Последняя песня

Спаркс Николас

Ничего удивительного: все и всегда замечали Эшли. Она как вспыхивающая неоновая вывеска для всех, у кого в крови бур­лит хоть капля тестостерона.

Эшли шагнула вперед, сделала пируэт и прислонилась к ка­бинке. И снова улыбнулась Уиллу. После того как ее объявили королевой вечера, она всю ночь носила тиару.

— Ты хорошо играл сегодня, — заметила она. — Подача ста­ла намного лучше.

— Спасибо.

— По-моему, ты почти так же хорош, как Скотт.

— Невозможно, — покачал он головой. Скотт играл в волейбол

с шести лет, а Уилл начал в старших классах. — У меня хорошая реакция и прыжок. Но не такая техника, как у Скотта.

— Я говорю только о том, что вижу.

— Сосредоточившись на ободке корзины, Уилл выдохнул, стараясь расслабиться перед броском, как советовал тренер. Мяч просвистел сквозь корзинку. Два – два

— Что будешь делать с плюшевой зверюшкой, если выиграешь?

— Не знаю. Хочешь, подарю?

— Только если хочешь подарить именно мне.

Он понимал, что, по ее мнению, должен сам предложить ей игрушку, поскольку просить — ниже ее достоинства. После двух лет, проведенных с Эшли, осталось очень мало того, что он о ней не знал.

Уилл схватил мяч, снова выдохнул и сделал последний бро­сок — к сожалению, слишком резкий. Мяч отскочил от заднего края ободка.

— Почти, но не совсем, — покачал головой служащий. — Вам нужно бы попробовать еще раз.

— Я проиграл и знаю это.

— Вот что я вам скажу. Сбрасываю доллар. Два доллара за три броска.

— Не стоит.

— Два доллара, и каждый из вас сделает по три броска.

Он схватил мяч и протянул Эшли.

— Я бы хотел, чтобы вы попробовали.

Эшли презрительно воззрилась на мяч, всем своим видом показывая, что подобная мысль ей в голову не могла прийти. И возможно, это было чистой правдой.

— Не стоит, — отказался Уилл. — Но спасибо за предложе­ние. Эшли, не знаешь, Скотт еще не ушел?

— Он за столом, с Касси. Или по крайней мере был, когда я пошла тебя разыскивать. По-моему, она ему нравится.

Уилл направился туда. Эшли не отставала.

— Тут мы поговорили, — небрежно бросила она, — и Скотт с Касси решили, что неплохо бы поехать ко мне. Мои родители в Райли, на приеме у губернатора, и нам никто не помешает.

Уилл знал, чем это кончится.

— Я пас, — коротко ответил он.

— Почему нет? Можно подумать, здесь так уж интересно.

— Просто не считаю, что это хорошая мысль.

— Это потому что мы больше не вместе? Но я вовсе не стрем­люсь тебя вернуть.

Но ведь именно поэтому она вернулась на турнир! И разо­делась сегодня вечером. И отправилась его искать. И предложи­ла ехать к ней домой, поскольку родители в отъезде.

Но вслух он ничего не сказал. Был не в настроении спорить и не хотел усложнять и без того непростые отношения. Она во­все не плохой человек. Просто это не его женщина.

— Завтра с утра мне нужно быть на работе, и я провел целый день, играя на солнце в волейбол, — объяснил он. — Просто хочу лечь пораньше.

Но

она схватила его за руку и остановила.

— Почему ты больше не отвечаешь на мои звонки?

Он промолчал. Да и что он мог сказать?

— Я хочу знать, что сделала не так, — допытывалась она.

— Ты все сделала так.

— Что же случилось?

Не дождавшись ответа, она умоляюще улыбнулась:

— Поедем и там поговорим обо всем, ладно?

Уилл сознавал, что она по крайней мере заслуживает ответа. Беда в том, что ответ вряд ли ей понравится.

— Я уже ответил. Просто устал.

— Ты устал?! — прогремел Скотт. — Ты сказал ей, что устал и хочешь спать?!

— Что-то в этом роде.

— У тебя крыша поехала?

Сидевший напротив Скотт в упор смотрел на него. Касси и Эшли ушли на пирс поговорить: вне всякого сомнения, чтобы обсудить каждое слово, сказанное Уиллом Эшли, придав некий Драматический оттенок ситуации, которой следовало бы оста­ваться закрытой для посторонних. Но там, где Эшли, всегда при­сутствует драма. У него вдруг появилось чувство, что лето будет чересчур длинным.

— Я действительно устал, — пожал он плечами. — А ты раз­ве нет?

— Может, ты не слышал, что предлагала Эшли. У нее нико­го нет! Двое на двое в пляжном домике...

— Да, она упоминала об этом.

— И мы все еще здесь, потому что...

— Я уже сказал.

Скотт покачал головой:

— Но послушай: ничего не понимаю! Ты пользуешься пред­логом «я устал», когда родители просят тебя помыть машину или встать пораньше, чтобы успеть в церковь. Не тогда же, когда по­является возможность вроде этой?

Уилл промолчал. Хотя Скотт был только на год младше (осе­нью он пойдет в выпускной класс), все же часто вел себя так, словно был старшим и куда более мудрым братом Уилла.

«Если не считать той ночи в церкви...»

— Видишь вон того парня у баскетбольной кабинки? Вот его я понимаю. Он стоит там весь день, пытаясь соблазнить людей на игру, чтобы заработать немного денег на пиво и сигареты и повеселиться в конце смены. Простая, скучная жизнь, не та, ко­торую я хотел бы вести. Но повторюсь: я его понимаю. А вот тебя... Ты видел Эшли сегодня? Классная телка! Выглядит как та крошка в «Максиме».

— И?..

— По-моему, горячая штучка!

— Знаю. Мы были вместе пару лет, помнишь?

— Я и не говорю, что нужно все начинать сначала. Просто предлагаю поехать к ней, повеселиться и посмотреть, что из это­го выйдет. И кстати, я так и не уразумел, почему ты вообще с ней порвал. Ее заклинило на тебе, и вы двое казались идеаль­ной парой.

— Мы не были идеальной парой, — покачал головой Уилл.

— Ты уже говорил... И что это означает? Она что, истеричка или что-то происходит, когда вы остаетесь одни? Ты обнаружил ее стоящей над тобой с мясницким ножом? Или она воет на луну, когда ты идешь на пляж?