Потанцуй со мной
Шрифт:
Мокрый асфальт создает мягкое сцепление шин с дорогой, погружая автомобиль практически в неслышное скольжение и легкое покачивание.
В салоне фоном играет ненавязчивая музыка, а прославленная немецкая эргономичность создает тот самый комфорт, который так уважаю.
Окно запотевает, и я открываю его, впуская сырой холодный воздух.
Усмехаюсь своим поэтично-неромантичным мыслям, и глубоко вдыхаю свежий, очищенный от московской пыли и грязи, озоновый эфир, чтобы выветрить из головы весь этот
После полуторачасовой тренировки в бассейне чувствую себя легко и расслаблено. Каждый раз выхожу из Водного комплекса, как заново рожденный. Вода смывает дневную грязь, усталость и наполняет живительной энергией.
Если бы не будний день и дочь, которая ждет меня дома, я бы сейчас метнулся к Катерине.
Думаю, она бы тоже была не против.
Высовываю руку в приоткрытое окно и ловлю студеные капли дождя.
Лето в этом году не собирается в гости в Москву, заставляя депрессировать и предаваться всеобщей скорби.
Обязательно нужно выбраться с Марго на юга, иначе девчонка совсем зачахнет под Питерским унынием и Московским разочарованием.
Яркие, отражающие сиреневыми переливами, волосы кажутся навязчивым нереальным видением среди ночной неспящей Москвы.
Провожу мокрой ладонью по лицу, чтобы смахнуть туманный морок, и смотрю в зеркало.
Она…
Семенит маленькими шагами Дюймовочки, уткнувшись себе под ноги.
Пролетаю мимо и резко паркуюсь под душераздирающий сзади гудок какой-то тачки.
Прости, приятель, не прав.
Включаю аварийку, открываю шире окно и набираю здравую пригоршню дождевой воды.
Плескаю в лицо, остужая свои идиотские мысли.
Я опять собрался ее спасать?
На черта мне оно нужно?
Хреновы твои дела, Романов, раз ты планируешь пересечь чертову двойную сплошную, чего никогда не делал даже в свою бурную молодость.
Разворачиваюсь и снова нагоняю ее.
Плетусь сзади, мигая аварийкой в правом ряду.
Крадусь, точно хищник, но она ведь не жертва…а кто?
Маленькая девчачья фигурка обнимает себя руками, уткнув нос в воротник пиджака. Мокрая, несносная смутьянка…
Ведь найдет же себе приключения на голые бесконечные ноги…
Что ж ты бедовая девка такая…
Слегка нажимаю на клаксон, чтобы не напугать.
И еще раз…
Останавливается…замирает, не поворачиваясь…
Останавливаюсь и я.
Не закрывая двери, выбегаю под дождевую пыль, рассеянную скоростью попутных машин. Ветер бодрит, закручивая в спираль расслабленные мышцы, и запускает целый ворох острых мурашек.
Я боюсь коснуться и напугать, поэтому молча стою сзади, прямо за ее спиной.
Она тоже стоит, и,
Чувствует, что кто-то жжет ее спину, подбираясь и сжимаясь в колючий клубок.
Осторожно, опасливо касаюсь плеча, отчего сначала вздрагивает, а потом ее плечи плавно опускаются, и легкий поворот головы являет половину лица.
Аккуратно беру за предплечье и разворачиваю к себе, не ощущая препятствий.
— Вы? — бездонные глаза маняще распахиваются и затягивают в свой омут с головой. Но я не сопротивляюсь, я хочу утонуть, в этой темной бесконечности.
Смотрит удивленно, боязливо, настороженно…
Уверен, что в ее голове я по-прежнему тот самый маньяк, выслеживающий ее хрупкое тело.
Я и сам уже так думаю.
Черная тушь и остатки помады точно лицо куклы из фильмов ужасов.
Это не дождь постарался, это слезы.
Я не знаю, что с ней случилось, но уже готов убивать.
Меня пугает моя собственная реакция.
Слезы давно меня не трогают и не вызывают во мне ничего, кроме изжоги. Я повидал на своем веку достаточно слез раскаяния и горечи, слез неверия и счастья, радости и боли, слабости и силы могучей.
Искренние и наигранные, скупые и целыми океанами, мужские и женские, бездушные и всепоглощающие…
У каждого человека своя история пролитых слез.
Так о чем твоя история, Цыганка? О чем или о ком твои слезы?
Я хочу о них знать.
— Снова я, — отвечаю.
— Опять случайность?
— Снова спасаю.
— Не нужно, — крепче оборачивается в своих руках и дрожит, как тонкая паутинка на холодном ветру.
— Я хочу.
Поднимает лицо и заглядывает. Глубоко так заглядывает, что даже я, прожжённый скептик, теряюсь.
Бунтарка, маленькая ведьмочка…
Да и не сильная ты никакая…
Умная, но до безумия глупая…
— Промокла насквозь. Заболеешь, бедовая, — беру ее за руку и тяну за собой.
Покорно идет, не сопротивляется.
Глупая, ну какая же глупая.
Куда и с кем ты идешь?
Открываю для нее дверь, предлагаю руку, но ловко запрыгивает, не нуждаясь в моей помощи.
Оббегаю машину и сажусь в прогретый салон автомобиля.
По нам обоим стекает вода и моя стабильная идеальность трещит по швам.
И меня снова пугает тот факт, что не чувствую сейчас раздражения.
Разворачиваюсь назад и выуживаю из спортивной сумки толстовку, пусть и не первой свежести, но сухую и теплую.
— Живо раздевайся, — грубо бросаю девчонке.
Злюсь на себя, не на нее.
Потому что придурок.
— Полностью? — округляет глаза.
Пффф…
Блть…