Постфилософия. Три парадигмы в истории мысли
Шрифт:
В таком понимании нельзя провести строгой грани между гносеологической и онтологической составляющими парадигмы. Каждая из глобальных парадигм заведомо закладывает аксиоматические структуры, где предопределяются статусы бытия, сознания, духа, мира, причины и их взаимосвязи. Эмпирические же подтверждения или опровержения этих аксиоматических структур не касаются их непосредственно, так как аффектируют лишь промежуточные уровни конкретных формализации. Вопрос о рефлексии относительно самих парадигм и их качества ставится лишь в особые исторические моменты, когда происходит переход от одной парадигмы к другой. Но как только замена осуществлена, сама возможность такой рефлексии сводится к минимуму. Парадигма предопределяет: какесть то, что есть, и чтоесть, а также, то, как
Премодерн и модерн
В классических моделях социологии, культурологии, истории глобальных выделяют две парадигмы: парадигма Традиции и парадигма современности.Парадигма Традиции, «традиционного общества» — это парадигма премодерна.Парадигма современности есть парадигма модерна.Чаще всего эти две модели рассматриваются с позиции парадигмы современности, что предопределяет расстановку акцентов и форму толкования этих парадигм: ведь в этом случае эти парадигмы сопоставляются явно пристрастно — одна из них оценивает другую (и себя саму) исходя из собственных устройства и приоритетов. В парадигме модерна исторический процесс имеет позитивную направленность, то есть рассматривается как прогресс, а следовательно, все что составляет основу парадигмы Традиции считается «несовершенным», «недоразвитым» и «преодоленным».
Европейская школа традиционализма, прежде всего, Рене Генон и Юлиус Эвола, дополнили этот парадигмаль-ный подход, показав, как парадигма модерна выглядит с позиций парадигмы Традиции. Традиционалисты, как и модернисты, оказались предвзятыми, представляя дело таким образом, что мир Традиции есть полнота и совершенство, а мир модерна — воплощение недостатка и ущербности. Параллельно Ницше (или вслед за Ницше) они утверждали нигилистическийхарактер современного мира.
Классические консервативные мыслители и философы XVIII, XIX и XX вв. подготовили почву для такого отождествления современности с нигилизмом. Но этот нигилизм есть, по сути, оценка парадигмы модерна с позиции парадигмы Традиции. Нигилизм современности отнюдь не является указанием на то, что современности «нет». Этот парадигмальный нигилизм получил широчайшее воплощение в культуре, философии, в науке, в произведениях искусства, в политических системах, в широком спектре доктрин и теорий. Можно сказать, что он создал целую вселенную эпохи модерна, в которой расцвело «множество цветов»: архитектура, искусство, музыка, театр модерна, в котором все мы — по инерции — и живем, точнее, нам кажется, что мы живем.
Антагонизм двух парадигм: модерн и премодерн
Между парадигмами премодерна и модерна существуют довольно ясные отношения. Это отношения плюса и минуса.В центре интеллектуальной и духовной деятельности человека премодерна была религия. Ее догматы, нормы, принципы, культы, ритуалы парадигмально формировали и субъектную и объектную реальность.Человек не живет в некоем объективно заданном мире, как сказал однажды Мирча Элиаде, «природа обусловлена культурным образом» (natura e culturalmente condiz-zionata). He существует «чистой природы» без человека, носителя культуры; «чистая природа» — это то, чем могут наслаждаться зайцы, белки, кролики, ужи и т. д. Они в ней живут, они — часть ее. Но что такое «чистая природа» без ее культурного носителя, без субъекта, мы не можем сказать. Мы же не можем спросить у зайца: «Ну, как оно тебе, в лесу?» Ясно, что этот вопрос совершенно человеческий. Разве заяц там для этого? Ясно ведь, что для другого. А, кстати, для чего там заяц и что он там делает — это очень большой вопрос. Я думаю, если бы у нас была возможность по-настоящему спросить зайца, как ему вообще, мы бы пережили колоссальный переворот, мы бы увидели другую сторону мира. Кстати, определенные культы архаических народов и существуют
для того, чтобы поинтересоваться философией койотов, лис, воронов. Если представить возможность метаморфоз человека, актуализированных магических метафор,доступных в опыте тотемических культов, мы обрели бы огромный объем онтологического и гносеологического содержания. Тем не менее, мы живем в человеческом мире, и для нас парадигмальными являются те формы, та природа и то в ней участие, которые подкрепляются человеческими установками.
Ощущение бытия в эпоху премодерна
В эпоху премодерна, Традиции человеческое сознание и бытие, сама структура внешнего мира изначально формировались в контексте религии.Когда люди Традиции смотрели на дерево, воду или реку, они созерцали нечто совершенно иное, нежели мы в эпоху модерна. Их физическое восприятие, их чувства были совершенно инаковыми. Чем глубже в историю, тем больше интересных существ и пространств они видели: гномов, панов, эльфов, наяд, ундин, домовых и лесовых... Правда, мне кто-то говорил недавно, что во время последней переписи населения многие россияне тоже писали, что они «гномы», «эльфы» и т. д.
О населении мира Традиции можно узнать, открыв любой религиозный трактат. И там можно также увидеть, что «немногим человека от ангелов Бог умалил», что существуют в чем-то подобные нам (или мы им?) разумные высшие существа, ангелы, которые пребывают рядом с нами и подчас активно участвуют в нашей жизни. Но где ангел, там и обратная сторона: демоны, черти, бесы... Существа религиозного мира значительно разнообразнее, чем те, что остались в современном мире. Пейзаж и уровень общения, глубина кругозора человека религиозного мира была на порядок или на несколько порядков больше, чем то, что современный человек распознает как существующее.
В период «премодерна» (в парадигме «премодерна») философии как самостоятельного мыслителъно-кулътурного процесса не было,а то, что напоминало тогда философию, было «служанкой теологии», как говорили средневековые богословы. В Традиции философия была своего рода упражнением определенных рациональных, рассудочных функций человеческого существа, которые обслуживали более фундаментальные и непоколебимые догмы, истины и интуиции, данные в Традиции, религии, культе, богословии. Философия была сферой «прикладного богословия», применимого к неким второстепенным вещам, относительно которых не находили прямых указаний в Традиции, Священном Писании или комментариях к нему. В этом случае искали комментарии к комментариям у философов, пытались сакрализировать (как это было в схоластике) греческих мыслителей, и в первую очередь, Аристотеля, учению которого в католическом Средневековье был придан характер церковной догмы.
От «премодерна» к «модерну»
Философии, выделенной в отдельную сферу, в эпоху премодерна, или парадигмы Традиции, не существовало.Но не существовало не только философии, но и «человека» — того человека, которого мы знаем по эпохе модерна. Не существовало и познания субъектно-объектного типа, которым мы привыкли пользоваться как чем-то само собой разумеющимся. Не существовало также отдельно «природы». Земля была другой, она была квадратной, плоской, плавающей на черепахе, стоящей на пяти слонах и на трех китах, а также полой изнутри (там располагались ад и миры мертвых). Эта была совершенно инаяреальность. И лишь при переходе от парадигмы премодерна к парадигме модерна мы получили некую автономную человеческую, природную, материальную, психологическую реальность, которая лежит в центре современной философии, начавшейся с позднего Возрождения и эпохи Просвещения, сформировавшей основную систему принципов и распространившей свои полномочия на культуру, науку и политику.
От религиозного человека и религиозного космоса парадигмы премодерна мы перешли к философскому человеку и окружающему его миру парадигмы модерна. Этот переход от одной парадигмы к другой был базовым переходом, очень интересным самим по себе. Если вспомнить культуру барокко, стиль рококо, т. е. как Европа прощалась со Средневековьем, приучившим людей к строгим, понятным готическим формам, а прежде еще более ясным романским установкам, то мы увидим, как Запад внутренне распирало и корежило, как его разносило изнутри при переходе от парадигмы Традиции к парадигме современности.