Последняя битва
Шрифт:
— Нас тут тридцать человек, это не армия, — заметила Ляжка.
— А я не про нас говорю.
Она оглядела нас и добавила:
— Все, что мы должны сделать, это пробить брешь в стене Нойштадта. А зараженные завершат начатое.
Не знаю, что испытали остальные, но во мне вдруг взорвался фонтан из противоречащих мыслей. С одной стороны это действительно могло сработать, но с другой стороны, какой ценой.
— Зараженные не будут сортировать. Они всех жителей пустят на фарш: гражданских, военных, ученых, женщин, детей…
— Я всего лишь хочу отключить «Иерихон», — перебила Тесса Ляжку.
— Нет, ты хочешь повторения Желявы.
— Я хочу выжить!
— Не ценой невинных жизней!
— Как тут правильно заметили, выбора у нас особо нет.
Ребята поникли. Либо Триггер достанет нас баллистическими ракетами, либо мы отберем у него этот козырь и выживем.
— Значит натравим зараженных на Нойштадт? — Антенна первым прервал молчание.
Ребята переглядывались, боясь выбрать сторону. Участь Падальщиков всегда состояла в одном — жестоком выборе. Жизнь или смерть. Кто-то не видел в этом выбора, а кому-то удавалось договориться со своей совестью, а потом с флагом, провозглашающим право любого организма на выживание, делать выбор в пользу своей жизни, отнимая чужую.
— Кейн, мне нужна будет подпитка, как в прошлый раз. Я поведу зараженных за собой, покажу им, куда бить, — сказала Тесса.
Кейн ответил не сразу. Казалось, он завис над какой-то мыслью, а потом вдруг сообразил:
— Ну уж нет. Хватит с меня этих игр в превращения, — Кейн скрестил руки на груди.
Теперь нахмурилась Тесс.
— А в чем проблема-то?
Кейн молчал, уставившись в пол.
— Кейн! — позвала она.
Он оглядел ребят, потом снова взглянул на Тесс и замотал головой:
— Нет, — сказал он.
— Ты понимаешь, что мне нужен многосложный ответ? — не понимала Тесс. — Мы уже проходили подобное! В чем дело?
— Нет. В тот день ты не успела превратиться, мы вкололи тебе сыворотку за несколько часов до комы. Сейчас же, получив дозу крови, ты завершишь процесс. Пройдешь полный цикл.
— И что с того? Вколешь мне сыворотку и вернешь обратно. Не в этом ли ее смысл?
Кейн зажмурился, тяжело вздохнул, а потом выругался:
— Твою мать.
И это прозвучало очень странно, потому что мистер ученый всегда был хладнокровным и сдержанным, а теперь же поддался эмоциям. Мы выжидали его ответ несколько минут. Что-то подсказывало, что он нам не понравится.
— Последний компонент сыворотки был взят не у Геркулеса. Он был взят у тебя в тот день, когда ты получила дозу человеческой крови. Вирус в твоем организме, получив подпитку, практически достроил ДНК-комбинации, и если бы я не успел вовремя закончить формулу сыворотки, ты бы превратилась в особь со всеми активированными одиннадцатью генами.
Мы с ребятам переглянулись. Не все из них понимали, о чем речь. Но я точно понимала.
— Мне удалось опередить созревание вируса в твоем организме. Я завершил сыворотку на основе принципа комплементарности: там, где в вирусной ДНК стояли аденин и гуанин, но отсутствовали их парные азотистые основания — тимин и цитозин, я добавил их искусственно.
Кейн сглотнул, давая себе паузу.
— Ты была вот настолько близка к тому, чтобы стать идеальной особью, которую растит вирус. И если сейчас мы дадим вирусу кровь, он довершит свое созревание в твоем теле. Мы сами отдадим вирусу его оружие.
Первым отреагировал Томас:
— Но ведь в тот день Тесса очнулась со своим сознанием!
— Тесса так и не впала в кому. Тесса — мутант. Превращение ее организма происходит в замедленном режиме. Нам повезло. Мы успели ввести сыворотку до того, как вирус отключил твое сознание. Нам просто повезло, Тесс, — вновь повторил он.
И впервые посмотрел ей в глаза.
Мы продолжали молчать, теперь уже с опаской поглядывая на Тесс. Выходит, она — носитель полноценного вирусного генома? Что это значит для нас?
— Почему раньше не сказал? — прохрипела Тесс наконец.
Кейн пожал плечами:
— Не думал, что когда-нибудь придется снова кормить тебя кровью.
Тесса устало опустилась на стул. А я вспоминала видеокадры с ее дракой с Геркулесом на оптическом заводе. Доза крови и вправду сделала ее невероятно сильной, а еще сумасшедшей, потому что только псих пойдет драться с чудовищем врукопашную. Вдобавок стало ясно, что в той погоне не было нужды, потому что ответ уже был в их руках, и если бы они проверили кровь Тесс до умопомрачительной гонки, то Геркулес так и остался бы бегать по лесам, а мы бы лишились трех часов захватывающих приключений Стальной Стервы.
Пришлось признать нелицеприятный факт — сыворотка не стала результатом спланированной работы, она, как и большая часть научных открытий, оказалась случайностью. Если бы Кейн не взял образец крови Тесс после охоты, мы бы так и не узнали, что она стала сундуком с сокровищами.
— Но что значат одиннадцать активированных генов вируса? В кого я превращусь? — спросила она измученным голосом.
Я ей не завидовала. Вряд ли кто-нибудь завидовал.
— Даже я не могу предсказать способности идеальной особи, — ответил Кейн.
Тесса грустно ухмыльнулась.
— Идеальная особь? — прошептала она.
На секунду в лаборатории стихло, а потом Ляжка вернула мозговой штурм в рабочее русло:
— Слушайте, если мы приведем туда армию мертвецов, мы и сами будем на мушке.
Тонкое замечание.
— Вы всегда можете превратиться в одного из нас, — произнес Зелибоба едва слышимым шепотом.
— Ты с ума сошел?! — первой отреагировала Ляжка.
— Наши преимущества очевидны: мы сильнее и невидимы для зараженных, — Перчинка подхватила брата.
— Я никогда на это не пойду!
— Почему? Мы кажемся тебе ущербной? — спросила Божена.
Снова Падальщики разделились на два лагеря.
— Вообще-то да! Особенно когда предлагаете истребить тысячи людей ради одного! Они даже не знают о том, что происходит на поверхности!
— Так почему бы им не показать?
— Запустив к ним чудовищ?
— Единственный способ победить вирус — позволить ему превратить тебя, — произнесла я истину, с которой мы все это время жили в Бадгастайне.