Потрошитель
Шрифт:
Какие-то природные феномены, не магические, другие, придавали камню необыкновенные свойства. Совершенно удивительный камень. Внешние грани сияли очень ярко, но при этом казалось, что изнутри камень сиял белым светом. Такого Тикки никогда не видела.
Стоя рядом с камнем, она как будто слышала тихое бормотание, слабый лепет, почти неслышный
хор плача и вскриков, исполненных предсмертного ужаса.
Голоса она проигнорировала. Это ее не волновало. Адама говорил ей, чтобы она не беспокоилась. Просто это такой прибор.
Она села на задние лапы, высоко подняв голову.
– Одобряешь, охотница? –
Очень качественный.
Адама хихикнул и небрежно махнул Джеклэшу. Пытки продолжились.
Интересно, сколько женщина протянет? Серьезный вопрос.
Большинство человеческих существ испытывают ужас перед смертью. Тикки воспринимала это как естественную часть их природы. Отчасти это делает Адаму таким необычным. Адама не только понимает это, он обладает вкусом к убийству, предвкушает его с удовольствием, наслаждается финальным моментом. Тикки и сама много раз испытывала подобные чувства, особенно когда охотилась на природе в своем естественном обличье.
То, что жертва при этом испытывает муки, а не те чувства, которые испытывает охотник, несущественно. Адама говорит, что смерть уравнивает всех. Тикки в этом не уверена, но не возражает.
– Разве она не прекрасна? – вопросил Адама. – Моя Леандра!
Тикки полагает, что все жертвы прекрасны. В определенном смысле слова.
15
Боль пришла ниоткуда, мучительная, всеохватная, вламывающаяся в тело, разрывающая кожу, будто гвоздь, мука тяжкая, как камень, и острая, как нож. Крики и вой и странный резкий стук заполнили его уши, но этот шум казался ужасно далеким и каким-то бессмысленным.
Он вспомнил маму и заплакал.
Сквозь все это пробивалось ощущение, что электрическое поле страшной силы покалывает его тело.
Поле мощностью в триллионы киловатт обволакивает кожу, а потом что-то потянуло, рвануло и будто выбросило сердце вон из груди.
Потом он вдруг полетел, как будто им выстрелили из пушки, и с невероятной скоростью стал проваливаться в длинный темный тоннель. Все быстрее и быстрее, пока скорость не стала осязаемой силой, сдирающей кожу, врывающейся в него, грозящей разорвать на куски.
Тоннель становился светлее, слепил, и он оказался в море невыносимой белизны, в белизне ада. А агония все нарастала.
Бесконечная агония…
16
За великолепным столом из оникса в самом просторном зале своих величественных личных апартаментов – средоточии власти колоссальной мультинациональной империи – восседал глава корпорации. Неограниченная власть, неисчислимые возможности – это было в порядке вещей. Судьба уготовила ему вхождение в высшую касту корпорации, и он вошел в нее. Он того заслужил. Его интеллект был вне конкуренции, умение строить прогнозы – сверхъестественно, изворотливость и талант организатора – несравненны. И все, чего он добился в жизни, – это результат его собственных фантастических способностей. Он продемонстрировал это несчетное количество раз, и впереди его ждет блестящее будущее.
Естественно, враждебный мир старается
Охара тихонько хихикнул. Зря он так разволновался из-за полицейского расследования смерти Роберта Наймана. Совершенно ясно, что ему не о чем беспокоиться, абсолютно не о чем. Он еще раз продемонстрировал самому себе свои сверхъестественные возможности. И хотя кое-какие потенциальные Помехи все еще существуют, он уже спланировал их устранение до того, как они смогут привести к реальным трудностям.
Когда он взошел на корабль КФК и занялся «Экзотек», у него были совершенно другие проблемы: отсутствие фондов и инвестиций, а именно этого не хватало, чтобы превратить убыточное заведение в промышленный гигант. Разве он побежал клянчить деньги у Совета директоров? Конечно, нет! Он подошел к проблеме творчески, с неожиданной стороны и решил ее. Решил так, что получилось Лучше, Чем в Жизни! Он организовал лабораторию по производству чипов «Лучше, Чем в Жизни», а прибыли от нее использовал для финансирования Специальных Проектов «Экзотек». Были наняты высококлассные исполнители, асы в области синтесенсорики, создавшие непревзойденный продукт, который принес «Экзотек» господство на рынке.
Теперь, конечно, Охара не нуждался в «особой» финансовой подпитке, обеспечиваемой лабораторией. Операция «Метла» решила этот вопрос, и потенциальная проблема, таким образом, ликвидирована в зародыше.
Глава корпорации… Получилось.
Охара улыбнулся и вынул немаркированный чип из плейера за правым ухом. Он больше не нуждался в эмоциональном стимуляторе. Ситуация ясна. Никто не сможет встать между ним и поставленной целью. Никто!
Мягко загудел телеком. В центре монитора замигало слово «Прием».
– Начали, – сказал Охара, нажал на клавишу, и безупречная косметика его секретарши заполнила весь экран.
– Сэр, к вам лейтенант Кэркленд из Службы безопасности «Минитмен».
… Охара ухмыльнулся. Это что, второй визит за одну неделю? То, что копу потребовалась вторая встреча за такой короткий срок, свидетельствует о его беспомощности и непрофессионализме.
– Пусть войдет.
– Уже входит, сэр.
Кэркленд вошел через главную дверь. На этот раз он не стал обходить Службу безопасности КФК, ныряя в боковые двери. После первого его визита были приняты надлежащие меры, и сейчас «КФК-плаза» пребывала в состоянии антитеррористической тревоги.
Охранники окинули Кэркленда взглядами – на этот раз к его одежде была прикреплена карточка гостя. Он направился прямо к столу Охары, протягивая руку.
– Как дела?
– Неплохо. – Охара поднялся навстречу и обменялся рукопожатиями с лейтенантом. Этого вполне достаточно. Охара сел и небрежным жестом предложил сделать то же самое лейтенанту.
– А как вы, лейтенант?
– Тоже неплохо, – ответил Кэркленд и стал рыться в своем дешевеньком, потрепанном портфельчике. – Хотелось бы показать вам пару фотографий.