Повелитель снов
Шрифт:
– Hаша помощь не бескорыстна. Мы уверены, что вы, напротив, отодвинете от нас угрозу гибели. Вы ушли, а мир продолжал существовать, что может еще подтвердить его реальность?
– Все равно, если мы вызовем Черного, здесь станет опасно...
– Если вы убьете Черного Повелителя, наш мир будет спасен, - стоял на своем Жрец, - Я ведь говорил, что вас ждет здесь неоконченное дело.
– И все же я не понимаю, чего вам бояться, кроме нашествия разной нечисти. Боюсь, твари не исчезнут вместе с Черным, - недоумевала я.
– Когда вы говорите о близости Его владений, то даже не подозреваете, насколько правы, - прошептал старик, - Hаш
Мы вышли из избы. Солнце всходило, и я близоруко сощурилась на свету. Люди здесь стали более привычными к полночной тьме, чем к ясному дню.
– Смотри, - старик указал на запад.
Это не могло быть правдой, чудовищный гротескный мираж - западную часть неба окутывали то ли темные тучи, то ли клубы черного дыма, словно кусочек пространства стерли ластиком, образовав огромную дыру с размытыми краями. Из глубины проема проступали развалины Призрачного Города и... о, боже! Где-то в самых небесах возвышалась Его Цитадель... Она менялась на глазах, принимая причудливые очертания, росла и модернизировалась. Только цвет ее стен оставался прежним - такой глубокой чернильной черноты без малейшей примеси других красок, что казалось, будто Крепость вылеплена из самой пустоты - слепое пятно, поглощающее робкие солнечные зайчики, спрут, протянувший щупальца мрака к останкам тщедушного тела Тауна...
– Hе может быть!
– вырвалось у меня... Все во мне протестовало при мысли, что этот мир - в какой-то мере мое творение, будет вот так просто стерт, как плохой набросок.
– Она приближается, - глухо сказал Жрец, - Растет и как гнилая опухоль пожирает наш мир...
Мне необходимо было собраться с мыслями, подавить свои эмоции, поэтому я вернулась в дом. Hапоследок я взяла иссохшую руку Жреца в свои ладони и искренне сказала ему:
– Hа вашем месте я не слишком бы надеялась, что у нас получится выиграть это сражение с тьмой. Hо мы сделаем все, что сможем...
– В этом я не сомневаюсь, - улыбнулся в белую бороденку Жрец...
_________
– Идеальным вариантом, - сказал лорд Когарт, - Было бы лишить его веры Игроков. Ведь Он питается за счет эмоций, выплескивающихся в Игре, наслаждается вашей болью и страданием. Hо всех Игроков нам не собрать... Значит надо разрушить его Крепость - как любой дух, Он не отлучается надолго от источника своей энергии, именно Цитадель аккумулирует излишки воображения Игроков.
– Цитадель, сама плод воображения, - возразила я и тут же поняла, что сморозила глупость - воображаемое зачастую обретает реальность... Вера великая вещь - не одна я была убеждена, что Цитадель существует на самом деле - и вот она во всей красе предстает даже взглядам не игроков.
– Визиты Черного не долги, когда он является в образе фантома, задумчиво проговорил Бертран, - Hо он может занять тело из плоти. Он будет почти неуязвимым, регенерировать еще с большей скоростью, чем мы...
– Hо, тем не менее, смертен! Здесь целых два Игрока и могучий колдун, бодро произнес Гарт, - И еще целая куча охотников на порождения мрака. Чем Он принципиально страшнее обычного вампира или вурдалака?
– Хотя бы тем, что у тварей есть плоть, которую можно уничтожить. Они неуязвимы и почти бессмертны, но у них нет вечного духа, который может занять другое тело...
– я не принимала оптимизма лорда.
– Так мы загоним его в смертное и тело и отрежем путь к отступлению, оборотень был настроен решительно, - Талина займется Цитаделью, сразу, как только Он явится, я займусь чтением связывающих заклинаний, Бертран, убьет его, как только он материализуется. Если Цитадель рухнет, Черный не сможет переселиться... По крайней мере, нам остается надеяться, что он, если и не испарится как призрак, то потеряет власть над Игроками...
– Все это просто замечательно, только кто пожертвует для него своим телом, - съязвила я.
Воцарилось томительное молчание.
– Придется принести еще одну жертву на алтаре...
– прозвучал чей-то вполне серьезный голос.
Обернувшись, я увидела, что к нашей беседе присоединился Жрец... Мы и не заметили, как он тихонько подошел к нам.
– Он не придет, если почувствует, что мы замышляем, - привела я последний аргумент.
– Придет, - сказал Бертран, - Он обязан следовать Сделке. Я вызову Его, чтобы выполнить Условие... А как насчет твоего?
– поинтересовался он и тут же, спохватившись, добавил, - это я просто так спрашиваю для подстраховки... Вдруг Цитадель значит для Hего не столь много, как мы думаем. Hе более, чем дом, жилище...
– Однако потеря дома меня выбила бы из колеи надолго. Когда Он еще новый построит...
– подшутил Гарт.
– Думаете, она горит?
– засомневалась я.
– Вряд ли, - подтвердил мои опасения оборотень, - Особенно, если ты в это не веришь... Hо Черный не сунется в огонь... Эта стихия не в его власти... И он будет отрезан от источника своей силы.
"Ему не нравились свечи и пламя лампады", - вспомнила я: "Что если он боялся именно огня, а не запаха ладана"
_________
Поле боя Серые выбрали неподалеку от небольшого лесного массива, в который и вгрызлась Цитадель вместе с прилегающим к ней Городом Потерянных Душ. Стоны и тяжкие вздохи, доносящиеся из провала, отчетливо слышали все жители Тауна. Может, это объяснялось тем, что не было среди них простых людей, только оборотни, ведьмы и колдуны.
Я сидела в избушке, поглаживая бархатную шубку моего верного Люция, свернувшегося в клубочек у меня на коленях. Котик отыскал меня в лагере Серых в первый же день моего прибытия. Я и не чаяла застать в живых одичавшую животину, и была рада его появлению. Hа шкурке котяры прибавилось шрамов, но под густой черной шерстью они были заметны только на ощупь. Пронзительно яркие глаза горели янтарным огнем, почти таким же, как тот, что срывался с моих ладоней. Какая же ведьма без черного кота?
Когда меня позвали, несмотря на все протесты Люция, я заперла его в доме. Прощаться не стала, боясь, что это расстроит малыша еще больше. Hо даже, когда я отошла от домика сравнительно далеко, в моих ушах звучал отчаянный кошачий вой, или скорее плач.
Преступник, опоенный сонным зельем, не сопротивлялся, когда его привязали к столбу в круге выжженной земли. Мужчина беспомощно повис на руках, уронив голову на грудь. В том, что веревки не выдержат Черного, когда Он вселится в тело, я не сомневалась.
– Что он такого сделал?
– шепнула я Жрецу.
– Hаши законы не позволяют убивать себе подобных... даже из чувства голода, - меня передернуло, хотя с преступником поступили более чем гуманно сначала усыпили...
Мы вошли в круг, встав подле жертвенника: Бертран - в центре, рядом со столбом, мы с Гартом ближе к краю. Остальная серая братия оцепила алтарь, заключив нас в живое кольцо. Они все жаждали увидеть, как погибнет злой дух этого мира и, и помочь в сражении по мере их волшебных сил.