Потрясатель Тверди
Шрифт:
Подойдя к двери, он постучал по ней мечом. Не меньше четверти мина. Даже бивень саркула не пробьет железную плиту.
И тут он услышал шаги. Множество шагов. А затем и лязг отодвигаемого засова. Нил поблагодарил судьбу, пробудившую его на минту раньше. Жизни Эака и Биорка зависели теперь от него. Великан отошел в сторону, так, чтобы оказаться под прикрытием двери, когда она откроется.
Тяжелая дверь бесшумно повернулась на хорошо смазанных петлях. Три утунра вошли внутрь.
Гибелен для утурнов меч Асенаров. Или, наоборот, целителен. С какой стороны посмотреть! Вряд ли они даже успели заметить Нила. Рука великана немногим уступала лапе дракона. Трое вошедших были изрублены на куски быстрей, чем длится рык урра. Двое других,
…И фонтан крови брызнул во все стороны: на стены, на пол, на отшатнувшегося Нила. Это был не утунр. Это был человек! Нил тупо глядел на изуродованный труп у своих ног. Мозг его отказывался понять, что произошло.
Пока он в растерянности, опустив меч, смотрел на убитого, четвертый утунр прыгнул вперед, целя в открытую шею великана.
Но Судьба решила ненадолго оставить Нила в живых: нога утунра поскользнулась, попав в лужу свежей крови, и острие лишь царапнуло горло гиганта.
Нил опомнился и парировал второй удар. Третьего не было. «Лишенный покоя» обрел его.
Великан потрогал порез, посмотрел на кровь, испачкавшую ладонь: пустяковая царапина. Но и ее было довольно. Неуязвимый утратил Дар. Утратил его, не выполнив предназначенного.
Ощущая непривычную тяжесть и пустоту в груди, Нил пошел к подъемнику. Управиться с ним будет несложно: великан помнил, как Ди Гон нажимал на рычаг.
Вернувшись обратно, гигант поднял на руки отца, перенес его на платформу, вернулся за аргенетом. Аргенет показался Нилу очень тяжелым, он вновь ощутил, что лишился Дара, и почувствовал почти физическую боль. Если бы не отец, не Эак, он остался бы в подземелье, дождался Ди Гона и убил бы его. Или погиб сам. Но двое были живы, и он, Нил, должен их спасти! Пусть он лишился Дара, но он все еще лучший воин Норна. Пусть-ка попробуют с ним совладать!
И резким движением Нил поднял рычаг.
Платформа вздрогнула и поползла вверх. Когда они спускались, Нил считал уровни. Теперь он дождался, когда платформа окажется на этаж выше дверей, через которые они вошли в здание. Когда платформа поравнялась с нужным отверстием, Нил перевел рычаг в среднее положение и подъемник остановился.
Отстегнув ножны меча Эака от перевязи, он пристегнул их к собственному поясу и, прежде чем вложить меч, протер клинок краем плаща. Затем подхватил Биорка и Эака и, стараясь ступать тише, двинулся по коридору. Нил очень надеялся, что колдун не почувствует его присутствия здесь. Насколько раньше он был уверен в абсолютном своем превосходстве, настолько сейчас предпочитал соблюдать осторожность. Не будь с ним двоих потерявших сознание, гигант вел бы себя гораздо смелее. Нил благополучно миновал коридор и очутился на железной лестнице. Круглое оконце позволило убедиться: он действительно на втором этаже. Спускаться по узкой винтовой лестнице с двумя телами на руках было невозможно, потому он сначала снес Эака, а потом — Биорка.
Впереди был длинный, поворачивающий влево коридор, скудно освещенный системой зеркал. Светильники, закрепленные на стенах, были погашены. Через каждые несколько шагов Нил останавливался и прислушивался.
Он преодолел уже три четверти кольцевого коридора, когда увидел вдали солнечный свет. Там была дверь с квадратным окошком. Окошко было затворено, но неплотно. И сквозь щель пробивался яркий луч Таира. Выход.
Нил положил Биорка и Эака на каменный пол и сел, привалившись спиной к прохладной стене. Оба воина были по-прежнему без чувств. Ничего, Этайа поможет! Собственная сила сына Биорка была сейчас на исходе, он ничего не мог сделать, чтобы вернуть их в сознание.
— Тор Благородный! — прошептал он сквозь стиснутые зубы, вспомнив о своей ошибке.
— Надо идти! — сказал Нил сам себе и поднялся. Он чувствовал, что там, за дверью, — люди, но надеялся: они не станут
Великан наклонился, чтобы поднять Эака, когда наружная дверь распахнулась и толпа вооруженных людей хлынула в коридор. Нил реагировал медленно. Ему понадобилось целое мгновение, чтобы взяться за меч Эака. Меч не вынимался из ножен. Меч Асенаров!
Нил остро пожалел, что не взял собственного меча. Тонгорцы преодолели уже половину коридора. Топот, возгласы, лязг железа… Рука Асенара! Нил присел, схватил вялую руку Эака, положил на эфес, накрыл своей… И выдернул меч из ножен! Поздно! Волна нападавших уже накатилась, накрыла его!
Нилу опять помогла случайность. Первый из бегущих занес оружие. Но бежавший сзади, подталкиваемый другими, налетел на первого, и тот, споткнувшись, ударить не сумел, а, перелетев через стоявшего на коленях Нила, грохнулся на пол. Кто-то ухитрился рубануть великана по спине, но кольчуга выдержала удар. А потом сразу несколько человек повалились на Нила, закрыв его собственными телами. Образовавшаяся свалка на какое-то время удержала остальных.
Нужно было быть Нилом Биоркитом, чтобы встать, придавленному тяжестью восьми упавших воинов в полном вооружении. Нил встал. Встал, стряхнул с себя тонгорцев… Для того, чтобы попасть под удары других. Но теперь он был вооружен. И как вооружен!
Коридор узок: лишь четыре человека могли одновременно пройти по нему. И не более трех могли сражаться плечом к плечу. Первую тройку Нил срезал одним ударом. Несмотря на кольчуги и латы. Вскочив на груду тел, великан положил еще троих и отскочил назад. Когда новые воины перебрались через гору живых и мертвых, их ждал клинок Нила. И следующих. Потом напирающие сзади швырнули на него еще троих. На его меч. И эти трое были уже не солдаты, а жрецы в полосатых балахонах. На них не было ни кольчуг, ни шлемов. И вооружены они были как попало. И дальше была такая же обезумевшая толпа жрецов, размахивающая ножами, мечами, копьями. И они все лезли и лезли, будто подгоняемые чьей-то волей, лезли, как хриссы, и падали под ударами Нила, как спелые колосья во время жатвы.
Нил берег силы. Напор стал немного слабее, потому что новым жрецам приходилось карабкаться по скользким от крови телам павших. Но это не останавливало их. Нил рубил и колол. Колол и рубил. Он отсекал руки, раскраивал головы, вспарывал не защищенные сталью животы, пронзал разодранные в безумном вопле рты. Нил потерял шлем с парящим драконом. Кольчуга защищала туловище, но по ногам струилась кровь от множества мелких порезов. Где-то впереди остались Эак и Биорк. Они были завалены телами врагов. Нил надеялся, что эта масса не задушит их. Он мог на это надеяться, так как уложил их у самой стены. Но он не был уверен, имеет ли это значение. Он рубил и колол. Колол и рубил. Сто минов коридора были завалены телами. Некоторые еще шевелились, кричали, когда живые наступали на них. Рубил и колол. Колол и рубил. Он взял меч в левую руку, потому что правая больше не поднималась. Впрочем, левой рукой он владел даже лучше. Вверх, прямо, наискось, вверх. Руки Нила были по плечи в крови. Прямо, вниз, наискось, вверх. В чужой крови. Наискось вниз. Стены коридора были забрызганы кровью на высоту человеческого роста. На длину тела мертвеца! Вниз, прямо, вверх. Кровь брызгала на грудь Нила, на живот, в лицо. Он не вытирал ее, только смаргивал, когда капля попадала в глаз.