Последняя принцесса Нуменора

Камаева Кристина Николаевна

Он взывал к патриотическому духу нуменорцев, напоминая им о прошлых подвигах, успехах на поле брани и в области искусства. Будь Буги нуменорцем, у него бы закружилась голова от всякого рода похвал, которые щедро рассыпал король своему народу. Буги видел, как расплывались лица слушателей от удовольствия, когда любимый Ар-Фаразон воспевал их добродетели и доблести. В конце концов, он заключил, что нуменорцы, это не просто люди, это — сверхраса, что они превзошли другие народы во всех отношениях. А раз так, то заслуживают больше того, что имеют. Они единственные достойны бессмертия!

Бурными овациями откликнулась нуменорская публика. Даже Громилло рукоплескал королю. «Этот-то какое отношение имеет к нуменорцам, — ехидничал Буги, — надеется на усыновление?»

— Час

пробил, — провозгласил король. — Валары силой удерживают то, что принадлежит избранному народу по праву. Они живут на заветных землях и запрещают людям даже направлять свои корабли на запад. Они не имеют права запрещать нам! Нуменорцы — свободные люди, никто не смеет указывать им, как поступать. Валарам долго удавалось обманывать нас. Секрет их бессмертия в благословенных землях? — источнике всех природных энергий и сил. Но пришел конец нашим заблуждениям, и я говорю вам — вперед! В Валинор! Валарам придется мириться с бессмертием людей. Иначе… грядет великая битва, в ней мы отвоюем землю у Валаров. Они навсегда покинут наш мир. Кто пожалеет об этом?! Пусть прихватят с собой эльфов и элендили. Раз они не сумели жить в Арде на равных с нами правах, пусть убираются восвояси! Я призываю вас в поход на Валинор!

Многотысячная толпа словно оцепененела от последних слов короля, все звуки смолкли, и Буги подумал, что оглох. Но в следующее мгновение громогласное «ура!» взорвало тишину, и в воздух полетели шляпы.

Многим стало страшно. Мыслимо ли дело, идти войной против Валаров, нарушить многовековой запрет? Пусть Валары ничем не помогают нуменорцам, но и не мешают пока. А что будет, если прогневить их? Но других привели в восторг дерзкие речи короля, они отвечали их собственным бунтарским идеям. Есть корабли, есть неизведанные земли, так какие запреты могут сдерживать их? Слава королю, который добудет бессмертие для своего народа.

А потом появился жрец. Медленно вышел он из храма, не было у него богато убранной колесницы, и музыка не сопровождала его выход, но все взоры мгновенно притянулись к нему. Он стоял на лестнице в черном плаще, одного роста с Фаразоном, сейчас он казался значительнее и выше. Орки в соседней клетке с Буги заскулили и прижали уши. Хоббиту стало не по себе. Он много слышал о Сауроне, но вот увидеть не чаял никогда. Целая площадь лежала между ним и Сауроном, но Буги чувствовал себя так, как будто лишь два шага разделяли их. Пока жрец обводил взглядом толпу, каждый ощутил вдруг, как заглянул ему в душу, запомнил, зацепил его этот тяжелый всевидящий взгляд. Буги навсегда запомнил суровый смуглый лик жреца и слова, которые он говорил.

— Радостно и легко мне с вами, гордые нуменорцы. Узрите и почувствуйте, как счастлив я быть посредником между вами и Мелкором, Единым и Истинным Богом, созидающим миры из хаоса и тьмы. Знайте, не рабов и подданных ищет он в вас, но друзей и соратников, равных себе. Пусть превосходит он вас в знаниях и в силе духа, но не посягает на вашу свободу. Ему претит мысль о том, что один человек признает над собой власть другого, что воля людей подавляется теми, кто называет себя Богами. Потому что запрещенного нет! Любому из нас дозволено все. Только когда вы осознаете это, бесконечные горизонты откроются вам, душа воспарит, как птица, и устыдитесь вы, что так долго держали ее в клетке!

Вы древняя великая раса людей. Взгляните на эту благодатную землю. Эленна — творение ваших рук. Подумайте, чего вы достигли. Разве эльфы или другие племена людей поднимались до таких высот, как вы? Что останется в Средиземье, если исчезнут города, воздвигнутые вашими руками? Своим мастерством вы облагораживаете все вокруг, помогаете Мелкору творить мир.

Невежественным народам не дано понять гигантского размаха ваших действий. Им не дорасти до вас, не дотянуться. Лишь в грубых делах вы можете использовать их помощь, но на большее они не способны. Без вас они бы прозябали и только зря томили бы мир своим существованием. Верите ли, многие из них жаждут скорейшей смерти, а не вечной жизни, рабства, а не свободы. Так что пользуйтесь их трудом и всем, что можете взять от них, для совершенствования себя и мира. Не думайте о том, что вы подавляете их. Вы равны Богам, они же почти что звери лесные.

Да не усомнится никто из вас в своей силе. И не скажет себе — я человек, как я могу противостоять Валарам? Знайте, побеждает дерзающий! У вас есть право на вечную жизнь, так добудьте ее себе! Перед вашей решительностью дрогнут Валары. И мир дрогнет. Зато земля бессмертия будет в ваших руках. Верьте, что это произойдет, и увидите, достанется вам.

Сладким ядом проникал соблазн его речей в каждого. Нуменорцы как будто видели прекрасный сон наяву, в котором легионы могучих воинов с сияющими лицами проходили перед ними и славный нуменорский флот отплывал в запретные земли.

— Ощутите дух свободы, о великолепные люди! Впустите Мелкора в свои сердца, и он вдохновит вас на подвиги. Отвага разольется по вашим жилам, вы поверите, что дозволено все. Пусть опьянит вас свобода! О люди, я, Саурон, — ваш жрец и друг — посвящаю вас сегодня в Боги. Примите этот дар от Мелкора. Глядите, он посылает звездную пыль на ваши головы. Это знак его благоволения. Он всегда с вами и не бросит вас в трудное время.

И — о чудо! С безупречно ясного звездного неба стало медленно опускаться серебристое кружево. В Нуменоре никогда не видели снега, да и не снег это был. Сверкающие кристаллики сплетались в тонкие узоры чудесных созвездий и падали на людей дивными диадемами и ожерельями. Они были так же невесомы, как мыльные пузыри. Упав на мощеную площадь, они не таяли и скоро покрыли ее тонким воздушным слоем, который светился, как луна. Радостное возбуждение охватило людей, словно выпили они крепкого бодрящего вина. Они смеялись и бегали друг за другом. Буги тоже захотелось побегать по площади и искупаться в звездной пыли. «Наверное, до нашего представления сегодня не дойдет», — подумал он.

Услышав радостный смех людей, прыгающих вверх и хватающих эти неожиданные снежинки, рассмеялся и жрец. Странно и дико прозвучал его смех, и Буги съежился.

— А теперь бал! — воскликнул Саурон громогласно. — Танцуйте и веселитесь. Вы услаждаете Мелкора, когда веселитесь. Пусть самыми необузданными будут ваши пляски, несдержанными порывы. Сегодня вы — Боги! Вы вольны делать все, что вам заблагорассудится. Помните, пределов нет, все дозволено.

Вот тут-то и грянула его музыка, снежинки закружились неистовей, а толпа по его наущению пустилась в безудержный пляс, беснуясь, катаясь волчком по сверкающей звездной пыли, срывая с себя одежды. Некоторые метались беспомощно, не зная, как им поступать, когда все запреты были сняты. Но всеобщее безумие увлекало и их. Невидимый оркестр громыхал над площадью, и люди, забыв себя, стремились отдаться дразнящим, лукавым мотивам, вводящим их в исступление. А над этой оргиастической пляской, охватившей всю площадь, витал торжествующий жрец. Он летал по воздуху, но, казалось, что никто, кроме Буги, уже не видел этого. Его окружал хоровод из черных призраков на гигантских летучих мышах, и их крики порой звучали леденящим диссонансом музыке жреца, но никто не замечал их. На груди у Саурона полыхало темным красным пламенем кольцо, и чем больше неистовствовали нуменорцы на площади, тем ярче оно сверкало, тем больше казалось.

«Это конец», — думал Буги. Раньше он как-то не задавался вопросом, каким будет конец, не его смерть, а конец мира, но теперь он не сомневался, что это должно произойти именно так. Все сойдут с ума, и тогда не останется смысла жить дальше. Расширенными от ужаса глазами наблюдал он происходящее вокруг и думал: «Как же так? Что на них так подействовало? Кажется, их посвятили в Боги, существа более мудрые и величественные. Но вот, они вместо того чтобы вести себя достойно, как полагается им по новому статусу, бесятся непристойно и дико вопят, как одержимые. Странное же у нуменорцев представление о Богах… Простой хоббит после таких плясок сокрушался бы всю жизнь».