Повелительница с клеймом рабыни

Трусс Анастасия

На берегу реки стоял демон. Пламенные сполохи освещали красивое отрешённое лицо, отражались в тёмных холодных глазах, зловещими бликами скользили по чёрным волосам, и по чёрному же оперенью крыльев.

Он ждал недолго, прибыв сюда раньше назначенного времени, чтобы вывесить магический маяк для портала, который в обычных условиях никогда не должен был открыться здесь. Небольшой импульс, пульсирующий силой и указывающий, что пространство в этом месте намеренно утончили, а защитные контуры ослабили.

Пространство дрогнуло, воздух разрезала тонкая ветвистая молния – ослепительно белая на фоне мрачного пейзажа. Молния

ударила в землю, словно вросла в неё, и раскрылась – будто была щелью между невидимыми дверными створками. Из открывшегося портала хлынул золотистый свет, такой яркий, что заставил демона прикрыть глаза рукой. На фоне света возникла высокая фигура, закутанная в длинный плащ. Фигура сделала шаг вперёд, и портал схлопнулся за её спиной, оставляя пришельца на чёрной земле Преисподней.

Демон смерил визитёра взглядом. В ответ из тени капюшона на него смотрели светло-серые глаза.

– Давно не виделись, Люцифер, – произнес, наконец, пришелец, откидывая с головы капюшон.

– Давно, Берталан, – согласился повелитель Преисподней.

– Ты выбрал странное место для аудиенции, – заметил ангел, оглядываясь.

– Сейчас слишком нестабильное время, чтобы по Пандемониуму разгуливал ангел.

– Жаль… Я надеялся увидеть твой город… И твой мир, ради которого ты бросил всё, что имел.

– Ты не на экскурсии, – хмыкнул Люцифер, не поддаваясь на провокацию. – Но можешь посмотреть на эту реку и на эти скалы: всё это – тоже часть моего мира.

Берталан лишь усмехнулся, показывая, что думает о предложенных ему объектах. Но снова обратил взгляд на демона, и спросил:

– Неужели, это правда того стоило?

– Ты – посол Эдема, Берталан, и ты сейчас не в том положении, чтобы задавать какие либо вопросы.

Ангел прищурил глаза, но смолчал. Губы Люцифера чуть дрогнули, обозначив подобие ухмылки. Но через секунду его лицо снова стало холодно-отрешённым.

– Итак, ты явился, чтобы попытаться уладить возникший конфликт, – сказал демон. – Я тебя слушаю.

– А разве конфликт уже не улажен? – спросил Берталан. – Насколько мне известно, убийца демонов устранён.

Демон приподнял брови, вопросительно глядя на собеседника. Ангел невозмутимо заговорил:

– Ты отправил в Эдем протест, из-за того, что кто-то из ангелов убивал демонов, используя их для создания артефактов-порталов. Ты требовал выдать тебе того, кто всё это творит…

– Я знаю, что я требовал, – холодно сказал Люцифер, – не надо пересказывать мне содержание моего же протеста.

– Триада провела расследование, как ты и хотел, но выдать преступника не успела. Он, вернее она, сделала первый шаг… который и стал для неё последним. Воительница-престол решила опробовать свои умения не только на демонах, но ещё и на драконах. Ты не можешь не знать, что ангелесса проникла в мир драконов, и была убита дочерью повелителя…

– Об этом я знаю, – прервал его Люцифер, – и побольше твоего. Я только не понимаю, почему вместо того, чтобы уладить конфликт со мной, Константин стал нарываться на вражду с драконами. Но это его проблемы, и их он будет решать с Фероксом.

– В таком случае, ты должен знать, что именно эта ангелесса ответственна за смерть твоих подданных.

Люцифер некоторое время смотрел в спокойные серые глаза собеседника. Тот отвечал ему невозмутимым взглядом.

История с этой сумасшедшей ангелессой была весьма примечательной. Начать хотя бы с того, что пусть и сильная, но ещё совсем молодая драконесса смогла победить опытную воительницу, побывавшую ни в одной горячей схватке. Кроме того, защита на ангелессе была такой мощной, что продолжала действовать даже после гибели носителя, удерживая тело от распада. У девчонки-драконессы не было ни единого шанса против такой противницы, и, тем не менее, она вышла победительницей. Более того, когда взбешённый Ферокс чуть поостыл, и согласился отложить геноцид в край обнаглевших ангелов, то посмотрел воспоминания дочери, и пришёл к выводу, что победа далась Лерден относительно легко.

Сохранность тела позволила провести тщательное исследование личности ангелессы Илдико. При ней были артефакты-портала, идентичные тему, что был у ангела, захваченного в Зиградене. С поправкой на то, что теперь для их создания были убиты драконы. И создателем их являлась именно Илдико. Более того, диагностика остаточной ауры показала, что эта ангелесса являлась причиной смерти демона, того, самого, что послужили материалом для создания артефакта из Зиградена. По всему выходило, что в Реншаар явилась создательница артефактов. И всё же…

Люцифер в задумчивости заложил руки за спину, и медленно пошёл вдоль берега огненной реки. Берталан пошёл рядом.

– Хочешь знать одну из причин, по которой я решился поднять восстание на Небесах? – вдруг спросил повелитель Ада.

– Хочу, – ответил Берталан. – И не одну.

– Константин изначально был уверен, что ангелам нужна правящая рука, – продолжил Люцифер, словно не отвечал на вопрос, а просто размышлял вслух. – Я с этим согласен. Сейчас я даже не стану спорить, что это должна была быть именно его рука. Но, видишь ли, Берталан, уже тогда Константин считал себя искусным манипулятором, а всех кто его окружает – слабоумными. И это… несколько раздражало. Судя по всему, за эти века мало что изменилось.

Ангел едва заметно вздохнул. Он понимал, к чему клонит Люцифер. Более того, он изначально не верил, что повелитель демонов купится на столь грубую интригу. В одном только Люцифер ошибался – история с Илдико была отнюдь не творением Константина.

Берталан находился во дворце Роалда, когда туда явился злой, как сотня демонов, Константин, и даже не пытаясь сгладить грубость, велел Берталану убраться с глаз, и оставить их с Роалдом наедине. Берталан покинул комнату, но далеко уходить не стал, без зазрения совести остановившись у закрытых дверей, и слушая, как старший Триады последними словами костерил бывшего любимца Светлой Матери. Из этого, с позволения сказать, разговора, Берталан понял, что Илдико сознательно отдали на откуп за все выходки Роалда. Но Константин, судя по всему, недооценил творческой фантазии последнего, за что теперь и расплачивался. Повелитель драконов ещё не выдвигал Эдему обвинений в нападении на его дочь – эту историю донесли до Константина осведомители. Но, зная о воинственном характере Ферокса, старший Триады ожидал объявления войны от драконов со дня на день. Всё это, в купе с грядущим катаклизмом, окончательно вывело всегда сдержанного Константина из себя. Теперь он видел только два пути. Либо выдать Роалда демонам и драконам, отдав врагам в руки пусть и неуправляемый, он очень мощный козырь. Либо…