Повелитель тлена
Шрифт:
— Как прошло свидание? — ответила вопросом на вопрос.
— Какие конкретно вас интересуют подробности, мисс Фелтон? — подарил мне хмельную улыбку высший.
— Вообще-то я надеялась проучить Истер, а не устраивать её личную жизнь! — выпалила раздражённо. Понимая, что объяснений от него не добьюсь, только все нервы себе вытреплю и тогда точно до утра глаз не сомкну, рванула было вниз. Но Грэйв удержал, схватив меня за руку.
— Ревнуешь? — в глубине серых прозрачных глаз плясали искорки смеха.
— Ну разумеется нет! Просто мне кажется, что ты забыл,
— Не забыл, — вмиг посерьёзнел высший. Отстранившись, прислонился к перилам лестницы, но убирать пальцы с моего локтя не спешил. Что явно не способствовало восстановлению моего душевного равновесия. — И делаю всё возможное, чтобы Истер поскорее совершила ошибку. Но это должно быть её решение. Она ревнует. И с каждым днём всё сильнее. Как только попытается устранить соперницу, обещаю, об этом узнает не только полиция, но и вся столица, — закончил со своей коронной, хищной улыбкой.
— Я не прощу себе, если с мисс Форли что-нибудь случится. — Мне, в отличие от мага, было не до веселья.
К беспокойству за белокурую приму примешивалось что-то ещё, какое-то неприятное чувство. Словно заноза засела в сердце, которую никак не удавалось вытащить.
Взгляд Грэйва потеплел.
— Анабель — хорошая девушка. Обещаю, она не пострадает.
Мне всё-таки удалось высвободить свой локоть из цепких пальцев высшего. Но вздохнуть свободней так и не смогла, проклятая заноза снова зашевелилась.
— А что же с Шейном? — поспешила сменить тему. Раз уж сегодня его светлость навеселе и склонен к доверительному разговору, грех не воспользоваться такой возможностью.
— «Лекарство» для мистера Дершира почти готово. — Весёлые искорки в глазах мага сменились колючим льдом. Казалось, история с Истер его забавляла, являлась для него некой развлекательной игрой. Но когда речь заходила о приятеле Мара, Грэйв тут же менялся. Вот и сейчас от его благодушия не осталось и следа. — Не переживай, о Шейне я тоже позабочусь. А сейчас возвращайся к себе. Говорил же не шататься ночами по дому!
Не дожидаясь, пока отомру, Эшерли нетвёрдой походкой стал подниматься наверх. Позабыв о настойке, я последовала за ним.
— Я сама хочу.
Маг остановился, однако отвечать не спешил.
— Это мне он сделал больно. И будет справедливо, если я сама его накажу. Пожалуйста. Мне это необходимо.
— А справишься ли? — чуть повернув голову, усмехнулся высший. — Хватит ли тебе смелости? Решимости? Ты ведь не такая, Ива.
Я уже и сама не знала, какая я. Единственное, в чём была уверена, — это в том, что хочу отомстить надругавшемуся надо мной ублюдку.
— Я справлюсь.
Проскользнув мимо мага, отправилась к себе, мысленно повторяя, как заклинание: «Я справлюсь. Я смогу».
ГЛАВА 7
Ненавижу зимние ночи. Долгие, холодные, беспросветно тёмные. Ненавижу чувство безысходности, которое одолевает меня всякий раз, когда, закрыв глаза, начинаю погружаться в сон. Оказываясь в силках очередного кошмара, заново переживаю мгновения боли, отчаянья, абсолютной беспомощности. Снова и снова терплю эту пытку. И всё ради того, чтобы докопаться до истины, которая ранит даже больнее, чем неведенье.
Однако, несмотря на все усилия, и мои, и Эшерли, воспоминания по-прежнему оставались неясными. Разорванная в клочья память никак не желала превращаться в единое полотно.
Разве что образ Шейна стал более чётким. Теперь я помнила каждый чёртов момент, когда он дотрагивался до моего тела. Впивался в меня губами, отравляя тошнотворным запахом духов и смрадом алкоголя, и всё пил мои эмоции, неспособный остановиться.
Лица остальных насильников по-прежнему оставались размытыми и прятались по самым потаённым закуткам моего сознания. Я уже совсем было отчаялась узнать правду. Пока однажды не проснулась, словно в бреду повторяя чьё-то имя.
Из оков сна меня вырвал Эшерли. То ли я так громко кричала, то ли магу было нечем заняться, и он посреди ночи околачивался возле моих покоев. Впрочем, сейчас это было неважно.
Укрывшись в его руках, долго не могла унять дрожь, раз за разом пронзавшую тело. Даже вкрадчивый шёпот высшего, ласковые прикосновения к моим волосам не помогали успокоиться. Слёзы катились, не переставая, застилая глаза, опаляя щёки.
Видя, что уже близка к истерике, Грэйв оставил меня, чтобы вскоре вернуться с полным бокалом какого-то напитка. Укутав в одеяло, не обращая внимания на мои слабые протесты, выразившиеся невнятным мычанием, перенёс поближе к камину и, усадив на ковёр, сунул в дрожащие руки бокал с янтарной жидкостью. Блики догорающего пламени, словно волшебные светлячки, скользили по тонкому хрусталю, ныряли на дно фужера и снова устремлялись к его кромке, желая вырваться из янтарного плена.
— Пей, — мягко велел маг, сжимая мои непослушные пальцы. Не дожидаясь, пока отомру и последую его совету, удерживая мои руки в своих, поднёс бокал к искусанным губам и не отпускал, пока не проглотила всё до последней капли.
Пряная горечь обожгла горло, я закашлялась, но тут же почувствовала, как тепло окутывает тело, мышцы расслабляются, и меня больше не колотит, словно в приступе лихорадки.
Пока высший ворошил обугленные поленья, я, завернувшись в одеяло, неотрывно смотрела на оживающее пламя. И чувствовала, что оживаю сама.
— Ты несколько раз повторила имя Реджинальд, — отставив в сторону кованые щипцы, наконец сказал высший.
Сел рядом и, следуя моему примеру, тоже принялся следить за тем, как в недрах камина один за другим распускаются огненные цветы. По крайней мере, именно они мне виделись в хаотичном движении пламени.
— Реджинальд Уокман. Тот маг, с которым Оливер советовал познакомиться на празднике.
— Наверное, стоило отпустить тебя с ним, — горько усмехнулся герцог. — Мистера Уокмана не помешало бы хорошенько потравить. Но тогда бы… — Эшерли не договорил. Замолчал и снова сосредоточился на созерцании огненных языков, стремящихся коснуться ажурной решётки камина.