Потерянный экипаж
Шрифт:
«Сволочь ты! — сказал себе Бунцев. — Сволочь!»
Но он не хотел быть сволочью, не хотел уступить тому маленькому, думающему только о себе человечку, что внезапно ожил в Бунцеве и скулил об опасности.
И с ненавистью к этому маленькому человечку к капитану вернулись иссякшие силы.
Мотор зарокотал, рычаг скоростей послушно встал на свое место, педаль газа плавно пошла вниз, и лимузин пошел вперед. Через мостик. Мимо побеленных столбиков ограждения. Мимо кустов. Вперед.
Встречные огоньки то замирали и гасли, то загорались и снова приходили в движение.
— КПП, — сказала с заднего сиденья Кротова. — Поворот на сто восемьдесят градусов.
Бунцев затормозил, вгляделся. Да, мерцание огоньков было слишком подозрительно. Он развернул лимузин.
Столбы, кусты — все замелькало в обратном порядке.
— Веришь, не мог баранку удержать… — тихо признался Телкин.
— Знаю, — сказал Бунцев. — Сам еле удержал…
Он присматривал подходящий съезд с шоссе и не мог присмотреть. Лишь неподалеку от того мостика, где спрашивал о карте, он увидел справа проселочную дорогу, и осторожно свел лимузин с асфальта, проехал метров сто, заглушил мотор и выключил фары.
Открыв дверцу, он смотрел на шоссе, думая о том, что лимузин не мотоцикл и спрятаться с ним не так-то просто.
— Приготовить оружие! — приказал Бунцев.
Колонна, встреченная отрядом, неторопливо приближалась. Передовой грузовик миновал мостик. За ним остальные. Похоже, в грузовиках везли солдат.
«Перебрасывают войска», — подумал капитан.
Колонна так же неспешно продолжала катиться по шоссе. Прошла…
Бунцев посмотрел на часы. Три часа сорок восемь минут. До восхода солнца не больше трех часов. Надо расставаться с машиной, уходить подальше от дороги, искать место для дневки.
— Как поступим, Ольга? — спросил Бунцев. — Что вы с машинами делали?
— Разбивали о первый попавшийся столб, — сказала Кротова.
Бунцев подумал. Можно, конечно, было разбить лимузин. Но ведь разбитая машина вмиг наведет противника на след! А тут ни лесочка. Степь…
— Нет, — сказал Бунцев. — Попробуем лучше отъехать проселком подальше. В крайнем случае в степи разобьем где-нибудь.
— Слушай, я уже могу вести, — сказал Телкин.
— Ладно, отдыхай, — сказал Бунцев. — Я не устал.
Сначала Бунцев подумал, что подъезжает к лесу, но вскоре убедился — это не лес, а стоящая на холме деревня. Капитан остановил машину. Взял карту полковника Хаузера. Посвечивая фонариком, с помощью Мате и пленного водителя кое-как разобрались, где находятся. Судя по карте, возле деревни имелся большой пруд.
— Можно утопить лимузин, — сообразил Бунцев.
Он медленно повел машину к деревне и вскоре выехал на дамбу. Снова остановился. Вышел из лимузина. Тянуло сыростью. Внизу, слева от дамбы, шевелилась, вздыхала вода. В деревне орали петухи.
— Ну, что? — спросил Телкин.
— Здесь не утопишь, — сказал Бунцев. — Натыкали столбов.
Он указал штурману на ограждающие дамбу каменные столбики.
— А если с той стороны попробовать? — спросил Телкин.
— Попробуем…
Миновав дамбу, Бунцев свернул налево и остановился, чтобы поискать спуск покруче.
— Выносите вещи, — приказал он.
Лимузин разгрузили быстро, но подходящий спуск Бунцев обнаружил лишь в сотне шагов от остановки.
Вернувшись, он усадил в машину штурмана и Мате и уже тронулся с места, когда с холма их окликнули.
Какой-то человек бежал от деревни к лимузину, крича по-венгерски, чтобы его подождали.
— Этого еще не хватало! — вырвалось у Бунцева. Капитан вышел из машины, весь отряд сбился возле него, ожидая, как развернутся события.
Подбежавший к лимузину человек тяжело дышал. Он был одет в полувоенную форму и в левой руке держал старую австрийскую винтовку.
— Еле успел! — на плохом немецком языке, но очень, видимо, довольный собой выговорил человек. — Туда нельзя ехать! Там нет дороги!
— Гут, — сказал Бунцев.
Он шагнул к человеку, ребром ладони ударил его по горлу. Тот не ойкнул. Выронил винтовку, опустился на колени.
— Обработай, — приказал Бунцев Кротовой. — Принесло идиота…
— Это охранник, салашист, — хмуро сказал Мате.
— Тем хуже для него, — сказал Бунцев и потряс рукой.
— С ним нечего возиться, — еще угрюмей сказал Мате. — Это бандит. Насильник.
— Может, верно, товарищ капитан?.. — спросила Кротова, обрезая пуговицы на куртке и галифе охранника.
— Погоди, — сказал Бунцев. — Допросим, тогда решим.
Охранник пришел в себя, когда радистка выдергивала его брючный ремень.
— Господа… — прохрипел он. — Я свой… Я хотел предупредить…
Он еще ничего не понимал.
— Молчать! — по-немецки приказала Кротова, и охранник умолк, покорно позволил себе связать руки.
— Покараульте, — сказал Бунцев. — Время теряем.
Он отвел лимузин к спуску, вместе с Мате и штурманом они подтолкнули «мерседес», тот пополз по скользкому берегу и с сильным плеском рухнул в воду.
Охранник, с ужасом наблюдавший за действием немецких солдат и офицеров, вдруг завопил. Но его вопль оборвался так же мгновенно, как вырвался. Радистка была начеку…