Последняя милость
Шрифт:
Возможно ли, чтобы жители этой прелестной, тихой, сонной деревушки объединились для убийства Сиси де Пуатье?
Гамаш уже хотел отогнать эту мысль как заведомо нелепую. Даже сумасшедшую. Но потом вспомнил, что это убийство именно таким и было. Сумасшедшим.
— Вы ни о чем не хотите меня спросить? — поинтересовался Гамаш, не оборачиваясь к молодому человеку, который шел следом.
— Нет, сэр.
— Урок номер три, сынок. Никогда не лгите мне.
Старший инспектор обернулся и посмотрел на агента Лемье взглядом, который молодой человек никогда не сможет забыть. Он был заботливым
— Что вы делали там, в гостиной, вместе с ее дочерью?
— Кри. Девочку зовут Кри. А как ты думаешь?
— Для разговора вы сидели слишком далеко. И потом, ну…
— Продолжай.
— У вас были закрыты глаза.
— Совершенно верно.
— Вы молились?
Задавая этот вопрос, Лемье чувствовал себя ужасно неловко. Для представителей его поколения молитва была чем-то неприличным, худшим, чем изнасилование, содомия, худшим, чем признание собственной несостоятельности. Он думал, что этот вопрос глубоко оскорбит шефа, но тем не менее задал его.
— Да, я молился, хотя, наверное, это нельзя было назвать молитвой в общепринятом смысле этого слова. Я думал о Кри и пытался мысленно внушить ей, что мир не так уж и плох и что она должна просто жить дальше.
Агент Лемье чувствовал, что получает больше информации, чем может переварить. Гораздо больше. Похоже, что выполнить поставленную перед ним задачу будет нелегко. Но, наблюдая за тем, как Гамаш неторопливо идет к машине, Лемье понял, что ответ старшего инспектора несколько успокоил его. Возможно, все окажется не так уж и сложно. Он достал блокнот, и когда они вдвоем забрались в теплый салон машины, Гамаш улыбнулся, увидев, что молодой агент тщательно записывает его слова.
Стряхнув снег со своих курток, Питер и Клара повесили их на вешалку у дверей и оглянулись по сторонам. В бистро было людно и шумно. Официанты с заставленными едой и напитками подносами ловко сновали между круглыми деревянными столиками.
— Мы здесь, — окликнула их Мирна. Они с Руфью стояли у дивана, уютно расположившегося возле камина. Супруги Парра как раз поднимались со своих мест, собираясь уходить.
— Можете занять наши места, — сказала Ханна Парра, депутат от Трех Сосен в местных органах власти, и пока они с Рором, ее мужем, обматывались шарфами, готовясь к выходу, поинтересовалась: — Снег уже идет?
— Не сильно, — ответил Питер, — дорога должна быть хорошей.
— Мы в двух шагах от дома. Думаю, прогулка будет приятной.
Pop обменялся с ними рукопожатиями, а Ханна расцеловала в обе щеки. В Квебеке прощание всегда превращалось в настоящий ритуал.
Впрочем, и приветствие тоже.
Обойдя весь зал и расцеловавшись со всеми знакомыми, Клара с Питером наконец-то смогли опуститься в мягкие кресла с подголовниками. Габри перехватил взгляд Питера и вскоре предстал перед ними с двумя бокалами красного вина и двумя вазочками с орешками кешью.
— Невозможно поверить в то, что такое случилось, правда? — сказал он, отпивая глоток из бокала Клары и зачерпнув горсть орешков.
— Они уверены, что это убийство? — поинтересовалась Мирна.
Питер и Клара кивнули.
— И расследованием снова занимается
— По-моему, в прошлый раз он нашел убийцу, — сказала Мирна, предусмотрительно отодвигая свою рюмку с виски на другой край стола.
— В самом деле? — Руфь бросила на нее лукавый взгляд. — Ему просто повезло. А что происходит сейчас? Женщине становится плохо на льду, и он сразу решает, что ее убило током. Кто убил? Божье провидение?
— Но ведь ее действительно убило током, — заметил Питер как раз в тот момент, когда к ним присоединился Оливье.
— Вы говорите о Сиси, — сказал он, с тоской поглядывая на пустые кресла у камина. Но при таком наплыве клиентов он никак не мог позволить себе сесть в одно из них.
— Питер считает, что это сделала ты, Руфь, — сказала Клара.
— Возможно, ты прав. И возможно, что следующий на очереди ты. — Руфь кровожадно улыбнулась Питеру, который предпочел бы, чтобы Клара держала рот на замке.
Руфь потянулась за бокалом, который стоял к ней ближе всего.
— Что ты рассказал полиции? — спросил Оливье у Питера.
— Просто описал то, что произошло.
— Старший инспектор заказал номер в нашей гостинице. — Оливье приподнял пустой бокал Питера и вопросительно посмотрел на него. Удивленный тем, что уже успел допить свое вино, Питер отрицательно покачал головой. Два бокала были его нормой.
— А ты считаешь, что она умерла не от удара током? — спросила Клара у Руфи.
— Я совершенно точно знаю, что ее убило током. Я поняла это с самого начала. Просто меня удивляет скорость, с которой это дошло до нашего простофили Гамаша.
— Каким образом ты поняла это с самого начала? — скептически поинтересовалась Мирна.
— Дымок зловещий к небу поднимался не спеша, взлетела вместе с ним Сиси де Пуатье душа, — продекламировала Руфь.
Мирна невольно рассмеялась. Перефразированная страшилка о неудачливом электрике прозвучала удивительно уместно.
— Честно говоря, — вмешалась Клара, — мне вспомнилось совсем другое стихотворение.
Вы загостились в мирозданье, Сожгли свечу до основанья, — Не потому ли не огонь От вас останется, а вонь? [43]Клара замолкла, и все, кто находились у камина, тоже притихли. За из спинами продолжали раздаваться оживленные голоса и взрывы смеха, слышался звон бокалов. Никто не оплакивал смерть Сиси де Пуатье. Ее уход не нарушил плавного течения жизни Трех Сосен. Даже «вонь», которую она после себя оставила, быстро улетучивалась. Наоборот, казалось, что без нее общая атмосфера стала лучше, чище и здоровее.
43
Дж. Свифт. «Сатирическая элегия на смерть некогда славного генерала» (перевод А. Ливерганта)