Посольская школа. Душа Сокола
Шрифт:
— Тёмных ночей, — выцедил сквозь зубы Сокол и ушёл.
Глава 40. Мужчины, причиняющие боль
Я с удовольствием потянулась. Удивительно, но рядом с Ричи на шкурах ритуального зала спалось лучше, чем на удобной кровати в потайной комнате. Утром Этан открыл для меня портал и я ушла, поцеловав жениха на прощание. Он ещё набирался сил, но уже больше был похож на себя.
Щёки обожгло краской смущения от воспоминаний о том, насколько жених вернулся в форму. Мы снова едва не стали близки. Остановились в шаге от черты.
“Скорее бы прошёл суд чести”, — мелькнула бессовестная мысль и пропала под гнётом бытовых проблем.
От лина Делири пришёл подписанный приказ по второгодникам. Он сам позаботился о том, чтобы замещающая Первую Ведану ведьма поставила резолюцию. Оказалось, что должность заняла Скрева. Одна из немногих открыто выступающих против Станы.
— С воспитанниками разобрались, — я выдохнула с облегчением. Боялась, что министерство иностранных дел откажет в продлении обучения Кондра и Дайса. Это ведь лишние средства из бюджета. Кормить, одевать, покупать чернила и бумагу. — Теперь можно позаботиться и о себе.
Мы договорились с Делири старшим, что начнём обучение после его занятия с Невилом. По словам учителей, мальчик делал успехи, но всё ещё сторонился других детей. Боялся причинить одноклассникам боль. Было обидно за него, но радовало, что такой опасный дар достался ему, а не одному из тех сумасшедших, что наслаждаются чужими страданиями.
Со своим особенным учеником Ксанир всегда занимался на полигоне. Подбирал время, когда там никого нет и приводил мальчика. Сначала учил контролировать магию, вовремя сбрасывать напряжение и сдерживать эмоции. Потом перешёл к работе с даром. Я не знала подробностей, но теперь могла наблюдать за тренировкой своими глазами.
Ксанир сидел на табурете, а Невил стоял рядом. Бледный и сосредоточенный, он сжимал ладонью запястье учителя, глядя в одну точку.
— Больно?
— Терпимо, — комментировал бывший глава клана. — Снижай степень воздействия. Да, так, молодец, ещё тридцать секунд и прекратим упражнение.
Во второй руке он держал песочные часы. В воздухе разливался запах бумажной пыли и теста. Судя по нитям, первый исходил по большей части от Невила, а второй исключительно от лина Делири.
Я дождалась, когда воспитанник по разрешению наставника остановит работу, а потом дала о себе знать.
— Ясного неба, господа-боевые-маги, — улыбнулась я и порадовалась робкой ответной улыбке самого нелюдимого сироты в школе. — Не помешала?
— Хочешь поработать манекеном? — Ксанир взглядом показал на руки Невила. — Я не против.
— Хочу, — легко согласилась я. — Покажешь, чему научился?
Я протянула ладонь воспитаннику и присмотрелась. От Невила ко мне тянулась белая нить страха, а к лину Делири — медовая. Он гордился своими успехами, и я осмелела. Доверие Ксанира помогло мальчику совладать с опасным даром, пусть и моё сыграет роль.
Пальцы Невила подрагивали, когда он осторожно коснулся моей руки. Я ободряюще улыбнулась и прикрыла глаза в ожидании вспышки боли. Думала, она будет слабой, но на деле… Лёгкое покалывание волной прокатилось до локтя. Потом немного усилилось и снова стихло.
— Ты специально играешь силой? — спросила я, распахивая глаза.
— Да, — выдохнул воспитанник сквозь зубы. Контроль давался ему с трудом. Но давался! — Только долго так не получается.
— Пока не получается, — подбодрил его Ксанир.
Теперь аромат мёда исходил и от наставника.
— Потрясающе, — бормотала я. — Так быстро и такой скачок во владении даром, вы оба сделали невозможное.
— Толковый мальчишка, — старший Делири расцвёл эмоциями. Не выдержал и потрепал Невила по волосам. — Далеко пойдёт. Хоть сейчас ему место в отряде боевиков занимай.
— А можно? — сирота распахнул большие и по-детски чистые глаза. — Лин Ксанир, я буду стараться. Я буду в десять раз больше стараться, чем сейчас.
— Неси бумагу, — рассмеялся бывший глава клана. — И ручку не забудь. Напишу Линнею, какой самородок у нас тут в посольской школе. Но учти. Таким как ты, избранным, усиленное питание полагается и денежное довольствие. Скромное, по меркам боевиков, но и ты пока не взрослый мужик. Клюёшь меньше воробушка, по девкам не шляешься. Три золотых в месяц. Устроит?
Невил заплакал от счастья. Мальчик с опасным даром, сирота, не нужный родной матери. Он торопливо смахивал слёзы перчаткой и вдруг бросился обнимать Ксанира.
— Спасибо, лин Делири. Я сейчас, я ветром полечу. Я полетел.
И таким же порывом умчался с полигона.
— Не будет он есть, — у Ксанира подозрительно сильно и вовремя зачесался нос. — Все деньги матери на продукты для младших отправит. Надо научить его, чтобы сам закупал. А то мало ли на что измученная нищетой женщина их потратит. Пусть сначала дети поедят.
— Его мать не похожа на транжиру, — возразила я. — Хорошо, что у Невила всё так складывается. Надеюсь, старшие ребята тоже возьмутся за ум.
— А им деваться некуда, — усмехнулся Ксанир. — Мало того, что вожделенным столярным бизнесом на правах членов клана поманили, так ещё и девушки их в учебё обскакали. Я вчера всё красноречие употребил, как котят носом в мочу натыкал. Велел раздобыть конспекты пропущенных занятий, и к кому ты думаешь, лина Амелия, они пошли?
— К Мисе или к Эрике, — предположила я.
— Вот! — поднял палец старший Делири. — В некоторых белокурых головках мозги водятся. Конечно, к ним. И ведь с пустыми руками попёрлись, идиоты. Пришлось объяснять, с какой клумбы можно рвать цветы. А то им влетело бы от Иллаи. И отправлять на кухню за сладостями. Зато сегодня тишь да благодать. Сидят в классе, перьями скрипят. Идиллия.
Ох, всё-таки Ксанир неисправим. Вроде бы и похвалил, а осадочек какой-то неправильный. Впрочем, благодарность за помощь — тоже хорошее дело. Кто ещё научит ребят таким маленьким хитростям?