Потрошитель
Шрифт:
Тяжело дыша, Сасори сделал несколько шагов назад, наблюдая, как блондинка, цепляясь наконечниками Нэкодэ за стену, медленно поднималась. Светлые локоны пропитались сточной грязью и прилипли к бледному лицу.
Она истерично выдохнула и, издав полустон-полувздох, убрала прилипшую прядку волос со лба.
— Ух, это было близко! Ты едва не задел меня! – пожаловалась Нарико, скребя лезвием по коже, пытаясь очистить кожу собственной кровью. — И как же ты догадался? Признаюсь, удивлена! Чем я себя выдала?
— Почему? – вырвалось
Нарико вылупилась на него непонимающим взглядом, переведя его на выпотрошенный труп, и, издав протяжённое мычание, проговорила:
— А, это, ну, дай подумать. Возможно, потому что вытаскивать чужое сердце жутко романтично, или потому что смерть Сакуры окончательно добьет тебя, — развратно простонала Нарико, проведя рукой по груди, и театрально закатила глаза. — Ты бы видел свое лицо! — расхохоталась убийца. — Я чуть не кончила!
В глазах Сасори не было ни гнева, ни скорби, ни даже страха, и эта реакция выбесила блондинку. Зло прорычав, она кинулась на парня, но он отбил её удар балкой и прижал к стене, сжав горло трубой.
— Ты влезла в мою жизнь, зачем? Что ты хотела от меня? Чего ты добилась, убив всех моих близких людей?
Нарико сжала балку сталью, глухо прохрипев, она ногой откинула от себя Акасуну и, вывернувшись, попыталась нанести следующий удар, но он пропал. Сбежал.
— Зачем? Почему? Сколько вопросов, давай лучше повеселимся на славу! Разве ты не хотел принять вызов Потрошителя? Вот она я! Собственной персоной!
Нарико дрожащей от возбуждения рукой достала маску и нацепила её на испачканное лицо. Черные запятые хаотично пробежались по тоннелю, из отверстия высунулся подрагивающий язык, который слизнул кровь с лезвий Нэкодэ.
— Любовь моя, ты решил поиграть со мной в прятки? Так не годится, меня трясло от предвкушения того, как я медленно выпотрошу тебя, когда ты осознал весь ужас сложившейся ситуации! И тогда! Тогда я закончу приказ Мастера, проваленный полгода назад, идеально! Я смою с себя запятнанную кровью! Все, что я ни делаю, все должно быть доведено до безупречного конца! А ты! Ты помешал мне! Все испортил! С нашей встречи все пошло наперекосяк! Это ты виноват в гневе Мастера! Из-за тебя он… — Нарико отчаянно ударила рукой по стенке, порезавшись собственными лезвиями.
— Мастер? – разнесся эхом голос Сасори, и Нарико тут же завертелась в поисках источника. — Это он приказал меня убить?
— О, боги или, как бы выразился мой дохренаюродный брат по инцестной линии, О, Дзясин-сама! Тебе и вправду так хочется узнать перед смертью, кто такой Мастер?
— Я хочу узнать, как ты стала Потрошителем. Как только ты расскажешь мне, я обещаю выйти и доставить тебе удовольствие выпустить мне кишки.
Нарико остановилась, устало вздохнув, словно вся эта работа порядком ей наскучила.
Сасори прятался за углом противоположного пролета, из кармана куртки достав шприц. Заправляя его раствором из флакончика, он наблюдал
— Что же, почему бы и нет, мы ведь никуда не спешим, — пожав плечами, Нарико сняла маску и, подняв руку вверх, взглянула на ту, словно Гамлет на череп бедного Йорика.
Рождаются ли гениями? Красивыми, умными? Рождаются ли убийцами? Может ли младенец в утробе матери знать, что через семнадцать лет он будет резать людей, получая от этого удовольствие? Один человек в шутку решил доказать этому миру, что никто никем не рождается. Все чисты как белый холст. Но создать можно кого угодно. Начиная от благого гения и заканчивая кровавым убийцей.
В комнате все провоняло запахом хлорки, а лощеные полы, которые терла худощавая девочка с замотанными светло-русыми волосами на макушке, казалось, скоро начнут искриться. В доме было убрано настолько, что в нем было страшно ходить – не дай бог запачкаешь святую чистоту. Все вещи стояли чуть ли не по росту и объему на полках, ни единой пылинки. А кухня благоухала различными яствами. И все этого ради…
— Нарико, — прокричал грозной голос из прихожей.
Девчушка немедленно кинулась к двери, встречая вернувшегося, как всегда, пьяного отца, который с порога уже начал отчитывать дочь, сам еще не зная за что. Просто так, на всякий случай, или в силу привычки.
— Где твоя мать?
— Мама еще не вернулась с работы, — поспешила ответить Нарико, не смея взглянуть тому в глаза.
Обычный вечер, обычные крики. Отец всегда возвращался пьяный и злой. Мать всегда приходила поздно, уставшая и напуганная. Казалось, она специально шла домой как можно позже, лишь бы не видеть своего мужа, который срывался на ней при первой же возможности.
Нарико не понимала, почему родители все время ссорятся. Их скандалы были бессмысленными, как и все дни, что протекали в этом доме.
Чтобы девочка ни делала, ей были недовольны, сколько бы ни приносила пятерок – не слышала похвалы. Как бы ни старалась – ни единого ласкового слова.
— Почему? – спрашивала Нарико у самой себя и однажды услышала ответ в очередном скандале.
Они не заметили, как девочка вернулась домой, и кричали, не утаивая ничего.
— Зачем ты вообще рожала эту суку? Я не обязан кормить чужого ребенка! Чтобы в следующем году я её здесь не видел!
— Куда я её отправлю? Ей всего пятнадцать лет!
— В интернат, колледж - куда угодно! Нужно было головой думать, после изнасилования нормальные бабы делают аборты! Тем более еще с такой наследственностью от неё ничего хорошего не жди!
— Не напоминай мне о нем!
— Нет, я буду напоминать! Из-за этого ублюдка себе и мне жизнь сломала, а я теперь должен отдуваться! Пускай валит к нему в психушку или в тюрьму! Биологический отец должен…
Нарико больше не слушала последующий пьяный бред, она молча встала с потухшими глазами и отправилась на кухню готовить ужин.