Потоки времени
Шрифт:
Довольная, Радиант качнула головой и отряхнула руки.
Внезапно Урза материализовался прямо перед ней. Одной рукой он схватил ее за горло, другая обхватила талию. Он перевернул ее и потащил вниз, обратно к кипящему сражению, к беженцам и осажденному судну. Урза заставил ее внимательно посмотреть на происходящее.
— Взгляни, Радиант. Смотри на тех, кого вы убиваете. Взгляни, во что вы превратились.
— Я знаю, кто я, — прошипела она. — И я знаю, кто ты.
Правительница произнесла серию заклинаний, припасенных на случай крайней опасности. Урза мигом лишился своего преимущества.
Урза взревел, стараясь усилием воли восстановить разрушенные кости и разорванный мозг.
Пальцы прошли сквозь серое вещество, круша надбровные дуги, и добрались до силовых камней, тысячелетия служивших ему глазами, и чудовищным рывком выдернули их.
Урза мгновенно ослеп и в растерянности вцепился в Радиант, в единственный ориентир, который держал его в воздухе.
Ему нужно излечиться!
Он должен восстановить свою плоть!
Но он не мог этого сделать. Эти драгоценные камни определяли его сущность. Они были причиной Войны Братьев: Камень Мощи и Камень Слабости, они превратились в глаза после взрыва в Арготе, именно тогда он стал Мироходцем. Эти камни были центром как его безумия, так и его могущества.
Умирая — а теперь он действительно умирал, — Урза понял, насколько он похож на Карна. Они оба существовали только благодаря наличию силовых камней в их головах. Камень Мощи и Камень Слабости являлись вместилищем эмоций и интеллекта Урзы. Без них он был ничем.
Радиант знала это. С наслаждением она подняла окровавленные камни над головой, подальше от Урзы, и злорадно засмеялась.
— Гориг рассказал мне о них. Он говорил, что ты такой же, как Ксанча. У нее было фирексийское сердце, а у тебя — фирексийские глаза. Я сказала Горигу, что мне нужно только заглянуть в эти глаза, чтобы понять, что ты безумен, и я права. Да, это мой звездный час, мой триумф. Я нашла фирексийца в своем царстве, Урза. И этот фирексиец — ты.
Она улыбнулась слабой и жестокой улыбкой, но Урза уже не мог этого видеть.
— Я победила, сумасшедший, — проговорила Радиант, глядя на кристаллы. В их окровавленных гранях отражалось кипящее внизу сражение. — Моя работа завершена. Гориг уничтожит ваши силы и наших мятежников, он очистит царство. Это его работа. Он даже захватит ваш корабль. Ради любопытства. А с этими силовыми камнями — глазами Урзы — я восстановлю мои небеса. — Внезапно какая-то новая мысль осенила ее. — Забавно, что ты пробовал уничтожить мой мир, чтобы зарядить силовой камень, но в итоге именно твой силовой камень и спасет нас. — Она посмотрела на бьющегося в агонии Урзу, цепляющегося за нее из последних сил. — Мне нравится говорить тебе правду. Возможно, я возьму тебя с собой. Да, это лучший способ убедиться, что ты умрешь.
Сказав это, она произнесла последнее заклинание и исчезла из разрушающегося поднебесья своей планеты, унося с собой Камень Мощи, Камень Слабости и умирающего Мироходца.
Перед носом «Маяка» грохотала стена абсолютного небытия. Скалы, трава и деревья постепенно превращались
— Больше нет мест! — кричал Терд из люка. Его перепончатая лапа стояла на плече одного из беженцев, настолько был переполнен грузовой отсек.
— Тогда пускай они стоят на палубе, — раздраженно ответила Джойра.
Она подняла третий Факел Души. Им пришлось разломать доски около штурвала, чтобы подобраться к энергопроводу, ведущему к кристаллу. При этом судно вздрагивало, как будто чувствовало на своем теле раны. Глубоко вздохнув, Джойра опустила шипящий факел. Сильно дернувшись, он опустошился, а его наконечник почернел.
— Как теперь? — спросила Джойра в переговорную трубу.
— Лучше, — раздалось в ответ. — Почти достаточно для взлета. Будет тяжеловато. Нам понадобится большая энергетическая мощность, чтобы удержать корабль в воздухе. Сколько еще?
— Еще два, — сказала Джойра, отбрасывая в сторону пустой и поднимая следующий факел.
— Да нет, сколько еще беженцев?
Пока энергия вливалась в трубопровод, Джойра смотрела на почти заполненную палубу и беженцев внизу, стремящихся поскорее взобраться на судно.
— Слишком много. Слишком много.
— Они прорвались! — кричал Терд, цепляясь за борт, и указывал в небо. Ангелы пикировали на корабль. — Разрешение на огонь! Разрешение на огонь!
Джойра опустила последний факел.
— Огонь! Огонь!
Гоблин со всех ног ринулся к светильникам, перевел их параболические пластины на боевой взвод, и двойные красные лучи поразили нападающих ангелов. Пламя охватило их тела. Кипящая крыльями волна врагов на мгновение замерла, а рев гнева сменился воплями отчаяния.
Джойра посмотрела назад. Последняя сотня пассажиров карабкалась по трапу и размещалась на палубе. Через минуту судно было полностью загружено.
— Отбросить трап. Отдать швартовы. Поднять якорь. Приготовиться к старту!
Сине— белая энергия прилила по открытому трубопроводу. Отойдя назад, Джойра схватилась за штурвал судна и закричала:
— Поднимай нас, Карн! Быстро разверни нас по левому борту. Направление — один, шестьдесят пять, тридцать один, шестнадцать. Пусть лучевые орудия светильников очистят нам путь. Держитесь!
Дрожь нетерпения прошла по толпе, передалась на гигантский корпус судна и превратилась в гудящий стон. Двигатели под палубой с рычанием заработали. Раздался скрежет убираемых шасси. Все почувствовали первый толчок сдвинувшегося судна. Тяжелый и неуклюжий, «Маяк» оторвался от скалистой ниши и начал подъем. Энергия мощными ручейками побежала по открытому трубопроводу. Нос корабля опасно накренился совсем близко от надвигающегося занавеса хаоса.
— Резко влево! — закричала Джойра.
Судно наклонилось на другой борт и отошло подальше от хищных лап абсолютного забвения. Беженцы жались друг к другу, крепко вцепившись в борта корабля. С нарастающим гулом судно удалялось все дальше от трагедии планетарного разрушения.