине.
– А тут нет никого, – удивленно проговорил каган.
– А женщины? – уточнил Абадия.
– Это всего лишь женщины, – сказал каган.
– Но дело слишком тайное, чтобы даже они знали о нем, – сказала Абадия.
– Да? – с сомнением проговорил каган и щелкнул пальцами. – Идите, мои голубки, в сад. Пока мы будем разговаривать с беком, соберите для меня душистые лепестки прекрасных цветов.
Девицы убежали в заросли роз, и оттуда послышался приглушенный смех.
Абадия присел на пуфик рядом с кушеткой кагана и тихо заговорил:
– Войну со славянами я начал для того, чтобы увести из Атиля всех, кто ненавидит тебя.
– Разве народ меня не любит? Неужели такие имеются в моем народе? – не поверил каган.
– Есть, и они устроили против тебя заговор, – сказал Абадия. – И в заговоре против тебя участвуют многие тарханы из аланов и тюрков.
– Но ты сам алан.
– Был… И скорблю об том. Я уже давно иудей.
– У нас все веры равны.
– Они ненавидят иудеев.
– И что же они хотят?
– Они хотят убить тебя.
– Хотят убить? – на нежном лице кагана мелькнуло удивление. Затем он встал, гордо вскинул голову и надменно проговорил: – Но если они не помнят – я потомок рода Ашинов и каган по праву рождения. Мои предки создали это государство. Я – Бог!
Абадия встал рядом:
– Они не хотят помнить этого.
– Но чем же я им стал неугоден?
– Потому что они мусульмане или христиане, а ты язычник. Они хотят кагана-мусульманина или христианина.
– Мои боги – боги моих отцов!
Абадия вздохнул:
– Каган, времена меняются. Нравы аристократии давно испортились, они впали в разврат. Новая вера побуждает их презирать твоих богов. Мусульмане считают самым злейшим врагом для себя не христиан или иудеев, а язычников, верящих в старых богов.
Каган сел и с горечью в голосе проговорил:
– Неужели в Хазарии не осталось преданных мне людей?
– Есть, и их много, – сказал Абадия. – Все иудеи преданы тебе. Они готовы жертвовать своей жизнью за тебя.