Повелительница с клеймом рабыни
Шрифт:
– Значит, ещё один тупик и крупица бесполезной информации, с которой ничего невозможно сделать. Допрос Савариса, на который мы надеялись, тоже ничего не дал. Такими темпами, если мы не сдвинемся с мёртвой точки, Мать ангелов и Мать демонов нас опередят.
Спокойный ровный тон совершенно не соответствовал тому, что творилось у меня внутри. Я чувствовала страх, который скрывала за маской безразличия. Страх – стать безмолвным орудием для достижения целей могущественных созданий. Страх – исчезнуть без следа. Я не хотела исчезать. Не хотела покидать эти родные, пусть и жестокие, миры. Я чувствовала подавляющую безысходность. Чувствовала, что чтобы я не делала, мне не избежать безрадостного финала. Что Дайона получит то, что хочет, а я превращусь лишь в сосуд для Чёрной
«Но, похоже, что предложение Астарота – избавиться от меня – становиться всё более приоритетным, – пришла я неутешительному выводу. – Если, по крайней мере, в ближайшую неделю не будет никаких теорий по поводу того, что делать дальше… иного выхода просто не останется». Эту мысль я озвучила Фероксу.
– Да, в этом ты права, – согласился супруг. – Но я считаю, что до этого, всё-таки, не дойдёт.
– Каким это образом? – изобразила я удивление. – Если я стану сосудом для Адалиссы, времени думать уже не будет. И вариантов – тоже. Мы же не можем ждать, пока Чёрная богиня проснётся окончательно, тем самым ещё и древних тварей вытаскивая из спячки.
– Ты так говоришь, котёнок, словно хочешь, чтобы предложение Астарота было реализовано. Ты, на самом деле, так равнодушна? Даже к собственной судьбе? – в голосе чёрного дракона сквозил неподдельный интерес. – Или… есть что-то ещё, что ты скрываешь?
Я внутренне напряглась. Мне не понравился этот вопрос, хотя он и выглядел, вполне, логичным. И что я должна была на него ответить? Правду? Что, в действительности, боюсь? Что мне страшно до такой степени, что хочется взвыть от ужаса? Однозначно – нет. Но и сказать, что мне всё равно – это тоже не тот случай.
– Нет, я не равнодушна, – наконец, ответила я. – Я не хочу быть убитой Советом Преисподней или быть стёртой Чёрной богиней из своих собственных сознания и тела. Я привязана к своим мирам – будь то Ад или мир драконов. И я люблю своих детей и не хочу их оставлять. Но если жизни моих детей будут зависеть лишь от того – буду ли жить я… Я и раздумывать не стану.
Ферокс внимательно смотрел на меня, выслушивая ответ. Меня посетило неприятное ощущение, что он сомневается в моих словах. Но если сомнение и было, он ничем не выказал его, лишь заметил, когда я замолчала:
– А ты ведь так и не ответила, что ты чувствуешь.
– Почему же? Я сказала, что не хочу умирать. Обсуждать это дальше я не вижу никакого смысла. Ты ещё не говорил с Люцифером по поводу врат и ключей? – перевела я разговор на иную тему.
Если Ферокс и остался недоволен моим ответом, то виду не подал и не стал допытываться дальше.
– Нет, с повелителем Преисподней я ещё не говорил, – ответил он. – Но свяжусь с ним в ближайшее время.
Я кивнула и поднялась с кресла – больше тем для разговоров у нас не было. А вот когда повелители обсудят врата, тогда – вполне. К тому же, у меня была надежда, что именно это даст нам ещё хоть какую-то информацию. Какой-то выход. Коробило меня только то, что Адалисса в моём сне говорила мне уходить от врат бездны и, вообще, забыть про это место. Значило ли это что-нибудь? Ведь, Адалисса должна желать проснуться. А если пробуждение, действительно, связано с бездной и её первыми детьми… как-то не логично получается для неё – прогонять меня от врат.
– Котёнок, наши дети не спрашивали тебя о Совете? – остановил меня уже на выходе вопрос Ферокса.
– Нет, не спрашивали, – не задумываясь, ответила я. – А должны были?
– Возможно. Скажешь мне, если они, вдруг, заинтересуются.
Я кивнула и вышла. Говорить, что они знают о том, что было на Совете, я посчитала лишним. Они ничего не могли сделать с этим знанием, а Ферокс мог оказать на них ненужное давление. Не стоит доводить до этого. Хотя мне и стало интересно – почему у Ферокса возник такой вопрос. «Неужели они спрашивали отца о Совете? Но, если это и так, судя по всему, он им ничего не сказал… Зато, рассказал Крис. Всё-таки, с него надо будет потребовать клятву о невмешательстве. Только чувствую, что сын не даст её так просто, как драконы – своё обещание».
Я проводила в мире драконов уже четвертый день. За это время Дайона в мои сны не приходила. Может потому что знала, что в эти моменты Ферокс всегда был рядом со мной, чтобы в любую секунду вытащить меня из мира сновидений. Или Белая богиня просто не видела смысла разговаривать со мной, после моего предательства. Но оба раза, что я засыпала, я видела врата. В этих снах я, вновь, брела по пустыне, останавливалась у чёрных врат и слушала голоса, доносящиеся из-за них. Слушала, слушала, слушала… Слушала до тех пор, пока образ Адалиссы не прогонял меня. Я просыпалась, натыкалась на внимательный взгляд своего супруга… Я рассказывала ему об этих снах, хотя, по большему счёту, никакой пользы от этого не видела. А потом я долго размышляла о мотивах Адалиссы – ограждать меня от врат бездны. Почему-то я нисколько не сомневалась, что образ Чёрной богини в этих сновидениях – это не просто образ. Это, на самом деле, какая-то часть силы моей матери. И это только усиливало непонимание того, почему Адалисса так ведёт себя во сне.
Я внимательно следила за своими старшими детьми. У меня, всё-таки, были сомнения насчёт того, что они будут придерживаться своего обещания. Но ничего подозрительного я за ними не замечала. И, честно говоря, это лишь сильнее настораживало. «Они смирились? Или, всё-таки, что-то задумали? Может, ждут, когда я уйду в Зиграден? – нервничала я. – Нет, Милена, так и до паранойи недалеко»
А Крис здесь так ни разу и не появился.
Разговор между Фероксом и Люцифером, касательно бездны и того, что с ней связано, пока так и не состоялся. Повелителя Преисподней не было в Пандемониуме – он находился на Небесах с официальным визитом. Хотел выяснить что-нибудь у белокрылых об их матери. Хотя, лично я, сильно сомневалась, что ангелы будут сотрудничать, несмотря на то, что опасность была общая.
В этот день Ферокс был чем-то сильно занят. И я вспомнила о Диэнне. Я решила, что было бы неплохо провести с ней время. На мой вопрос, где находится сейчас юная драконесса, мне сообщили, что Диэнна живет в столичном особняке своего супруга. Который, кстати, как раз сегодня вернулся из дипломатической миссии. Последний факт меня не смутил, а наоборот, подстегнул желание – забрать сегодня драконессу во дворец. К тому же, я подумала, что было бы неплохо прогуляться по Реншаару, насладиться его видами.
С собой я взяла только Драйка. Вообще, сопровождение мне было не нужно, но попутно я собиралась выяснить у демона что происходит в Зиградене и как там мои дети. Я слушала доклад Драйка, пока мы с ним шли по дворцу. Кристиан пару раз появлялся в Зиградене, но где он пропадает остальное время, Драйк не знал. Аккэлия строго соблюдает предписанное ей расписание физических тренировок, занятий в библиотеке, и прочих необходимых для жизни в мире демонов наук.
«Ох, Келл, – невольно подумала я, – что же мне с тобой делать?».