Потоки времени
Шрифт:
Баррин был озадачен. Он приглаживал рукой растрепанные волосы.
— Но как все, что ты сказал, объясняет подготовку к будущему вторжению фирексийцев?
— Белая мана, — задумчиво произнес Урза. — Фирексия нашла способ добывать ее, фильтровать и преобразовывать в черную ману. Убивая беженцев, они собирают белую ману, засасывая души убитых в магические факелы, которые сохраняют энергию до тех пор, пока не понадобится взять ее в Фирексию. Между зачистками Гориг освобождает факелы, аккумулируя энергию в батарее душ. Царство Серры уменьшается, надвигается Фирексия. Гориг никому не позволит покинуть царство, потому что ему нужны души. Ужас мелькнул
— Собирает их, как урожай… — Он ошеломленно покачал головой. — Насколько уменьшилось царство?
Урза в раздумье потер подбородок:
— Показатель массы царства упал ниже критической отметки. Его крах неизбежен.
— Если вся эта белая мана, собранная Горигом, достигнет Фирексии…
— Мы обречены, — закончил Урза.
Баррин не мог больше сидеть, уронив стул, он вскочил как ужаленный и стал лихорадочно метаться по комнате.
— Если бы нам удалось найти хранилища Горига с белой маной и перевести эту энергию в силовой камень твоего воздушного корабля…
Удивление отразилось на лице Урзы:
— Ушам своим не верю! Что ты предлагаешь, Баррин! Это же второй Аргот! Использовать души других для усиления собственной власти в личной войне…
— Нет, — сказал Баррин. — Нет, это совсем другое. Это больше не личная война, Урза. И не ты собирал души. Ты возродил бы их. Они уже все равно ушли. Мы возвратили бы их, спасая от Фирексии и даруя им новую жизнь в сердце твоего корабля. Ты дал бы им шанс самим отомстить за свою смерть.
— Возможно, — уже более спокойным голосом произнес Урза. Его глаза загорелись гневом при воспоминании об убийствах. — Возможно.
— Это не Аргот, Урза, — продолжал уверять Баррин, — слишком поздно спасать Царство Серры. Это не в наших силах. Фирексийцы уже разрушили его, но ты еще можешь спасти людей.
Малзра заговорил с новой энергией, продолжая мысль Баррина:
— Я найду место, где Гориг хранит души. Они должны находиться в Царстве Серры, возможно, во дворце. Но он узнает, что я вернулся. Он догадается о том, что я ищу, и усилит оборону. У меня есть несколько вариантов. Возможно, я смогу каждый раз забирать какое-то количество беженцев. Я смог бы сразу забрать сотню, если бы они собрались в одном месте, но их тысячи, — Он поднял искрящиеся глаза. — Нам нужен корабль, Баррин. Как только я найду аккумулятор душ, нам понадобится судно, чтобы забрать остальных. Как скоро оно может быть готово?
— Корпус корабля почти готов. Двигатель и металлические части уже на месте. Команда закончила изготовление и установку парусов еще несколько месяцев назад. В настоящее время Джойра и Карн завершают работу над ядром силового камня. Кроме того, мы должны обучить команду. Найди аккумулятор душ, и, я уверен, мы сможем вылететь через месяц. Даже через три недели, если работать день и ночь.
— Я найду аккумулятор… соберу тех, кого смогу… и спасу.
Баррин широко улыбнулся и посмотрел на Урзу, потирая от удовольствия руки.
— Я думал, что победа над монстрами в ущелье стала твоим коронным номером, мой друг. Но ты воевал и прежде. Чтобы убивать, не надо быть великим человеком. Воистину великий человек — тот, кто спасает, Урза. Так будь великим.
Подъемные краны работали вокруг перевернутого вверх дном воздушного корабля. Оборудование было установлено, оставалось еще произвести незначительные доработки, и судно будет готово. Терд
Тем временем Диаго Диирв и Баррин сверялись с диаграммами, лежащими на раскладном столе, обсуждая проблему вращающего элемента и грузоподъемности. Диаго заверял мастера магии, что пересекающиеся металлические части смогут выдержать два таких летающих судна. К тому же он обнаружил, что на корабле не имеется достаточного количества тросов и канатов. В свою очередь, Баррин заверил инженера виашино, что толарийские канаты весьма прочны в любом применении.
Рядом стоял каменный стол, охраняемый четырьмя бегунами. На некотором расстоянии от них на страже замер скорпион, а высоко в небе кружились соколы. Черная ткань скрывала нечто крупное, размером и формой напоминающее человека. У стола неподвижно стоял Карн. Взгляд его нервно пробегал по толпе учеников, людей-ящериц и гоблинов, занимающихся канатами и веревками.
Джойра почувствовала в друге излишнее напряжение.
— Расслабься, Карн. Среди нас нет фирексийцев.
— Камень бесценен, — сказал Карн. — Он является лакомым кусочком не только для фирексийцев. Вдруг кто-нибудь попытается украсть его.
— Чтобы украсть такую тяжесть, нужно быть мамонтом, — иронизировала Джойра.
— Я почувствую себя спокойно только тогда, когда камень окажется в двигателе корабля, — произнес серебряный человек.
Джойра удивленно покачала головой и поддразнила его:
— Ты вечно жаловался на то, что у тебя теперь нет предназначения в цепи великих событий, а как только оно у тебя появилось, все, что ты можешь, — это сходить с ума.
— Возможно, моя эмоциональная матрица повреждена, — абсолютно невозмутимо ответил на это Карн.
Среди гоблинов-чернорабочих поднялся крик. Ослабленные тросы внезапно натянулись и стали тянуть большой корпус судна в разных направлениях. Могучий корабль задрожал. Его бушприт дрогнул, и нос корабля с громким стоном наклонился вниз. Гоблины закричали еще громче. Изогнутые металлические подпорки слегка прогнулись под тяжестью судна. Мастер Магии Баррин послал потоки синего волшебства, чтобы обернуть их вокруг точек напряжения. Сверкающая энергия погружалась в металл или в канат, добавляя волшебной силы. Сужающаяся корма воздушного корабля, лежавшая на земле, поднялась вверх, демонстрируя ряд иллюминаторов и отличительный знак в форме гигантского семени.
— Уеверсид, — проговорила Джойра, указывая на символ воздушного корабля.
— Да, — согласился Карн.
— Мултани говорит, что форма судна сформирована, но работа еще не закончена, — сказала Джойра. — Оно живое, и все еще растет. В нем столько же от живого существа, сколько и от машины.
Карн молчал, а Джойра продолжала:
— Ты больше не один, Карн. Урза разработал и построил вторую живую машину.
— Нет, Джойра, ты не права, — сказал Карн. — Я разумная, чувствующая машина, но я не живой. Это судно — единственный живой механизм Урзы. Оно продолжает расти, включая новые элементы в свою структуру. Я не расту, а старею и распадаюсь на части.