Повелительница с клеймом рабыни
Шрифт:
– Не ко мне вопросы. У меня со сдерживанием эмоций всё в порядке, – возразила я.
– Сейчас – да. Но, я знаю… знаю ситуации, когда твоё спокойствие… твоя ледяная маска даёт трещину, – он приблизился ко мне. – И мне так нравится этот порочный котёнок.
Жар его разгорячённого после боя тела… Сам его вид – обнаженный торс, темное желание в глазах, плавные движения сильного хищника… Всё это кружило голову и мгновенно напомнило мне, что я не виделась с ним уже около двух недель. Драконьей крови во мне это не нравилось. Она хотела, чтобы я была с Фероксом чаще и дольше. Не могу сказать,
За все эти двадцать три года ненависть, которую я испытывала к Фероксу угасла. Живя среди демонов и драконов… я стала слишком хорошо их понимать. И Ферокса в том числе. Да и рождение детей нас сблизило. К тому же, выполнение условий Ферокса довольно многое изменило во мне самой. Страх перед ним исчез - я перестала бояться своего супруга. Но, честно говоря, я сама не совсем понимала, что же я чувствую к своему мужу. Хотя, часто об этом задумывалась. Привязанность? Да, наверное. Сексуальное влечение? Безусловно. Уважение? Невозможно было его не испытывать, когда я ближе узнавала его мир, его самого и чего ему стоит держать здесь всё под своим контролем. Я не отрицала того, что он был жесток, порой – беспощаден. Но другой и не смог бы править этим миром. И я видела его неподдельную любовь и заботу к своим детям. Пусть эта любовь иногда и принимала такой вид, как сегодня с Орианом. Что касается отношения самого Ферокса ко мне… Думаю, это было что-то, сродни терпению. Я была матерью его детей. Он знал, что другой жены у него не будет. В общем, выбора у него всё равно не было.
– Ферокс, нам нужно поговорить кое о чём, – попыталась я, всё же, остановить дракона, когда тот прижал меня к себе.
– После поговорим.
И я почти согласилась с этим. В конце концов, Дайона вместе с Адалиссой, могли и подождать. А желанный мужчина, от близости которого спокойствие улетучивалось, оставляя вместо себя безумное желание, вот он.
«Но, Дайона сказала, что всё начнётся уже скоро, – через пелену похоти пробилась здравая мысль. – Но рамки этого «скоро» не обозначила. А, вдруг, сейчас на счету каждая минута?».
Я огромным усилием заставила себя чуть отстраниться от Ферокса и сказала:
– Нет, сначала разговор, – муж нахмурился, явно недовольный моим упрямством, но я сочла возможным проигнорировать его недовольство – ситуация была слишком серьезной. – У нас возникла проблема…
– Что еще за проблема? – несколько раздраженно поинтересовался дракон.
– Если в двух словах – то двадцать лет назад ни черта у вас с Люцифером не вышло.
Ферокс посмотрел на меня с удивлением, а затем взгляд его потемнел. Желание, которое я испытывала, за секунду, исчезло. Дракон, одним усилием мысли, заставил мою бушевавшую драконью кровь успокоиться.
– Только не говори мне, что ты имеешь в виду…
– Адалисса, – подтвердила я его догадки. – Точнее, не она сама даже, а её сестра – Дайона.
Ферокс отошёл от меня, приблизился к стене, подобрал с пола брошенную там на время поединка рубашку. Мрачный и сосредоточенный, он молча оделся. Новость, которую я ему сообщила, стала для него неожиданной и весьма мало приятной.
– Подробности расскажешь у Люцифера, – после недолгого раздумья, сказал он.
Я согласно кивнула. Ферокс открыл портал в Пандемониум, прямо в тронную залу владыки Ада. Вообще-то вот так врываться во дворец повелителя демонов – весьма рискованное занятие, заканчивающееся для незваного визитера очень плачевно. Но мой муж, очевидно решил, что ситуация стоит нарушения этикета.
В зале находился всего один демон. Высокий рост и величественная стать бросались в глаза, даже когда он восседал на своем троне. Холодное красивое лицо с правильными чертами, в обрамлении черных длинных волос, и абсолютно ледяной взгляд темных глаз. В момент нашего вторжения, повелитель демонов просматривал какой-то свиток, и на появление нежданных гостей отреагировал, лишь слегка приподняв бровь.
Я хотела, официально, поприветствовать Люцифера, но Ферокс меня опередил:
– Как я помню, ты утверждал, что Чёрная богиня не вернётся! Что мы всё для этого сделали!
– О чём ты говоришь, Ферокс? – не сразу понял повелитель демонов, откладывая свой свиток.
– Неужели… – он перевёл взгляд на меня.
Повелитель Преисподней тоже оказался несколько… ошарашен данной вестью
– Рассказывай, – приказал мне дракон.
– Ко мне, в видениях, приходит сестра Адалиссы – Дайона, – начала я. – Она хочет вернуть свою сестру. Разбудить её. В последний раз, сегодня ночью, Дайона сказала, что это случится совсем скоро. Что заклинание, которое вы наложили на Адалиссу, уже разваливается на части.
– Дайона? Белая богиня? – переспросил Люцифер, поднимаясь с трона и спускаясь с возвышения.
– Да. По крайней мере, так она себя называет.
– Сколько времени ты уже видишь эти видения? – спросил повелитель Ада.
– Думаю… я стала их видеть, почти сразу, как только вы заставили Адалиссу уснуть. Получается, лет двадцать.
– То есть, ты хочешь сказать, что тебе известно об Адалиссе двадцать лет, и ты говоришь об этом только сейчас?! – мне показалось, что Ферокс, серьёзно, хотел меня убить в этот момент.
– А что я могла сказать до этого? Все это время я была уверенна, что Дайона – просто моя галлюцинация, просто реалистичный сон.
– И когда же ты поняла, что это – не просто сон? – Люцифер выглядел спокойным, но я чувствовала… чувствовала, что он тоже, едва ли, не в ярости.
– Когда я начала вспоминать Адалиссу. Вспоминать всё то, что забыла о ней.
– Так, ты вспомнила её?
– Да.
– Это не отменяет того, что ты должна была рассказать об этом куда раньше! – Ферокс, неподдельно, злился, а я подумала о том, что зря он обвинил в излишней эмоциональности Ориана, именно меня.
– Рассказать о чем? – я не повышала голоса и говорила спокойно. – О том, что в самом начале моей жизни среди драконов и демонов, когда весь привычный мне мир просто разбился в осколки, когда мою личность ломали и перекраивали под новые, совершенно чуждые для меня стандарты, когда я ненавидела всех, кто меня окружал, мне – слабой и напуганной девчонке – стал сниться белый дракон, который обещал помочь мне отомстить? Я считала это игрой сознания, попыткой разума найти хоть какую-то лазейку из того, что казалось мне бесконечным кошмаром.