Повелительница с клеймом рабыни
Шрифт:
– Зачем ты это сделала?
Вот теперь я могла с полной уверенностью сказать, кого ненавижу я – Белую богиню… Эту белую тварь! Которая разрушает… ломает мою жизнь!
– Ты не рада? Почему? Этот ребёнок… В отличие от всех других твоих детей, он – плод истинной любви. Ребёнок от любимого человека. Почему же ты не счастлива? Ты же, наверняка, думала о нём все эти годы. Жалела, что он не рядом с тобой. Разве, не так?
Я знала, что на самом деле, Дайона прекрасно всё понимает. Она не могла этого не понимать. Этот ребёнок никогда меня не полюбит. И эта встреча принесёт только боль и ненависть…
– Я вижу твои
– Выходит, это твоя месть? Мой ребёнок… Ты сделала его орудием для своего задетого самолюбия?
– Самолюбия? – переспросила Дайона. – Не понимаю…
– Ты бесишься не из-за моего предательства, а из-за моей связи с Люцифером. Мне вот интересно… сколько времени тебя саму-то хорошенько не трахали? Судя по всему, очень и очень давно, – терять мне уже было нечего, и любезничать с богиней я уже не видела никакого смысла.
– Да как ты смеешь?! – прошипела Дайона и, несмотря на её облик дракона, мне показалось, что я вижу перед собой самую настоящую змею. – Ты понимаешь, что жива ещё лишь потому, что станешь вместилищем для моей сестры?! Вместилищем для богини?! Только поэтому я храню твою жалкую жизнь!
– Богиня… – губы искривились в усмешке. – А я и не думала, что боги настолько мелочны. Что мстят столь жалко… пытаясь вызвать у объекта своей великой мести чувства страдания и боли. Это так низменно. Это так… по-человечески.
– Заткнись! – её последние слова заглушил грохот – небо почернело – явный признак, что богиня в ярости. – Я буду любоваться твоей болью, Милена Кавэлли! Буду наслаждаться ею! Твой ребёнок уничтожит всё, что тебе дорого! А ты ничего не сможешь сделать! А потом… когда моя сестра вернётся, ты и сама будешь уничтожена!
– Кто будет уничтожен, это ещё под вопросом… сестра, – произнесла… я? – Ты не знаешь будущего, не знаешь всего. И всё будет не так просто, как ты на это рассчитываешь.
Я смотрела на Дайону и не верила своим глазам. Она выглядела… потерянной? Гром больше не гремел, природа (если её так можно назвать в мире снов) успокоилась. Взгляд Белой богини был устремлён на меня… и в нём была, отнюдь, не злость. В нём была тоска, надежда…
– Сестра… – тихо, словно, не веря, сказала она. – Адалисса… Ты просыпаешься! Это… правда, ты? Это же… твой голос… твои интонации!..
Неожиданно, белая драконесса окуталась туманной дымкой. А ещё через минуту, на месте гигантского крылатого ящера, появилась девушка. На вид, не старше меня. Её длинные волосы были белые, как чешуйки исчезнувшего дракона. Её светло-синие глаза смотрели на меня. Нет, не на меня – на Адалиссу, которой я стала.
– Сестра... – Дайона подошла ко мне, протянула руку, но… остановилась, как будто ей что-то помешало или она передумала. – Сколько времени я тебя не видела. Я так скучала.
– Верни Милену в её мир, как и обещала, Дайона, – Адалисса, словно, не заметила ни жеста сестры, ни её слов.
– Но…я хочу поговорить с тобой! Ты нужна мне! Я же… люблю тебя! – впервые я слышала в голосе Белой богини отчаяние.
– Тебе нужна не я, – покачала головой Чёрная богиня. – Тебе нужен новый мир и сила хаоса. И наши первые дети. Но это то, что я не могу позволить тебе получить.
– Почему… почему ты против?! Ведь… я делаю это ради тебя! Я хочу вернуть тебя! Хочу вернуть твоё тело! Чтобы мы вновь были вместе, как раньше!
– Ты можешь обманывать кого угодно, Дайона, но не меня. Да, ты меня любишь… не можешь не любить. Как и я тебя. Но тебе важнее другое. То, что даёт тебе хаос при моём пробуждении.
– Но… разве, ты не должна желать того же?! Ведь… мы – одно целое, сестра! Мы не можем друг без друга! Наши желания… тоже едины!
– Это лишь твои мысли, – ответила Адалисса. – У меня подобных желаний нет. И то, что ты задумала, уничтожит всё, что мы создавали с тобой вместе.
И что из этого? Мы просто создадим всё заново! То, что мы создали… миры демонов, ангелов, драконов, эльфов, людей… Всё это было ошибкой! Наши первые дети – вот, что важно.
– Важно? А ты помнишь, почему они оказались заперты в Бездне? Впрочем, ты, всё равно, не будешь меня слушать. И не изменишь своего решения. Как и я – своего.
– Ты, правда, хочешь мне помешать, сестра? Ради… Люцифера? Ради этой Кэтэрины? Почему они оказываются для тебя важнее, чем я?!
– Тебе пора просыпаться, Милена, – услышала я в своей голове голос Адалиссы. – Моё время вышло, но вытащить я тебя отсюда смогу, раз этого не хочет делать Дайона.
Я не успела больше ни о чём спросить, ни Адалиссу, ни Дайону. Мир перед глазами поблек, и я покинула мир снов.
Я открыла глаза там же, где и уснула – в коридоре, недалеко от темниц. Судя по тому, что за это время здесь не прошёл никто из слуг – прошло не больше пяти минут. Я прислушалась к себе самой – сознания Адалиссы я не ощущала. Её не было. Но то, что она смогла взять полностью контроль над телом, пусть и в мире снов, было плохим признаком.
«Но о чём Дайона говорила с Адалиссой? Неужели сама Чёрная богиня против своего возвращения и открытия Врат Бездны? Почему? Так не должно быть. Хотя, если вспомнить, как мне снились Врата Бездны в первый раз…». Но в следующий момент мой взгляд упал на дверь, ведущую в одну из темниц. Из которой я вышла совсем недавно. И мысли о богинях сразу отодвинулись на второй план. Ведь… в темнице находился мой сын. И сын Кая. Мой первенец, ради которого я отказалась от половины своей души. Ради жизни которого, я отказалась от него самого.