Последыш. Книги I и II
Шрифт:
— Дурак, — ответила она. — Я влюблена в тебя с нашей первой встречи. Я из трусов готова была выпрыгнуть. Но ты мой брат. Мне было так стыдно за то, что я к тебе чувствую. Так мерзко… Я себя шлюхой считала. Но это, как наваждение, Ингер! Как чертово проклятие. Днем и ночью. Все время и при любой встрече. И я смирилась. Решила, что это мой личный крест. Будь на твоем месте кто-нибудь другой, я бы сама объяснилась, но с родным братом? Думала, ты меня презирать станешь, а может и что-нибудь похуже. А ты вдруг приходишь и сам говоришь, что любишь… Это точно случилось, или у меня крыша поехала, и все привиделось?
Бармин честно выслушал ее пространную речь, не перебив ни разу, не выразив свое отношение,
— Если крыша и поехала, то у нас обоих, — успокоил он сестру. — У меня сейчас к тебе, Варя, только один вопрос. В рамках нашего общего бреда ты позволишь мне поцеловать тебя… Ну или еще что-нибудь…
— Поцеловать могу разрешить прямо сейчас, — сразу же ответила Варвара, неожиданно восстановившимся звучным голосом. — Мы в парке одни. Даже телохранителей нет. А что касается еще чего-нибудь, то я определенно «за», но только в спальне и при закрытых дверях. Ставни я бы тоже закрыла. Узнает кто, со стыда сгорю!
— С чего бы?
— С того бы. А замуж мне теперь придется выходить не за Олега, а за Петра. Думаю, с ним можно договориться. Мы прикрываем его, он нас. А дети через одного, один его — экстракорпорально [157] , - другой твой. У нас с тобой генотип чистый, как у всех, кто получил Благословение богов. Родовая сила от кровосмешения только возрастет.
«Весьма прагматический подход», — покачал мысленно головой Бармин, но ему следовало признать, в этом мире другие люди просто не выживают.
157
Экстракорпоральное оплодотворение — вспомогательная репродуктивная технология. Синонимы: «оплодотворение в пробирке», «оплодотворение in vitro», «искусственное оплодотворение». Во время ЭКО, яйцеклетку извлекают из организма женщины и оплодотворяют искусственно в условиях «in vitro» («в пробирке»), полученный эмбрион содержат в условиях инкубатора, где он развивается в течение 2–5 дней, после чего эмбрион переносят в полость матки для дальнейшего развития.
— Не забывай, по закону они будут Глинскими.
— Нестор не вечен, — пожала она плечами. — А с Петром я всегда договорюсь. Мы же росли вместе. Я его знаю, он меня знает. Всегда можно придумать причину для перекрестного усыновления.
— А так разве делают, — удивился Бармин, который все еще плохо разбирался в системе отношений, существующей в среде высшей аристократии империи.
— Делают, но только между дружественными родами, для взаимного усиления генотипа и укрепления связей.
«Обалдеть!»
— А что такое «Благословение богов»? — решил Бармин выяснить еще один тонкий вопрос.
— Не знаю, — пожала Варвара своими роскошными плечами. — Так говорят, но точно не знает никто.
«Кто-то знает, — не согласился он, — но языком не треплет…»
3. Десятое июня 1983 года
Что ж, правду сказать, «пляжный домик» князя Глинского выглядел на «десять миллионов американских рублей». Впрочем, стоил он, наверняка, столько же, но, разумеется, учитывая разницу в покупательной способности. Где-то миллиона полтора, но уже не в долларах по курсу 2019 года, а в золотых рублях по курсу 1983. Элегантная крепость в крымско-татарском стиле с элементами французского «ар-нуво». Построена, как узнал Бармин из энциклопедии, как раз в конце XIX века, когда в моде было все французское, и когда Крым неожиданно вошел в моду, и все имперские аристократы ринулись спешно строить здесь дворцы и замки. В общем, Глинские хорошо устроились, не говоря уже о том, что под боком у императора, а это, к слову сказать, дорогого стоило. Благодаря императору, в Крыму царил род водяного перемирия. Здесь были запрещены любые формы военных действий между семьями, родами и кланами, и к тому же охрану полуострова осуществлял императорский гвардейский корпус, а с ним стал бы связываться лишь законченный самоубийца. Ингвар узнал все это от Федора перед тем, как отправился на встречу с Нестором, воспользовавшись на этот раз не конвертопланом, а геликоптером. Лететь-то тут было всего ничего, правда, большей частью, не над сушей, а над морем, как рекомендовала имперская служба безопасности, осуществлявшая в Крыму функции ЦУПа. Но все это было не суть важно. Главное было не опоздать, и Бармин не опоздал.
Едва геликоптер приземлился, к нему сразу же подъехали автомобили: представительский для Ингвара и два в качестве почетного эскорта. Его ждали и приняли, следует заметить, тоже практически сразу, что говорило в пользу Нестора, не ставшего топтаться на гордости будущего зятя, а то, что Ингвар женится на Дарене, у хозяина дома не было, по-видимому, ни малейших сомнений. Их попросту не могло быть.
— Садись, — кивнул он на кресло, едва успели поздороваться. — Рассказывай!
Судя по всему, князь Глинский имел в виду что-то конкретное, но отнюдь не то, о чем собирался говорить с ним Бармин.
— Рассказывать, о чем?
— О нападении, разумеется! — усмехнулся в ответ Нестор. — Ловко ты выкрутился, парень. Признавайся, кто это за тебя так вложился?
— Ах, вот вы, о чем! — ответно улыбнулся Бармин. Вопрос, заданный Глинским, был из разряда тех, за которые бьют морду. Но Ингвар здесь, не чтобы собачиться. — Вы о Союзной рати.
— Именно! — подтвердил собеседник.
— Бой мы вели почти весь день, — начал, тогда Ингвар свой неспешный рассказ, — и представьте, Нестор Изяславович, ни одна сука не встрепенулась. Так что бой мы, считай, втроем выиграли: я, Варвара и Елена.
— Это ты меня сейчас сукой назвал? — построжал лицом Глинский.
— Если ошибся, извините, — спокойно ответил ему Бармин. — Но я вашей дружины в Надозерье не видел.
— Зато я императору сообщил, — возразил князь, — а это, знаешь ли, в твоей ситуации дорого стоит.
— Если так, спасибо, — на полном серьезе кивнул Ингвар. — Но императору доложили еще два неравнодушных человека: Великий князь Михаил Ягеллон и Великий князь Андрей Романович. Они же оказали мне некоторую помощь.
— Значит, приехал выкатить мне претензию! — хмыкнул Глинский. — Валяй, если так. Внимательно тебя слушаю.
Хозяин дома вел себя с Барминым еще более развязано, чем на дне рождения своей дочери. Сидел, вальяжно развалившись в кресле, говорил чуть ли не на блатном жаргоне.
— Претензии есть, но приехал я по другому поводу.
— Ну, ну.
— Я хочу поставить вас в известность, что не женюсь на Дарене.
— То есть, моя поддержка тебе больше не нужна. Ягеллон обещал помочь? За красивые глаза или в цене сошлись? Чем платить станешь?
Глинский не нервничал и, даже если прогневался, то виду не подавал. То ли не успел разобраться в ситуации, то ли имел такие козыри, бить которые Бармину было нечем. Во всяком случае, по мнению самого Нестора.
— Отвечаю, по пунктам, — все так же спокойно и неторопливо продолжил говорить Бармин. — Во-первых, вы меня обманули. Никакой особой помощи в получении титула не требовалось, да вы и не делали ничего. Вопрос с титулом был решен еще месяц назад, и сегодня император мне его вернет. Об упразднении графства речь вообще не шла.