Последняя надежда
Шрифт:
Ава спит. Половина ее тела покрыта грязью. Ее рука и запястье все еще опухшие, и на большей части ее открытой кожи есть царапины и укусы насекомых. У девушки спутанные волосы, которые скручены так, что в них могут гнездиться птицы. Я никогда не видел никого настолько чертовски красивого и чертовски желанного.
Хочу подхватить ее на руки и купать под теплым дождем, пока грязь не смоется с ее молочно-белой кожи, подсвеченной розовыми вспышками возбуждения. У меня узкие штаны, но я смирюсь с тем, что всегда буду возбужден, когда она рядом.
Снаружи я собираю хворост, бросая его в пещеру. Если придется, мы вернемся сюда, но если останемся еще на одну ночь, это будет означать, что мы не продвигаемся из джунглей. А нам нужно идти. Рука Авы нуждается в медицинской помощи, и мне нужно выяснить, как я собираюсь вести переговоры с Дядей Сэмом, чтобы вернуть Дэвидсона без информации.
Поставив бутылку с водой рядом с двумя кусками жареного змеиного мяса на камень возле костра, я направляюсь на север, чтобы посмотреть, не найду ли еще обломков. Первые двадцать минут я ничего не замечаю, но могу запастись фруктами. Мы можем зажарить их сегодня вечером. Сладость фруктов была бы вкусной после сухой резиновой змеи. Я набиваю карманы и иду дальше.
Слева в листве просвет, будто кто-то или что-то прыгнуло в середину и не ушло. Я ковыряюсь бамбуковой палкой, но ничего не происходит. Мачете сейчас не помешало бы.
Мне бросается в глаза занятный коричнево-золотой узор, неизвестный в Амазонке. Медленными и размеренными движениями я осторожно отодвигаю ветку в сторону. Под веткой лежит сумочка, выглядящая почти идеально. Ветка колышется, и появляются зеленые отметины изумрудного дерева боа.
Ему не понравится, что я нарушаю его покой. Возможно, смогу вытащить кошелек из-под ветки, не потревожив удава. Возможно, но маловероятно.
Какого черта, кто не рискует, тот не выигрывает. Медленно опускаю бамбуковую палку, пока кусты не встают на место. Кожаная ручка кошелька все еще видна сквозь пальмовые листья и папоротники. Как будто это игра, я двигаю палку вперед, пока она не касается края петли. Несколько щелчков – и ручка у меня на конце. Сумка царапает землю, но ветка над ней не шевелится.
– Ты еще поблагодаришь меня за это, – говорю я змее.
Его язык вываливается в знак несогласия, но он не двигается с места. Я вытаскиваю сумочку по одному мучительному рывку за раз, пока, наконец, она не оказывается у моих ног. Поднимаю ее и переворачиваю. Дно голое. Это оригинальная сумка, а не подделка, которую мы подготовили.
Судя по положению солнца, я отсутствую сорок минут. Это слишком долго, чтобы оставлять Аву одну. Сунув сумку под мышку, спешу обратно. Я нахожу ее, сидящей на корточках за скалой примерно в тридцати футах от входа.
– Что случилось? – шепчу я, присаживаясь на корточки рядом с ней.
Девушка слегка расслабляет напряженные мышцы, но остается начеку.
– Какой-то парень зашел в пещеру, пока я пользовалась удобствами.
– Писала?
Она хмурится, но кивает.
Наклонившись, я дергаю за кожаный ремень, которым она оборачивает своё запястья. Умная девочка. Всегда такая умная. Она неохотно расстегивает пряжку, и я беру нож. Мы знаем, что я лучше справляюсь с этим, но даже после этого беспокоюсь без оружия. Ненавижу, когда у меня нет пистолета или лезвия больше, чем у меня за поясом. Тем не менее, я могу выпотрошить кого-нибудь и этим.
Ставлю сумку между нами и стучу по крышке, приглашая Аву сесть.
– Как он выглядит? Местный? Другой?
– Другой. Я думаю... думаю, это может быть Афонсо. У него был пистолет и большой нож.
Она показывает руками расстояние около трех футов.
– Тогда честный бой.
Я затягиваю ремень на руке.
– Как насчет этого?
Она показывает наверх. На вершине входа в пещеру сидит пума и выглядит голодной.
– Если там кто-то есть, почему бы просто не позволить коту съесть его?
– Кровожадно, мне нравится, – одобрительно киваю я. – Но если нам понадобится что-нибудь от него, например, пистолет или нож, пума может взять это с собой на дерево, и тогда нам придется убить пуму. Мы не хотим этого делать.
– Нет-нет, – она в ужасе. – Не убивать пуму.
Я не говорю ей, что скорее пума убьет нас, чем мы убьем ее моим трехдюймовым клинком и сумочкой.
Первым делом другое. Афонсо и пума могут подождать.
Протянув руку, я вытаскиваю папки.
– Как долго ты следил за мной? – спрашивает она, пока я просматриваю содержимое.
– Некоторое время.
– А если говорить о наемниках, то что это значит?
– Достаточно долго, чтобы узнать, что твой любимый утренний напиток – молоко и сахар с двумя каплями кофе. Это как ароматизированное молоко?
Девушка легонько толкает меня в плечо.
Папки ничего не показывают. Просто куча писем и записи телефонных звонков. Это безобидный материал, но я вижу, он подразумевает, что есть больше и лучше или более опасное дерьмо.
Позади меня пума шевелится. Она что-то слышит.
Мы подумаем об информации позже. Захлопнув папки, достаю из кармана фрукт пупунья. Маленькие плоды размером со сливу жесткие и идеально подходят для метания. Я встаю, быстро перебрасывая три штуки в заросли джунглей. Вылетает птица, и пума прыгает вперед, чтобы исследовать.
Когда пума уходит, я бегу, приказывая Аве оставаться у сумки. Полученный шум производит желаемый эффект, и Афонсо высовывает шею из пещеры. Я бросаюсь прямо ему в грудь. Он с глухим стуком отлетает назад.
На моей стороне элемент неожиданности, и я могу выбить одно оружие из его рук. Пистолет отлетает в сторону.
Другой рукой он крепко сжимает мачете. Должно быть, он нашел это в обломках самолета. Один из бизнесменов, видимо, готовился к прогулке по джунглям и упаковал его в свой багаж. Я хочу это.