Повелительница с клеймом рабыни
Шрифт:
Когда довольный, измазанный чужой кровью, Асмодей освободил девушку от себя, встал и повернулся ко мне, он спросил:
– Ну, как тебе, сладкая? Нравится?
А я смотрела на кричащую Нижони, которую продолжала терзать магия. Смотрела на её раны, которые, несмотря на её регенерацию, никак не заживали. Смотрела на её слёзы. И понимала, что это, как раз то, чего я так желала.
– Нравится, – ответила я. – Очень нравится.
– Но чего-то не хватает, верно? – Верховный демон окинул драконессу задумчивым взглядом художника, оценивающего свое творение. – Нужен последний штрих.
–
Демон похоти только усмехнулся, убрал магию ошейника, дёрнул Нижони за цепь, заставляя её, на дрожащих ногах, встать.
– Пойдём, девочка. Есть ещё кое-кто, кто будет очень рад тебя видеть, – и рядом с Асмодеем возник портал, куда он сам и шагнул, ведя за собой Нижони – я пошла следом.
Как я и надеялась, мы вышли у большого загона, где обитали страшные твари, отдалённо напоминающие собак. Они сразу ощутили наше присутствие и рыча бросились к ограде.
– Господин Асмодей… зачем мы здесь?! – в голосе Нижони уже был не страх – истерика; она слышала о том, что творят с жертвами Асмодея его любимые зверушки. – Вы же… вы не отдадите меня имя?!
– Пока – нет, – почти промурлыкал демон, почти нежно проводя пальцами по щеке девушки. – Но ты познакомишься с ними поближе сразу же, как только ты мне надоешь. Поэтому… тебе нужно очень постараться, чтобы это случилось, как можно позже.
Нижони с трудом отвела взгляд от беснующихся у ограды тварей, посмотрела на Верховного демона. На своего хозяина.
– Да… да, господин Асмодей! – выдохнула драконесса. В ее взгляде не было ни намека на гордость или дерзость – лишь абсолютна покорность. – Я всё для этого сделаю!
Я вернулась в свой дворец, от Асмодея, через пару часов. Я была довольна. Наглая девчонка получила по заслугам, Верховный демон получил занятную игрушку, а я получила полное удовлетворение. «Интересно, сколько Нижони ещё проживёт? – размышляла я, открывая дверь в свою спальню. – С учётом экзотичности драконессы… думаю, месяц, уж точно. Но мне бы хотелось посмотреть на её смерть».
– Милена, – посреди комнаты возникло окно портала, и из него шагнул Самаэль. – Мне нужно срочно с тобой поговорить.
Я, встревоженно, посмотрела на него. Мне не понравилось состояние, в котором пребывал Самаэль – всегда спокойный ангел смерти был напряжён.
– Что-то случилось? – спросила я.
– Сам пока не знаю. Но если и не случилось, то, вполне, может. Это касается твоего старшего сына – Ориана.
Теперь я совсем растерялась. Я не могла представить возможность, при которой могли пересечься дела Самаэля и Ориана. Вражды между ними никогда не было, но… я чувствовала, что сын очень прохладно относится к моему эррильзару. Несколько раз Ориан даже заявлял, что я обманываюсь, думая, что Самаэль любит меня. И, несмотря на все мои слова, дракон оставался при своём мнении. Но, в любом случае, виделись они не часто, так как Самаэль, пусть и являясь эррильзаром повелительницы мира драконов, предпочитал Преисподнею. Да и когда дракон и демон сталкивались, кроме официального приветствия, они и словом не обмолвливались.
– Садись и рассказывай.
Самаэль сел в предложенное кресло и начал:
– Ориан приходил ко мне.
– Ориан был в мире демонов? – ещё сильнее изумилась я. – Зачем? И… что ему было нужно от тебя?
– Он расспрашивал меня о Кэтэрине.
Мне показалось, что я что-то не так расслышала:
– Ты сказал… о Кэтэрине? Ты не ошибся?
– Нет, Милена, я не ошибся. Хотя, очень бы этого хотел, – демон помолчал и продолжил. – Ориан назвал Кэтэрину моей возлюбленной, поэтому… ошибки быть не может. Он знал, о ком спрашивал.
– И что же именно он хотел узнать? – я сама села в кресло, боясь, что могу услышать что-то такое, от чего просто рухну, несмотря на всю свою выдержку.
– Он хотел знать, что случилось с Кэтэриной и где она сейчас. Судя по всему, известно ему не много и он не предполагает, что Кэтэриной являешься ты. Но вот кто ему мог рассказать? – Самаэль покачал головой. – У тебя есть мысли на этот счёт?
– О Кэтэрине знают, лишь, трое: я, ты и Аббадон. Последний отпадает сразу. И ни ты, ни я Ориану ничего не говорили, – я была в растерянности.
– Ты, точно, не рассказывала никому из своих детей о Кэтэрине? – уточнил Верховный демон.
– Точно. Я, вообще, старалась забыть эту историю… никогда о ней не вспоминать. Да, видимо, не выйдет, – я вздохнула. – Что ты ответил Ориану?
– Что я ничего ему не скажу. Что я ещё мог ответить? Только вот… Ориан сказал, что Кэтэрина может стать спасением для тебя. И я не знаю, что он хотел этим сказать.
Я тоже этого не знала. Но получалось, с этих слов, что Ориану могло быть известно что-то такое о Кэтэрине, чего могли не знать ни я, ни Самаэль? Нет, это было просто невозможно!
– Милена… Я не знаю, кто и зачем рассказал Ориану о Кэтэрине… Я не знаю, чего твой сын пытается достичь, пытаясь разыскать ее, но… это может быть опасно. Нельзя, чтобы кто-то ещё, кроме Ориана, узнал об этом.
– Да, конечно, – я прикусила нижнюю губу, в напряжённых раздумьях.
Мне становилось страшно. Незнание – откуда пришла Ориану информация о моей первой жизни – пугало до дрожи. Нет, я не боялась того, что сын может рассказать кому-то ещё, даже не зная о моей тесной связи с Кэтэриной. Я боялась, что тот, кто рассказал ему… на Ориане не остановится. А эта история – с одной из богинь-создательниц, двумя Верховными демонами… чем меньше народа знает о ней, тем лучше. Особенно, меня страшило, что обо всём этом узнает Люцифер. Почему-то, я была уверена, что ему сильно не понравится эта история. И серьёзные последствия будут и для меня и для Самаэля.
– Милена, а ведь о Кэтэрине знаем не только мы с Аббадоном, – вдруг произнёс Самаэль.
– О чём ты? – с недоумением спросила я.
– Кто вернул тебе память о твоей прошлой жизни?
– Белая богиня, – ответила я. – Дайона... – и замолчала, как громом поражённая.
Я вспомнила о том, что мои дети очень интересовались Дайоной. Я вспомнила свой собственный страх, что неожиданная спешка богини связана с детьми. И вот сейчас это. Могла ли Дайона что-то сказать Ориану? Чисто теоретически… может быть и да, но… зачем? Почему? И выходило, что Дайона могла в свои сны затаскивать не только меня?! Или она как-то по-другому смогла связаться с Орианом?