Послезавтра было лучше, чем вчера
Шрифт:
Они приходят каждый день. Их двое. Первый араб моложе, ниже ростом и говорит с заметным британским акцентом, второй – широкоплечий и высокий – идеально изъясняется на сирийском диалекте. Должно быть, местный. Андрею думается, что первый родился в Британии или переехал туда совсем маленьким. Становится искренне жаль его родителей или более дальних предков, которые туда эмигрировали. Они собрали уйму справок, наверняка жертвовали
Британский террорист говорит из рук вон плохо. Немудрено, что с таким уровнем арабского, он не уяснил, что написано в священном писании мусульман. Надо было изучать Коран в переводе, раз лингвистические способности подкачали.
Оба в куфии 13 и с бородой. Местный с оружием. Они отстегивают наручники от железного крюка и пристегивают их к цепи, которая закреплена на потолке, подвешивая Андрея так, что только кончики пальцев на его ногах дотягиваются до земли. Затем бьют его по спине то ли палкой, то ли дубинкой, периодически сменяя друг друга. После экзекуции его снова пристегивают наручниками к крюку так, чтобы он располагался лицом к стене, и уходят, заперев камеру. Металлические оковы так сильно зажимают его запястья, что он не может сдвинуть их даже на миллиметр. Впиваются в руки мертвой хваткой. Когда он пытается лечь на живот или сесть на корточки, то дискомфорт от наручников становится невыносимым, – тогда он как бы повисает на них – поэтому большую часть времени он стоит на коленях, тогда не очень давит на руки. Повернуться спиной к стене и сесть не получается. Стоять он мог бы, наручники это позволяют, но на ступнях нет живого места.
13
Мужской платок, который носят арабы для защиты головы и лица от солнца, песка и холода.
Иногда после наказания он теряет сознание, но через какое-то время почему-то каждый раз приходит в себя. Возможно, они специально не сильно утруждаются, чтобы он не сдох, а только страдал. Есть ему не дают, только кидают раз в день поллитровую бутылку воды.
В первые дни в одиночной камере он еще вполне ясно осознавал происходящее. Первым делом он планировал избавиться от наручников, вырыть подкоп и сбежать. Пальцами ног он пытался вырвать бегунок молнии на джинсах и с помощью него попробовать освободиться от наручников, но ничего не вышло. Только еще больше потревожил раны. Уснуть было сложно, но иногда все-таки удавалось. Безумно хотелось есть, кружилась голова и тошнило.
Через несколько дней пытка шумом прекратилась. Возможно, у них сломалась аппаратура, а, может, Андрей просто уже окончательно сошел с ума и не замечает грохота и ора, раздающегося по всей камере. Кушать хочется меньше, но темнеет в глазах и в боевиках он различает теперь только силуэты. Ему мерещится, что британец стал говорить гораздо лучше, хотя, скорее всего, он сам просто стал невнимательным и не замечает половины ошибок.
***
Эмма бросила Андрея сразу. На встречи с представителями ведомства, ответственного за их спасение, она не приходила. Жанна сначала думала, что ей просто тяжело, случайно встретила ее в городе и хотела подбодрить, но та гуляла с новым хахалем. Она ржала вовсю, так ее развеселила какая-то шутка очередного ухажера, поэтому Жанна еле удержалась от того, чтобы врезать ей.
Когда в город прилетели его французские коллеги, за которых заплатили выкуп, собранный спонсорами и переданный террористам при посредничестве неофициальных переговорщиков, состоящих, в частности, из зарубежных военных в отставке, Жанна узнала, что там Андрея куда-то одного уволокли, и они слышали, как он истошно вопил.
Ее тогдашний парень сначала пытался ее поддерживать и в первый месяц даже приходил на встречи с бюрократами или хотя бы ждал ее внизу в машине, чтобы она не возвращалась одна. Один раз она видела, что он украдкой даже прослезился, хотя с Андреем был знаком плохо. Но через три месяца, когда стало известно, что конкретно этот заложник, похоже, собрался строить из себя мученика, парень Жанны заявил, что она не должна изводить себя. Мол, это его выбор и теперь виноват в этом только он. Ему была предложена помощь, а если его что-то не устраивает, то ему надо к психиатру. Они поругались и расстались.
Конец ознакомительного фрагмента.