Повелительница Духов
Шрифт:
– Имеешь в виду, что девчонке может передаться её сила?
– великан подал долговязому тёплое покрывало и, не удержавшись, наклонился ниже.
– А вдруг она не унаследовала дара? У людей сила не обязательно передаётся следующему поколению. А, хотя... если она не чистокровная!.. Кто её отец, знаешь?
– Да кто угодно!
– в сердцах бросил недовольный чем-то долговязый. Повозился немного с ребёнком, поднялся вместе с непрестанно орущим свёртком и отнёс его к ближайшему креслу.
– Присмотри за ней, пока я буду возиться с нашей очаровательной эссой... Жаль, не время сейчас, иначе я бы выведал, кто её так наградил...
– с
– Думаешь, счастливый папаша сбился с ног в поисках дорогуши с ребёнком?
– естественно, великан не мог долго стоять возле вопящего кулька, ему, видите ли, приятнее было любоваться на то, как долговязый возится с женщиной.
– Брось, не думаю, что ему придёт в голову заявиться в такое время на учительскую территорию!
Наверное, не мне одной показалось, что на сей счёт у бушующего за окном ветра было иное мнение. Иначе он не стал бы так открыто выражать его, громогласно дунув в дымоход, отчего пламя в очаге взметнулось, опасно оскалившись на голосящий в кресле комок. Малыш даже притих от неожиданности.
– Что за...
– великан запоздало метнулся к покинутому посту, и свёрток потерялся в его огромных ручищах.
Долговязый не отрываясь следил за женщиной, в которую порыв словно вдохнул жизненную силу. Она пошевелилась, сначала слабо, потом более решительно - и, наконец, вскочила, сшибив врачевателя. Покачнулась, схватилась за лоб и застыла как вкопанная.
– Что...
– Бэлия, всё в порядке, ты в безопасности, - медовый голосок долговязого можно было в банку собирать и на продажу нести. Он не спеша поднялся из неудобного положения, надо сказать, довольно ловко справившись с неуклюжей позой на полу. Постоял напротив женщины и потянулся к ней.
– Где дочь?
– она с трудом справилась с голосом, но произносила слова довольно чётко и без особой на первый взгляд любезности. Великан шагнул вперёд, но долговязый подал ему знак не приближаться. Он сам принял комок на руки и улыбнулся женщине.
– Вот, Бэлия, она здесь... Нет, - решительно отвернулся он, когда женщина потянулась к ребёнку.
– Ты ещё слишком слаба, чтобы...
– новый порыв ветра хлестнул по оконным стёклам (я даже отшатнулась на всякий случай). На этот раз пламя в очаге испуганно пригнулось, едва не погаснув совсем.
– Ну, как хочешь...
– долговязый с сожалением на физиономии передал свёрток женщине. Та прижала его к груди, торопливо заправила за ухо мешавшую прядь длинных спутанных волос и отогнула край покрывала. Лицо её лишь на долю секунды озарилось просветлённой улыбкой, после чего приобрело вполне живые черты. Я ощутила, как ноги мелко задрожали и подогнулись. Ветер, окрылённый долгожданной победой над равнодушной к его стараниям фигуре, схватил целый пук длинных ободранных ветвей и швырнул его наискось в окно. В свою очередь дымоход так загудел, что, казалось, дрожью отозвался весь дом.
Бэлия резко вскинула ресницы на очаг, и пламя тотчас выровнялось. Женщина мотнула головой и рассеянно посмотрела прямо перед собой. Как же тут было не заметить долговязого!
– Эсс а-Крозал? Как... как я здесь оказалась?..
– жалобно пролепетала Бэлия.
– О, милая Бэлия, ты пострадали серьёзнее, чем я полагал...
– долговязый обнял женщину за плечи и отвёл её к своему креслу. Великан отступил чуть в тень и пока не вмешивался.
– Садитесь, моя милая, садитесь, вам нужен отдых. Как не стыдно относится так к собственному здоровью, милая эсса, вы только что пережили самые счастливые, в то же время и одни из самых трудных минут в вашей жизни ("Вот заливает, а?! Просто хоть в книжку записывай!")! Не стоило так уж ответственно относиться к моей просьбе и приходить сюда! Тем более в такую погоду...
– Я не понимаю, что со мной, эсс а-Крозал, у меня такое чувство, что именно эта погода... этот ветер, а, может быть, что-то ещё... Они словно выгнали меня на улицу... Я не помню, как выбралась из лазарета, как взяла с собой ребёнка... Пресветлая Лагрима, ребёнок! Как я могла потащить его в такую бурю, он мог...
– Не говори ничего, Бэлия. Боги очень чутки, особенно в такую бурю. Не стоит произносить того, чего мы с вами никогда бы не пожелали этому крошечному созданию! У неё ещё столько всего впереди: жизнь, полная слёз и разочарований, перемежающихся светлыми полосами счастья, любви... Вы вся дрожите.
– Я проморожена насквозь, эсс а-Крозал... Я сбита с толку, понятия не имею, как сюда добралась... Но если вы позволите мне остаться...
– Как тебе только в голову пришло, что я могу отпустить вас из дому?! Немедленно отдам распоряжение о том, чтобы приготовили самую тёплую комнату в доме. Клён этим займётся. Клён!
– великан шагнул в свет очага и кашлянул. Долговязый продолжил разыгрывать сценку из жизни замечательных фейров.
– Клён, прошу тебя, разбуди Мойру, передай ей, что у нас гости, пусть позаботится о необходимом...
– Но...
– великану явно не по душе пришёлся хозяйский тон подельника.
– Ты что, оцепенел, Клён? Слышал, что я сказал? Двигайся, пока не замёрз сам и не заморозил эссу!
– Не стоило так с ним обращаться, - шмыгнула носом Бэлия.
– Всё-таки не такой я важный гость.
– Для меня каждый твой приход важен, Бэлия, - а-Крозал присел на одно колено перед креслом женщины и поцеловал её руку, не сводя глаз с измученного бледного лица.
– Ты знаешь, как я к тебе отношусь.
– Давайте не будем сейчас об этом, - женщина как заворожённая оглядывала макушку долговязого, пока тот занимался своим слюнявым делом. А-Крозал изобразил душевные муки и оторвался от руки Бэлии, но не отпустил её.
– Я с трудом понимаю, где нахожусь и что происходит... О, Пресветлая Лагрима, совсем забыла!
– она снова поспешила с действиями, вследствие чего долговязый едва снова не очутился на полу.
– Извините, эсс а-Крозал, но я вообще не должна была приходить сюда. Там, в лазарете, остался...
– Мой счастливый соперник?..
– с грустью продолжил а-Крозал. Но Бэлия его не слушала, развернулась на каблуках и бросилась к двери. В тот момент, когда она взялась за ручку, послышались шаги, и в комнату завалился хмурый великан. Увидев отступившую перед ним Бэлию, недоумённо взглянул на долговязого. Тот незамедлительно вынес решение: - Тащи их обоих обратно, - притворно-тяжко вздохнул а-Крозал.
– Давно бы так, нашёл, с кем сюсюкать...
– буркнул Клён ("да скорее уж Дуб! Причём самый любимый у кого-то из фейров, так что тот сам недоедает, лишь бы малютке было хорошо!"), без труда схватил пискнувшую Бэлию в охапку и понёс обратно к очагу. Небрежно свалил ношу к ногам долговязого и отступил.