Потемки
Шрифт:
– Разжижай сознание, идиот!
Он зачем-то сунул руку в карман, пальцы ощутили липкое острие ножа.
– У тебя нету, что ли? – прошипела девчонка. – На, держи. Вот же дебил!
Она вытащила второй инъектор – здоровенный, размером с кулак. Ее ладонь разжалась, инструмент полетел в грязь. Незнакомка повалилась на землю, закатила глаза, тело дернулось и застыло внутри дождевика, походившего теперь на замызганный саван.
Сэд механически поднял инъектор и поднес к шее…
«Вз-з-зи-и!»
Перед глазами мелькнуло нечто, похожее
Сэд нажал на поршень.
Вспышка!
Луч сканера прошелся по радужке – вверх-вниз. Оса шевельнула усиками-антеннами и сделала круг над головой Сэда, оставляя позади сияющий след. В фасеточных глазах отразилась потертая камуфляжная роба и осунувшееся мужское лицо: профиль, фас. Веки парня задрожали, рот приоткрылся, по небритому подбородку потекла слюна. Оса скорректировала фокус и отключила вокруг себя дополненную реальность, перестав походить на насекомое. Затем она выпустила тонкий щуп и приблизилась к голове…
«Щьить-щьить!»
«Шоу “Кривая кишка”! Мы загадываем предмет – вы определяете, что это такое: на вкус, на ощупь, на цвет, и-и-и… не только!»
Визгливый голос буравил мозг, по телу разливалось фиолетовое тепло.
Сэду хотелось заткнуть уши, но рук не было – он висел в пустоте, спеленутый незримыми нитями, – а голос продолжал:
«Добро пожаловать на утреннее шоу! В нашей студии мы разбудим все виртуальные органы чувств…»
Сэд застонал, но звук слился с гулом невидимого зала, растворился в аплодисментах и хохоте толпы.
«О-о-о, сегодня мы вас наконец растормошим! И определим – на вкус, на ощупь или на цвет: Что. Это. Такое!»
По подбородку текло. Сэд скосил глаза и, будто со стороны, увидел каплю крови. В нос ударил запах паленой шерсти и дыма… Нечто похожее уже было с ним совсем недавно!
А еще он почувствовал присутствие наблюдателя. На самом краю сознания вибрировали тонкие лопасти-крылья, фасеточные глаза внимательно следили за ним, электронный мозг оценивал и выносил вердикт. Сэд инстинктивно приглушил мысли, прячась от всевидящих камер, и его затянула хохочущая трясина виртуального шоу:
«Что же мы загадали? Может, стоит попросить помощь зала?!»
Сознание ускользало, сливаясь с ревом голосов, сквозь который проступал звон осиных крыльев. Какофония нарастала до тех пор, пока не слилась в едином громогласном крещендо, а затем плавно пошла на убыль. Наблюдатель исчез, но вязкое болото белого шума все длилось; и тогда Сэд напрягся, стараясь сбросить оцепенение – как в кошмарном сне, когда не можешь шевельнуть пальцем. Аплодисменты невидимой толпы трансформировались в нечто иное – мерно ударявшее непокрытую голову холодными каплями дождя.
«Щьить…»
– Вставай, бездельник!
Он зашелся в беззвучном крике и раскрыл глаза над ним склонилась хмурая девушка в грязно-розовом дождевике. Она еще раз хлопнула Сэда по щеке, прищурилась, всматриваясь в его лицо, и хмыкнула:
– Ожил, паразит. Весь запас разжижайки себе вколол.
Она отвернулась и проговорила, обращаясь к кому-то за пределами видимости:
– Прикинь, он недельную дозу потребил, все сериалы вперемешку с рекламой и ток-шоу. Думала, откинется, но нет – мозги отсутствуют, нечего и разжижать.
– Его оска укусила, – донесся тонкий голосок. – Я все видела, она ему в нос залетела.
Сэд отер с лица капли дождя, перемешанные с кровью, и заметил маленькую девочку в балахоне – она сидела чуть поодаль и смотрела внимательным немигающим взглядом.
Сэд испытал острое дежавю, но не успел осмыслить его – старшая встала на ноги, взяла мелкую за руку и обернулась к Сэду:
– Ладно, бывай. Деньги за стафф в другой жизни занесешь.
Она приподнялась над краем ямы, замерла на секунду, а потом уселась обратно. Зыркнула на Сэда и процедила сквозь зубы:
– Так и быть, еще чуть-чуть потусуемся с тобой. Там пустоголовые ходят.
Сэд выглянул из ямы и увидел вдали толпу покойников, вяло бредущих под мелким колючим дождем. Он помотал головой, прислушиваясь к звону в ушах, и повернулся к девушке:
– Ты кто?
– Тебе какая разница? – вскинулась незнакомка. – Сошлись-разбежались…
– Я Сэд, – перебил он.
Имя было единственным, в чем он не сомневался посреди этого промозглого мира. Сэд прочистил горло и упрямо повторил:
– Я – Сэд.
– Угу, – протянула девчонка. – Ну а я тогда Джолли.
Она кинула на Сэда оценивающий взгляд и спросила:
– Скажи-ка, приятель, почему ты такой тупой? Тебя оса чуть не заграбастала, еле успел мозги отключить.
– Какая оса?
– Ты с другой планеты? – скривилась Джолли. – У нас так патрульные боты визуализируются – в виде ос, шершней и тараканов. Не знаю, что мы в этот раз нарушили, я подписку на сегодняшние законы не оплатила. Да и бесполезно их читать – не угадаешь, чего тебе предъявят. Могут оштрафовать за тунеядство, могут за ношение капюшона или наоборот, за отсутствие. Я сейчас на нуле, а еще за мелкой надо присматривать – не сдавать же ее на эвтаназию.
– За мелкой?
– Угу. Вот за этой. – Джолли легонько ущипнула девочку за щеку. – Вы ведь с ней вроде познакомились?
– Не помню, – сказал Сэд. – И осу тоже не помню. И тебя.
Вдали что-то протяжно завыло на низкой механической ноте, и ветер взвился в унисон с этим воем, швырнул в Сэда горсть воды, сорвал с Джолли капюшон.
– Вот зараза! – сплюнула она. – Эй, парень, покажи-ка свои грустные глаза. Похоже, ты от понижайки до сих пор не отошел.
Она приблизила лицо, нахмурилась и долго разглядывала зрачки Сэда. Тот моргнул и вдруг обнаружил, что волосы у Джолли вовсе не грязно-бурые, а приятного темно-каштанового оттенка, почти неразличимого в пасмурном свете дня.