Потерянный голос надежды

Гущина Яна

Как только девушки оказались в своём отсеке камеры, Ира смерила Свету удивлённым взглядом.

– Что это ты вытворяешь? – тут же напустилась она на подругу, не смотря на то, что Света не была расположена к разговору. – Мне плевать, что у тебя плохое настроение и что ты не считаешь нужным объяснять всем и каждому о своих желаниях. Твои вопли и истерики вовсе меня не впечатляют, поэтому завязывай со своей меланхолией и рассказывай, что с тобой происходит.

Света вскинула на Иру влажные от не просыхающих слёз глаза и устало вздохнула.

– Тебе этого не понять, - попыталась она отделаться от Иры незамысловатой фразой.

– Да где уж мне понять-то? – кивнула Ира, но так быстро сдаваться, явно, не намеревалась. – Если бы я не знала что ты чувствуешь к Мише, если бы не видела, как вы смотрите друг на друга, то поверила бы в то, что ты его больше на любишь. Но я слишком хорошо знаю тебя и потому не верю тебе и твоим лживым словам о том, что ты вновь влюбилась в Ромку.

– Мне нет дела до того, во что ты веришь, - призналась Света, откидываясь на солому. – Просто мне уже изрядно надоело быть арестанткой.

– За это можешь сказать спасибо своему распрекрасному Ромео, - язвительно бросила в ответ Ира.

– Не будь такой злой.

– И какой же мне быть? – глаза Иры полезли на лоб от удивления. Привалившись рядом со Светой, Ира ухватилась за руку подруги. – Ну не верю я в то, что ты так резко изменила своё отношение к Мише. Я же вижу, как горят твои глаза, когда ты смотришь на него. А твои слёзы, которые ты льёшь весь день, говорят очень красноречиво о твоей любви к Мише.

– Иринчик, ты поменьше верь своим наблюдениям, - вздохнула Света и принялась объяснять своё поведение, чтобы развеять сомнения подруги. – Миша мне дорог, не буду спорить, но как друг, а не как возлюбленный. Мои чувства к нему зародились во время его ранения на почве жалости, а жалость – плохой фундамент для любви.

– Ой, как мы умно и красиво заговорили! – чуть ли не воскликнула Ира, но тут же поспешно перешла на шёпот, чтобы ребята не слышали их разговора. – Если Мишка узнает об этом, он возненавидит тебя.

– И пусть ненавидит, - перебила её подруга. – Мне всё равно. Просто первый поцелуй с Мишей был последним желанием умирающего, и я не смогла ему отказать в этом. Потом я слишком долго ухаживала за ним, когда он болел, и переживала за него. Тогда-то я и почувствовала к нему привязанность, которую приняла за любовь. Мы тогда не знали, выживем, или нет. Отсюда и спонтанные чувства. Все эти внезапные поцелуи, новые отношения, ситуации, в которые мы попадали, стали причиной моей растерянности. Я даже не поняла кто мне дороже – Миша или Рома.

– Ну да… - задумчиво протянула Ира, вспоминая, как Света плакала в её объятиях, рассказывая о том, что оба парня нравятся ей одинаково. – И всё же я не понимаю, как можно любить Ромку после того, что он сделал с нами.

– А что он сделал? – как можно более наивно спросила Света. – Временно вернул нас в пещеру? И что из этого? В отличие оттого, что мы бродили по тоннелям без надежды на спасение, сейчас мы знаем, что вскоре окажемся дома. И за это я очень признательна Роме. Именно он вместе с Геркой наткнулся на Игоря, Костю и Пашу. Если честно, то кладоискателям мы обязаны тем, что до сих пор живы. Если бы они не спасли нас, то неизвестно что было бы с нами сейчас.

– Что-то я не пойму тебя, Света, ты что, действительно испытываешь благодарность за то, что нас держат в клетках, как опасных животных?

– Просто я знаю, что как только клад будет найден, мы обретём свободу. Рома всё правильно сделал, что решил помочь нашим спасителям.

Ира тихонечко ойкнула от неожиданности, услышав такое, и перевернулась на бочок, чтобы по губам Светы определить, произнесли ли она вправду такую идиотскую фразу, или ей это только послышалось.

– Свет, ты думаешь, что Роминому поступку есть оправдание? – голос девушки наполнился таким недоверием, что Света поняла, что надо быть ещё более убедительной, чем она была до этого.

– Конечно! Благодаря нему мы сможем помочь тем, кто помог нам.

– Но они издеваются над нами! – вскипела Ира.

– Они не заставляют нас делать того, чего не делают сами, - встала на защиту бандитов Света. – Они так же, как и наши друзья, ходят на разбор завалов и устают ни чуть не меньше Миши, Лёши и Герки. Даша и Рита вместе с нами готовят, стирают, убирают. Так что всё справедливо.

– Справедливо?! – воскликнула Ира, сомневаясь в искренности Светы. – Ты что, действительно думаешь, что бандиты во всём правы? Или может, ты забыла, что они за каждое неповиновение грозятся убить нас?

– Ира, ты тоже не забывай, что мы сбежали и поэтому нам теперь не доверяют.

– Ты меня извини, но после того, что я только что услышала, я не доверяю тебе, - пренебрежительно фыркнула Ира, метая молнии из-под ресниц.

– Это твои проблемы, - Света отвернулась, чтобы скрыть боль, которую причинял ей этот разговор. – Нравится тебе это, или нет, но я не могу приказать своему сердцу. Я люблю Рому и разлука с ним для меня слишком мучительна, и я не знаю, как мне жить без него. Я понимаю, что с Мишей поступаю очень некрасиво, но я не могу больше обманывать его.

С этими словами Света свернулась клубочком. Она старалась не разрыдаться, но упрямые слёзы наполнили её глаза, не спрашивая разрешения у Светы.

– Что-то не очень твой возлюбленный заботится о тебе, - заметила Ира, глотая обиду, комом застрявшую в горле. – Если бы он любил тебя, то забрал бы отсюда к себе под крылышко.

– Он собирался, - прошептала девушка, пытаясь придумать оправдание тому, что она наотрез отказалась сегодня переселяться к Роме, - но вначале я хотела поговорить с тобой.

За этой ложью стояло осознание того, что завтра, не зависимо от её желания, ей придётся покинуть Иру и переселиться к Роме, так как это было главным пунктом его условия. Представив себя в объятиях Игнатова, Света подавила приступ тошноты, внушая себе, что Рома не такой плохой, как ей кажется, и что все его действия направлены на спасение её друзей.

Глава 30

Большие перемены

Бессонная ночь, проведённая в слезах, давала о себе знать – глаза Светы припухли, и вдобавок ужасно болела голова. Но это было мелочью по сравнению с тем, что ожидало девушку. Она со страхом думала о том, что сегодня ей придётся покинуть Иру. А самым нестерпимым было то, что ей придётся под осуждающие взгляды друзей любезно общаться с Ромой. Ира, Миша и Герка могли сдержаться, чтобы не выказывать своего отношения к Светиному поступку. А вот Лёшка не скрывал своего презрения. Невыносимо было смотреть, как он хмурит брови и брезгливо кривит губы, глядя на Свету.