Потерянная родина
Шрифт:
Компания, которой принадлежит тридцать больших пароходов, может позволить себе такую роскошь — истратить в год пару тысяч фунтов стерлингов на подготовку кадров.
Старый Кемпстер с улыбкой выслушал до конца предложение сына, потом покачал головой и сказал:
— Не только пару тысяч фунтов стерлингов — даже пенни я не собираюсь переводить на такие пустяки. Зачем мне швыряться деньгами, зачем учить матросов и кочегаров, которые потом уйдут плавать на пароходы других компаний? Пусть лучше другие готовят их для нас.
— Но ведь ни одна фирма этого не делает… — пытался возразить Фред.
— Зачем нам принимать на работу невежд? — продолжал старый Кемпстер. — Пусть другие выучат их на своих судах. Мы на свои принимаем на работу только, подготовленных, опытных моряков, и это нам не стоит ни одного пенни. Теперь тебе ясно?
— Вполне ясно! — восторженно воскликнул Фред. — Мне не пришло в голову, что можно и так. Папа, ты действительно превосходный делец — настоящий гений на хозяйственном поприще! И в самом деле, за каким чертом нам тратиться, если того же результата можно добиться безо всяких затрат. Пусть тра» тятся другие.
— Вот это совсем другой разговор. Было бы недурно, Фред, если бы ты так же быстро усвоил и все мои прочие принципы. С библейскими притчами в жизни далеко не уедешь. Лучше быть волком, чем ягненком. Что мое, то навсегда должно остаться моим, а то, что сегодня еще не мое, нужно постараться завтра или послезавтра сделать своим. Ненасытность — самая благородная и полезная из всех страстей. Только глупец или разиня не делают попыток завладеть предметом своих желаний. Болван раздумывает, а умный берет.
— Папа, позволь мне с твоего разрешения применить один из этих принципов сейчас, — проговорил Фред, когда умолк отец.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился старый Кемпстер.
— Одно дело, чисто личного свойства, — ответил Фред. — Если не ошибаюсь, то мне уже минуло двадцать восемь лет…
Роберт Кемпстер посмотрел сыну в глаза и улыб* нулся:
— Пора жениться, не так ли?
— Я думаю, ты ничего не будешь иметь против?
— Как раз наоборот — я бы приветствовал* это.
— Надеюсь, что в этом деле ты мне предоставишь свободу действий, — продолжал Фред. — Или, может быть, у тебя на этот счет имеются какие-нибудь соображения и планы?
— У меня только одно соображение и условие, — сказал старый Кемпстер. — Твоя жена должна быть здоровой, так как мне нужен внук, который после тебя унаследовал бы наши корабли, дома и другое имущество. Я не желаю, чтобы мое добро, хотя бы в третьем или четвертом поколении перешло в руки чужих людей. И кроме того, твой брак не должен быть смешон.
— Об этом не беспокойся. Мой выбор вполне нормален. Мне кажется, мы достаточно богаты, чтобы делать выбор независимо от размеров приданого невесты.
На лбу старого Кемпстера залегли морщины недовольства.
— Ты уже выбрал? — спросил он, пытливо всматриваясь в лицо сына.
—Да. Это Марго Фарман, дочь нашего капитана Томаса Фармана.
— Против семейства Фарманов у меня возражений нет, но я желаю познакомиться с твоей невестой, пока она еще не стала моей невесткой. Если она глупа и старше тебя, то лучше и не показывай. Тогда я заранее говорю — нет.
— Она на восемь лет младше меня, образованная и прелестная девушка. Наш дом Марго не опозорит.
— Ну, хорошо. Через месяц «Полуночная мечта» будет готова.
«Полуночной мечтой» звалась паровая яхта, которую строили для Кемпстеров. Замечание отца означало, что если все будет в порядке, Фред сможет отправиться в свадебное путешествие на новой яхте. А что все будет в порядке, он нимало не сомневался.
…Известие о помолвке молодого Кемпстера с дочерью капитана Фармана вызвало довольно бурные толки в тех кругах, в которых Кемпстеры имели вес, а эти круги были весьма широки и влиятельны. В газетах появились портреты помолвленных и пространные очерки о романтичном браке. По единодушному мнению общества, Марго Фарман делает блестящую партию и очень счастлива, а Фреда Кемпстера следует считать одним из самых романтичных юношей «нашего черствого века, когда над чувствами властвуют расчет и коммерческие соображения». Друзья Фреда говорили, что у него отличный вкус, а молодые незамужние дамы или такие, у которых были сестры или дочери на выданье, добавляли, что Марго Фарман сумела опутать Кемпстера за время двухмесячного плаванья.
Помилуйте, о чем же тут сожалеть! Если Фред такой простак, что дал завлечь себя, то…
Почтовые пароходы быстро бороздят океаны, а если надо какую-либо весть передать еще быстрее, то для этого служит телеграф. Случилось так, что уже через несколько дней после того, как в газетах появилось сообщение о помолвке Фреда Кемпстера и Марго Фарман, Эдуард Харбингер прочитал об этом в одной из американских газет. На следующий день Роберт Кемпстер получил из Галвестона телеграмму, в которой капитан «Кардигана» просил освободить его от занимаемой должности и по возможности скорее назначить его заместителя.
— Вот тебе и новый капитан, — показал он сыну телеграмму. — Что бы это могло означать?
— Странный человек… — пробормотал Фред Кемпстер. — Не будем его удерживать. Если хочет, пусть уходит.
Но Марго он об этом ничего не сказал.
Вскоре после пробного рейса «Полуночной мечты» отпраздновали свадьбу. Роскошная яхта была подготовлена к дальнему путешествию. Так как маршрутом предусматривалось и посещение островов Южного Моря, Марго уговорила Ако перейти на яхту в качестве ее слуги. Фред Кемпстер обещал, что вдоль и поперек исколесит все Южное море, пока не найдет таинственную родину Ако, о которой юноша рассказы* вал всякие чудеса.
Прямо со свадебнога пиршества, в котором принимал участие лишь узкий круг ближайших друзей дома, новобрачные отправились на яхту. Было условлено, что вначале они отправятся к фиордам Норвегии и затем вдоль западного побережья Европы на Мадейру, на Канарские острова и в Средиземное море, где к ним присоединятся еще несколько человек — друзья юности Фреда Кемпстера. Их ожидала великолепная одиссея — то, о чем так страстно мечтала Марго.
Но когда яхта вышла в море, Ако стал замечать, что улыбка молодой госпожи Кемпстер, которой она отвечала на восторженные замечания своего мужа, была какой-то неестественной, вымученной. Море было очень неспокойно, Марго, верно, чувствовала себя плохо. Тогда Фред отослал ее отдохнуть, а сам остался на командном мостике и заговорил с капитаном.