Поступь Хели

Итиль Ирина

– И часто так бывает? – спросила Локи, стряхивая с волос иней.

– В последнее время все чаще. Где ты взял эту девочку, Тобиас?

– Сама прибилась, – ответила за него Ангейя, не смотря на Кайлах. – Я очень талантливая.

Валецкий пожал плечами, не соглашаясь с ее словами, но и не отрицая.

Через пять минут они выехали из тоннеля на узкую, заставленную машинами улицу, стиснутую гостиницами, кафе и мелкими магазинчиками. Прямо виднелся вокзал, а направо дорога плавно уходила наверх, на скалу, к «Террасе Эурона». Солнца было маловато, так что фонари расплескивали мягкий электрический свет, витрины – призывно-белый, а возле злачных местечек, конечно же, царила темнота.

Наверху царило оживление, несмотря на полуденный час. Водитель

втиснул машину далековато от «Террасы». Кайлах расплатилась, со вздохом расправила мятый плащ и вылезла вслед за Локи в подсыхающую на палящем солнце лужу. Втроем они молча прошли по вышарканному ногами тротуару мимо доски объявлений, на которой с выцветших листовок «Разыскивается» смотрели многочисленные лица. Локи успела разглядеть свежую фотографию Даану и еще одну.

– Эй, Тобиас! – Она потянула хельхейм за рукав и указала глазами на доску. Фотопортрет Валецкого сообщал на трех языках, что он опасный преступник, устроивший в «Цваральге» кровавый бунт среди рабочих. «Око» ошибок не прощало.

Валецкий скрипнул зубами и поднял капюшон куртки, несмотря на жару. Ангейя прошла мимо доски, сдернула бумажку и, скомкав, бросила в урну. Если раньше Локи сомневалась, что Кайлах купилась на их неубедительное вранье, то сейчас, когда лицо Тобиаса смотрит с каждого столба, убедилась окончательно.

Внутри «Террасы Эурона» царило оживленное возбуждение. Большое пространство было разделено на три зоны с тремя сценами. Полутемный бельэтаж отводился под бар и ресторан, наводненный туристами. Приближался традиционный фестиваль киварвитов [1] и музыкантов, так что десяток творческих групп одновременно настраивали инструменты у сцен и галдели, заполняя воздух звуками, похожими на кошачьи вопли и скрежет ногтей по школьной доске. Кайлах уже поднялась по лестнице, сбросила плащ, оставшись в черных брюках и нежно-персиковой блузке, и устроилась у стойки, привлекая внимание замученного официанта звонким свартаи. Наверное, если бы не напряженная обстановка, Локи бы полюбовалась видом на городок внизу, который открывался через огромное панорамное окно, которое, увы, сейчас было занавешено тяжелой бархатной шторой.

1

Киварвит – рассказчик в валлийской традиции. – Здесь и далее прим. автора.

– Так в чем же дело? – без обиняков спросил Тобиас, присаживаясь рядом. – Деньги тебя не волнуют и проблемы «Ока» тоже.

– На самом деле, – серо-зеленые глаза женщины потемнели, словно штормовое море, – меня наняли приволочь тебя в Кромежник живым или мертвым, но… ты же играешь в наперстки. Иногда одна карта может изменить весь расклад. – Женщина приняла левой рукой у официанта крошечную чашку кофе и в упор посмотрела на Локи, которая и не думала садиться рядом. – Если ты из тех детей Джона Смита, девочка, то зачем мне какой-то хельхейм? Сначала я подумывала потребовать выкуп, но потом поразмыслила: что если и у «Ноденса» появится свое тайное оружие?

С каждым словом Кайлах, расчетливым и деловито сухим, Локи холодела внутри, надеясь, что ее эмоции не слишком видны, но последняя фраза умерила ужас. Кайлах ничего не знает про «Балора», «Копье», «Око» и не знает, что она Ангейя.

– Пожалуй, не соглашусь, – с вежливой улыбкой ответила Локи. На учителях эта мина хорошей девочки всегда срабатывала. – Вы ошибаетесь. Я никак не отношусь к Джону Смиту или какому-то оружию. Я просто варден, ничего особенного.

– Тогда я тебя сдам как обыкновенную сообщницу преступника. – Женщина отпила кофе, и эта будничность окончательно вернула Ангейе спокойствие. И заставила положить руку на рукоять катара.

– К сожалению, у меня нет на это времени. – Локи начала раздражаться. Каждый встречный взрослый пытался как-то ее использовать и показать, что она – всего лишь мелкая сошка и ничего не стоит

и, главное, не понимает. – Очень жаль, что невозможно урегулировать это мирно.

– Мне тоже жаль. Дел много, через пару часов у меня важная рабочая встреча. Я выбиваюсь из графика.

Тобиас невозмутимо отпил свой чай, подперев щеку кулаком. Кайлах явно хотела проверить способности Локи, и девушка почти решила притвориться, что ее вывели из себя. Ангейя прищурилась, прикидывая, может ли она позволить себе такую роскошь, как драка в публичном месте. Она устала планировать и взвешивать свои действия, так что с трудом сдержалась, стискивая рукояти катаров и думая, что автобус Ки и Даану вот-вот приедет на вокзал и лишние проблемы будут ни к чему. Отчего-то вспомнилось первое знакомство со Штейном и Леер. Тогда, всего три месяца назад, она так не задумывалась над последствиями, а просто делала. Тогда, три месяца назад, она была глупым, безответственным ребенком, который жаждал мести и не особо вникал во внешний мир.

– У меня тоже важная встреча. Полконтинента проехала ради нее.

– Значит, придется закончить все побыстрее. – Кайлах одним глотком допила кофе, поставила белоснежную фарфоровую чашку с отпечатком кроваво-красной помады на блюдце. Стук посуды, как показалось Локи, заглушил гомон людей и музыку.

Женщина встала, развела руки в стороны и соединила в мощном хлопке, порождая раскат грома и вязкий молочный туман. Тобиас перемахнул через барную стойку. От грохота зазвенела посуда, задребезжали окна, испуганно закричали люди. Ослепнув от тумана, Локи пятилась до тех пор, пока не уперлась поясницей в перила. Варденским чутьем она предвосхитила атаку и в последний момент успела уйти перекатом от удара укороченного меча-спаты, нырнула вниз и снизу же заблокировала катаром следующий выпад. Чуть напрягла мускулы рук, отвела клинок и левым катаром ткнула Кайлах в бедро. Женщина увернулась и ударила Локи левым кулаком в живот, усилив его мощным потоком ветра. Ангейя задохнулась, запнулась об опрокинутый стул, сцапала на себя скатерть и рухнула.

Сбитая с толку физической атакой, она, тяжело дыша, пролезла под столом, на который обрушился удар меча. Впервые Ангейя встретилась с противником, не уступающим ей в скорости. Вылезая из-под стола, Локи пинком отправила в сторону Кайлах стул, который разлетелся в щепки от крошечной, но вполне настоящей молнии. Вот что имел в виду Тобиас под «погодной ведьмой». Следующие несколько минут Локи отчаянно защищалась, не успевая даже открыть Утгард, потому что это означало остаться без оружия и, следовательно, с дырой в боку. Кайлах выматывала Ангейю, заставляла лавировать в тумане между столами и опрокинутыми стульями в определенном, как Локи поздно поняла, направлении. Панорамное окно.

– Сдавайся. Идти некуда. – В глазах ведьмы плясала настоящая буря. Прическа растрепалась, блузка наполовину расстегнулась. Туфли она где-то потеряла и оставляла за собой кровавые следы – раскат грома перебил много посуды. В правой руке Кайлах держала спату, а вокруг левой, словно кусок ткани, вихрился туман.

«Спата – не духовник, – дошло до Локи. – Спата – просто меч, который отвлекает внимание». Ангейя перехватила катары поудобнее и с наскока нанесла сильный удар справа, отскочила, обогнула ведьму и еще раз ударила справа. Взвизгнула, когда рядом с ее пятками вспыхнула молния, оставив черный след в дешевом паркете. Третья атака убедила Локи в своей правоте. Кайлах действовала правой рукой хуже. Она была амбидекстром с упором на левую.

Ангейя метнулась к окну, запрыгнула на стул, стол, опрокинула солонку и с разбега повисла на портьере, срывая ткань с петель. Яркий свет залил развороченный зал, проредил туман, а главное, на секунду ослепил Кайлах.

– Фенрир! – успела крикнуть Ангейя, швырнула катар и рухнула, путаясь в тяжелой ткани.

Волк в один прыжок сбил Кайлах с ног и вонзил острые зубы в ее левую руку. Духовник, такой же короткий меч-спата, выскользнул из руки вскрикнувшей женщины. Туман рассеялся, и притихшие люди, перешептываясь, опасливо повылазили из укрытий.