Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе (сборник)
Шрифт:
– Просто не верится! – Вдова утерла слезы платочком. – Должно быть, это какая-то жуткая ошибка. Врачи меня заверили, что Уолтер умер от остановки сердца.
– Есть способы спровоцировать сердечный приступ, – пояснил сыщик.
– Вы меня потрясли, мистер Холмс, – призналась леди Мэри. – И что мне теперь делать? Обращаться в полицию?
– Это я возьму на себя, мадам. Прошу меня еще раз извинить, если мой вопрос причинит вам боль… Скажите, у вашего мужа были враги? Из разряда тех, кто мог желать ему смерти.
– Ни единой живой души, – уверенно ответила
– Ваш муж курил? Алкоголь употреблял?
– Выпивал и покуривал, но весьма умеренно. Иногда он любил понюхать табачку.
– Скажите, вы не в курсе, был ли он знаком с Райтом Пуллманом, генерал-майором в отставке?
– Совершенно уверена, что нет, – снова покачала головой леди Мэри. – Я знакома со всеми друзьями мужа, но фамилию, что вы назвали, слышу впервые. Кто он? Еще один джентльмен, который скончался от сердечного приступа?
– Да. Что ж, мадам, позвольте выразить вам свою признательность. Возьмите, пожалуйста, мою визитную карточку. Если вы вдруг что-нибудь вспомните, будьте любезны, дайте мне знать.
Мне очень не хотелось оставлять пожилую даму после пережитого ею потрясения, но она меня заверила, что беспокоиться не о чем и за ней приглядит служанка. Мы откланялись и снова остановили кэб. На этот раз Холмс велел кучеру ехать в Скотленд-Ярд. Вскоре мы уже сидели в кабинете инспектора Лестрейда. Холмс рассказал полицейскому о случившемся и дал прочитать полученное Пуллманом письмо, а также объявление в газете.
– Черт побери, – нахмурился Лестрейд. – Еще двое.
– Что?! – воскликнул Холмс. – Вы хотите сказать, что уже сталкивались с подобным?
– К сожалению, да, мистер Холмс, – с мрачным видом кивнул инспектор. – Мы как раз занимаемся расследованием весьма подозрительной смерти преподобного Джеймса Уэнтворта из церкви Святого Стефана на Бромтон-роуд. Он тоже получил послание схожего содержания, а потом скоропостижно скончался от сердечного приступа. Вот текст.
Это письмо тоже было отправлено из Белгравии. Почерк также совпадал. На листке было написано следующее.
Уэнтворт
Людей мое имя обычно пугает,Познают меня – и покой обретают,Кто встретит меня, тот умолкнет навек,И больше уже не поднимет он век,В мучения час меня все призывают,Страданью конец – меня не поминают.От хвори тяжелой я буду леченьем,И жизни венцом, и покоем, забвеньем.– Люди
Я кивнул.
– Все именно так, мистер Холмс, – подтвердил Лестрейд.
– Вы не рассматривали возможность отравления? – спросил мой друг.
– Вскрытие ничего не выявило, – развел руками Лестрейд. – По крайней мере, в желудочно-кишечном тракте.
– Чтобы отравиться, яд не обязательно глотать, – возразил Холмс. – И Райт Пуллман, и Хевлок любили нюхательный табак. Не исключено, что именно так яд и попал в тело. Вы не в курсе, у Уэнтворта имелось подобное пристрастие?
– Блестящая мысль, Холмс, – просиял Лестрейд. – Мне не известно, нюхал ли он табак или нет, но я это скоро выясню. Наконец у нас появилась хоть какая-то зацепка! Не волнуйтесь, я все разузнаю.
– Спасибо, инспектор. Буду ждать от вас весточки. До встречи.
Откланявшись, мы взяли кэб и поехали домой.
– Пока мы ждем вестей от Лестрейда, я попытаюсь выяснить, было ли у жертв что-нибудь общее, и если да, то что именно, – под стук колес сказал мне Холмс. С этими словами он постучал тростью в крышу кэба и велел остановиться, сказав, что хочет выйти. – Боюсь, если вы отправитесь со мной, то умрете от скуки, – добавил прославленный сыщик, повернувшись ко мне, – так что встретимся дома, на Бейкер-стрит.
– Как скажете, старина, – кивнул я.
Увиделись мы с ним только на следующее утро за завтраком.
– Есть успехи, дружище? – спросил я.
– Боюсь, что нет, Уотсон. Жертвы не были знакомы друг с другом. Учились они в разных школах, состояли в разных клубах. Их ровным счетом ничего не связывает: ни кровные узы, ни родство через брак, ни совместное времяпрепровождение. Вообще ничего.
В этот момент к нам постучалась миссис Хадсон, которая принесла письмо, адресованное Холмсу.
– Благодарю вас, – сказал мой друг, вскрывая конверт. – Ага, это от Лестрейда. Что ж, Уотсон, я заблуждался. У покойных имелась одна общая черта: все они обожали нюхательный табак.
– Один раз – случайность, два раза – совпадение, три раза… – повторил я одно из любимых высказываний Холмса.
– Да-да, все это так, – перебил меня мой друг. Встав из-за стола, он принялся ходить по гостиной. – Что вы знаете о нюхательном табаке?
– Не так уж и много, – пожал плечами я. – Мне известно, что это обычный табак, измельченный до состояния пыли.
– На самом деле, как вы понимаете, все гораздо сложнее. Во-первых, нюхательная смесь изготовляется из тщательно отобранных листьев, которые предварительно выдерживаются на протяжении двух-трех лет. После этого они как минимум дважды проходят процедуру ферментации и только затем измельчаются в пыль с добавлением ароматизаторов – розового масла, жасмина, лаванды и некоторых видов гвоздики.